Скользящие по грани (СИ) - Корнилова Веда (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
– Барон, а когда умерла ваша жена?.. – спросил Крис.
– Шесть лет назад.
– Дарственную вы подписали примерно в то же время, так?
– Верно. Это случилось где-то через месяц после похорон...
– То есть, рассуждая логически, дарственная должна храниться среди старых бумаг господ ди Роминели. Согласны?
– Ну – у... Извините, я не улавливаю, что именно вы имеете в виду.
– Госпожа Оливия рассказывала нам, что из сейфа своего мужа она забрала в основном те документы, которые ее супруг положил туда незадолго до того, как отправиться на праздничный прием. Кроме того, она упоминала о том, что ранее просмотрела все бумаги, хранящиеся в том сейфе, но не помнит, чтоб там находилась эта самая дарственная.
Стоп, а ведь Крис прав! Как же я об этом раньше не подумала? Могу прозакладывать голову, что ранее этой самой бумаги в сейфе Лудо Уорта точно не было – я бы обратила внимание на имя дарителя! Значит...
– Выходит, мой бывший муж заранее достал этот документ из числа тех бумаг, что хранятся у его отца... – я потерла лоб ладонью. – У моего бывшего свекра в комнате находится целый архив, и сложно представить, какие тайны там хранятся... Как правило, Лудо Уорт забирал оттуда лишь те документы, с которыми, так сказать, он собирался работать. Господин барон, думаю, эту дарственную достали именно потому, что в ближайшее время господа ди Роминели собирались использовать вас в своих подковерных играх.
– А для чего еще этот документ доставать?.. – пожал плечами барон. – Пусть бы он в том архиве хранился и дальше. Эта бумага не их числа тех, коими стоит махать перед чужим лицом – вполне достаточно и намека на ее существование.
– Я, кажется, понимаю... – заговорил Крис. – Господин барон, помните, что стряпчий семейства ди Роминели намеревался приказать вам куда-то отправиться?
– Еще бы такое не помнить!
– На мой взгляд, тут все просто и печально: вас в любом случае намеревались использовать втемную для каких-то своих целей, а потом сразу же собирались предъявить вам (или прямо в суд, но уже без вас) эту самую дарственную, а иначе не было смысла ее доставать. Проще говоря, дарственная должна быть под рукой, чтоб в случае необходимости можно было сразу же воспользоваться ею. Не исключаю и такой вероятности, что бумагу уже готовили для передачи в суд для, так сказать, совершения передачи имения барона новым хозяевам, то есть все той же семейке ди Роминели. Думаю, излишне упоминать о том, что, скорей всего, вы, господин барон, к тому времени вряд ли были бы в полном здравии. Как это ни цинично звучит, но одно дело предъявлять дарственную при жизни дарителя – обычно без суда, скандала и встряхивания наружу хорошо спрятанных семейных тайн такие дела не обходятся, и куда проще судебные решения принимаются после смерти того несчастного, кто подписал подобную бумагу.
– Тут мне вам даже возразить нечего... – вздохнул барон.
– Как вы думаете, стряпчий понял, что вы уже уничтожили дарственную?.. – поинтересовался Крис.
– Если не дурак, то понял... – кивнул головой барон. – Или предполагает такое развитие событий.
– Семейство ди Роминели у себя на службе дураков, как привило, не держит...– подосадовала я. – А господин Солан привык строго выполнять приказы моего бывшего свекра, который очень не любит, когда срываются его планы. Проще говоря, стряпчий будет добиваться выполнения своего задания любыми способами. Только что вы дали господину Солану хорошую трепку, и теперь этот человек вряд ли вновь рискнет подойти к вам в открытую с все тем же предложением. Конечно, от своих намерений он не откажется, и снова попытается воздействовать на вас каким-то образом, например...
Тут я замолкла, вернее, споткнулась на полуслове. Святые Небеса, кажется, мне понятно, как намеревается поступить стряпчий – он уже упоминал о моей мачехе и ее детях, то есть моих сводных братьях и сестрах... Ой, нет, только не это!
Надо сказать, что подобная мысль пришла в голову не только мне, но и барону. Он побарабанил пальцами по столешнице, а затем произнес:
– Оливия, как вы отнесетесь к тому, если я предложу вашим родным погостить в моем доме? Думаю, что в нынешнее, непростое для всех время, одинокой женщине с детьми не стоит отказываться от дружеского участия, а уж охрану-то им я сумею обеспечить.
