На семи дорогах - Хаидов Юсуп (читаем книги .txt) 📗
Трусливые бандиты, не решаясь ворваться в комнату, начали стрелять в проем двери.
Дом был заранее взят в кольцо, бежать окруженным было некуда.
Худайберды несколько раз прицельно выстрелил. В зубах он держал патрон и ловко заряжал ружье, не отводя взгляда от двери. Он готов был выстрелить в каждого, кто, набравшись храбрости, покажется в двери, с тем, чтобы тут же зарядить ружье.
— В гильзы клади побольше пороха, — сказал в короткую минуту затишья Худайберды, — а затыкай их послабее. Если так будешь делать — все будет в порядке. Прежде чем зайти сюда, им придется оставить голову во дворе.
— Трудно управляться?
— В умелых руках двухстволка лучше маузера, — сказал Худайберды.
Время от времени они обменивались для поднятия духа короткими фразами, продолжая оборонять вход в комнату.
Зять Бабакули стоял снаружи недалеко от двери, раздумывая, как лучше завершить затянувшийся штурм окруженного дома, в котором находились председатель со счетоводом.
Тем временем другие бандиты продолжали усиленно обстреливать дверь дома.
Приняв решение, зять Бабакули помчался куда-то и вскоре притащил охапку сухого камыша. Затем разжег его и забросил на крышу, где находилась копна верблюжьей колючки. Высохшая под солнцем, колючка быстро разгорелась. Повалил густой дым, сквозь который показалось густое пламя. Вокруг стало светло, как днем.
От жара пылающей копны начала разгораться плоская крыша дома. Из дверей показался дым. Поначалу слабый, еле заметный, он постепенно начал густеть.
— Если им жизнь дорога, они сейчас выскочат, —. крикнул какой-то бандит.
— Как только появятся, пригвоздим их к стене, — подхватил другой.
— Эй, председатель, ты уж извини нас, если мы причинили тебе неприятность, — воскликнул один из нападавших, вызвав общее веселье.
Один из бандитов выстрелил два раза подряд в проем двери, из которого клубами валил жирный дым, В ответ оттуда прогремел одиночный выстрел.
В этот момент с улицы прискакал всадник:
— К селу приближается конный отряд!
Услышав эту весть, бандиты вскочили на коней, пришпорили их.
Ходжанепес, поддавшийся общей панике, старался перебросить через седло Иламана, но это ему никак не удавалось. Бабакули и не думал помочь Ходжа-непесу.
Избиваемый Иламан брыкался и лягался, отбивался изо всех сил, стараясь вырваться из цепких рук Ходжанепеса. Наконец это ему удалось.
Скатившись с крупа лошади, Иламан упал в холодную, остывшую за ночь пыль и сразу вскочил на ноги.
Разъяренный Ходжанепес, размахивая плеткой, направил коня прямо на Иламана. Конь, бежавший рысцой, вот-вот должен был сбить Иламана, но он неожиданно взвился на дыбы и перепрыгнул через мальчика.
Когда Ходжанепес направил во второй раз коня на Иламана, он увидел все дальше и дальше удаляющихся товарищей. С другой стороны он услышал топот быстро приближающихся всадников.
Наспех оценив ситуацию, Ходжанепес решил дальше не связываться с Иламаном, оставил его в покое и, пришпорив коня, бросился догонять группу Бабакули.
Кто бежит, кто догоняет?
Стоя неподвижно посреди дороги, Иламан озирался по сторонам, некоторое время не зная, что делать. В это время приблизилась группа всадников и окружила его.
— Кто эти мерзавцы, которые бежали? — спросил один из них высоким голосом. Он был приблизительно одного роста с Иламаном, и лицо его было юношески гладким.
— Откуда мне знать, кто они? — пожал плечами Иламан. — Разве они мне скажут свое имя?
— А ты кто?
— Я внук Хаджи Тихого. Те, кто убежали, привезли меня сюда силой, а потом хотели куда-то увезти.
Невысокий всадник, расспрашивавший мальчика, остановил своего коня возле дородного человека с пышной бородой и красивой внешностью и что-то тихо сказал ему. Тот кивнул в ответ.
— Если ты внук Хаджи Тихого, то должен хорошо знать Койтен-горы, не правда ли? — сказал невысокий всадник.