– Господин стряпчий будет в ярости, как, впрочем, и семейка ди Роминели... – усмехнулась я. – Разумеется, то, что вы предлагаете – это выход из положения, во всяком случае, для моих родных, но вам придется нелегко. Вы привыкли к тихой и спокойной жизни, а тут в доме враз появится четверо детей! Шум, гам, непослушание, да и моя мачеха привыкла быть хозяйкой в своем доме... И потом не стоит игнорировать возможные слухи и сплетни, которые пойдут гулять не только среди соседей, но и по всем ближайшим провинциям...
– Думаю, если ваша мачеха поймет, что в этом деле замешана семья ди Роминели, то она не станет возражать против моей помощи.
– Тут я не спорю.
– Пока что ваши родные – это единственное, чем можно шантажировать и вас, и меня. Ну, раз дело обстоит столь невеселым образом, то, значит, поступим так... – голос барона был столь холоден и спокоен, что мне и в голову не пришло спорить с его решением. Ясно, что хозяин этого дома уже не отступит от своих намерений, а мне первым делом следует от всей души поблагодарить барона Бонте за помощь и участие.
Через час мы с Крисом наблюдали за тем, как из ворот замка барона выехала небольшая кавалькада – сам хозяин замка, пять всадников и карета: господин Бонте отправился в замок моего отца, и я не сомневалась, что он сумеет уговорить мачеху и детей какое-то время пожить в его доме. Конечно, надо быть готовыми к тому, что по всей провинции поднимется волна сплетен и досужих домыслов, только тут уж ничего не поделаешь. Главное, что барон теперь считает едва ли не своим долгом помочь моим родным уже хотя бы ради того, чтоб дать понять семейке ди Роминели – они не всесильны.
Мне же только и оставалось, что с грустью провожать взглядом уезжающую кавалькаду – увы, но встречу с родными следует перенести на другое время, а пока что нам необходимо покинуть дом барона, причем сделать это таким образом, чтоб нас никто не заметил. Конечно, люди господ ди Роминели могут сколько угодно говорить о том, будто барон Бонте прячет в своем доме беглецов от закона, но если этих беглых никто и в глаза не видел, то подобные разговоры идут на уровне тех слухов, которые никто не принимает всерьез. И потом, мало ли кто и о чем болтает, у людей языки без костей!.. Но вот если нас в доме барона заметит некто посторонний (слуг в этот счет мы не берем – они будут помалкивать) – вот тогда хозяину этого дома придется плохо! А уж если к тому времени в замке уже будет находиться и моя мачеха с детьми, то всех могут обвинить в укрывательстве каторжников... В общем, надо уходить.
Нет никаких сомнений в том, что стряпчий оставил возле дома своих людей с приказом следить во все глаза за выходящими из замка людьми, и нам следовало покинуть здешние места таким образом, чтоб нас не увидел ни один из тех, кого господин Солан оставил следить за домом барона.
Подтверждение этому пришло быстро. Мы в Крисом, стоя у небольшого окна под самой крышей, смотрели сверху на кавалькаду, удаляющуюся по дороге. Обзор отсюда был замечательный, и хорошо заметно, как из небольшой рощицы неподалеку показались три всадника, двое из которых припустили вслед за кавалькадой, а третий направился в противоположную сторону. Все понятно: двое отправились следить за тем, куда это с утра пораньше собрался барон, и не находятся ли в карете разыскиваемые, то есть мы, а еще один припустил докладывать начальству о том, что уважаемый барон покинул свой дом, и даже более того – прихватил с собой карету. Что ж, замечательно, троих соглядатаев уже нет, теперь надо отвлечь и остальных, ведь почти наверняка еще кто-то прячется неподалеку и следит за домом. А вот интересно, стражники остановят барона по дороге, или нет? Скорей всего, остановят, вновь осмотрят карету, никого не найдут, и стражники вместе с господином Соланом вновь окажутся в неловком положении. Наверняка барон подаст жалобу на необоснованные преследования, и отныне любые поползновения семейки ди Роминели на барона Бонте стражниками рассматриваться не будут. Господин барон, вы – умница! А пока же мы ждем дальнейшего развития событий.