Мальчик, прикусив губу, не произнес в ответ ни единого слова. Несколько мгновений он внимательно разглядывал человека на коне, который так уверенно обратился к нему, затем утвердительно кивнул.
— Ха, дайте этому пальвану коня! — распорядился невысокий всадник.
Видимо, он был командиром группы.
Кто-то из всадников, стоявших сзади, подвел за поводья коня Иламану.
Пышнобородый схватил мальчика за шиворот и, о легкостью приподняв, посадил на коня. При этом старая одежда треснула и разорвалась.
Всадник с пышной бородой выбросил клочок одежды Иламана, который остался у него в руке.
— Ты теперь словно общипанный птенчик, ха-ха-ха! — покатился со смеху высокий всадник.
Иламан и впрямь напоминал птенца. Одно плечо его оголилось, он замер, ухватившись за грязные остатки воротника.
— На вот пока, надень вот это, — проговорил ма ленький безбородый всадник и, вытащив из хурджу-на — переметной сумы — бросил мальчику свой чекмень.
Если не считать, что он оказался чуть широковат, чекмень пришелся Иламану впору. Мальчику даже показалось, что он сшит специально на него.
— Ну, как? — годится? — равнодушным тоном спросил невысокий всадник.
— Хорошо, — ответил Иламан и крепче ухватился за поводья нетерпеливо перебиравшего ногами коня,
В этот момент к ним подскакала еще одна группа всадников со стороны горящего дома. Один из них обратился к безбородому всаднику:
— Чоллек сердар, колхозную контору поджег хозяин вон того большого двора,
— Один?
— С ним были и другие,
— Где они?
— Бежали.
— В доме кто-нибудь есть?
— Никого.
Тело Иламана покрылось испариной, едва он услышал это страшное имя — Чоллек сердар. Он мгновенно припомнил ранее слышанные разговоры об этом ужасном человеке. Однако незрелый мозг мальчика не мог осмыслить, совместить воедино эти рассказы и доброту, проявленную к нему Чоллек сердаром.
Разрешить это противоречие он был пока не в силах.
* * *
Чоллек со своими людьми расположился в Кызылкумах, около Ширин колодца, надежно упрятанного среди зыбких волн песчаных барханов.
Взобравшись на гребень одного из барханов, окружающих колодец, можно было обнаружить путника, бредущего на далеком расстоянии, — остаться незамеченным едва ли кому-нибудь удалось бы.
Чоллек, командуя отрядом из пятидесяти всадников, не давал покоя ни сельскому люду, ни путникам, которых удавалось встретить в песках.
Подлинное имя Чоллека было Клыч. Когда-то он украл осла. Три-четыре года назад, когда его воровство раскрылось, Клыч ударился в бега. Странствуя по белу свету, он встретил нескольких беглецов, таких же, как он, нечистых на руку. Промышляли чем придется. Не брезговали ничем, грабили и убивали одиноких путников, выставляя на них засады.
Тогда-то Клыч и получил прозвище Чоллек, которое прочно прилипло к нему.
Недавно у Чоллека побывал представитель эмира, который недавно сбежал за границу. Этот посол передал ему личное послание беглого эмира, содержащее подробные инструкции для Чоллека.
Посланник эмира не отходил от Чоллека ни на шаг, пока тот не выучил наизусть содержание письма.
Следуя приказанию эмира, Чоллек начал отчаянную борьбу, разоряя вновь созданные коллективные хозяйства, преследуя и уничтожая людей, которые всей душой потянулись к новой жизни.
При этом представитель эмира безотлучно находился при Чоллеке. Убедившись в том, что он не на словах, а на деле предан делу эмира, посланник вывел его на тайный склад боеприпасов, который находился в Койтен-горах.
Склад боеприпасов пришелся для Чоллека весьма кстати. Став над ним хозяином, Чоллек выделил для его охраны троих своих самых верных и преданных людей. Кроме Чоллек сердара, местонахождение этого склада знал его близкий советник Менджак. Вскоре об этом стало известно и Иламану.
Иламан хорошо знал окрестности Койтена, поэтому Чоллек начал использовать его в качестве связного.
Когда возникала необходимость идти в Койтен, Чоллек или Менджак призывали к себе Иламана и заставляли его снять с себя всю одежду После чего его об лачали в заранее приготовленные одеяния и мягко говорили:
