Коллекция геолога Картье - Рыкачев Яков Семенович (чтение книг TXT) 📗
— Разумеется так, мосье Стамп, — спокойно отвечает Барзак. — Кстати, кроме вашего шпика, надо обязательно захватить и врача: ведь Картье, возможно, в тяжелом состоянии.
— Не возражаю.
Не прошло и получаса, как такси, прихватив двух новых пассажиров — пожилого врача и некоего мрачного человека лет сорока, с пустыми глазами и маленьким, как бы измятым ртом, — выехало из города и на предельной скорости помчалось в глубь страны. В машине царило молчание — казалось, все пассажиры в равной мере ощущали причудливость обстоятельств, собравших их воедино в тесной коробке «ситроена».
— Однако на таком быстром ходу почти не ощущаешь жары… — заметил врач, когда машина оставила за собой добрую половину пути.
— Н-да.. — вежливо отозвался Барзак.
И снова молчание. Дорога шла однообразной, сухой, нагорной степью, поросшей травой альфой; порой мелькали пятна крохотных соляных озер; на горизонте, в далекой, недоступной дали — голубые Атласские горы. Не снижая скорости, машина мчалась мимо бедных алжирских селений, мимо крохотных глиняных городков, утопающих в кудрявой зелени; навстречу то и дело попадались допотопные арбы, влекомые медлительными быками, всадники в национальной одежде на жалких, малорослых осликах, грузовики с вооруженными солдатами. И вдруг пассажиров с силой толкнуло вперед: заскрежетав всеми тормозами, машина на полном ходу стала посреди какого-то селения.
— Ч-черт! — злобно выругался Стамп. — Что у тебя там приключилось?
— А вон поглядите… — сказал водитель.
Оказалось, машина чуть не налетела на ехавший впереди грузовик с легионерами. Заметив стоявшего на узкой дороге осла, водитель грузовика внезапно затормозил. Тщетно орали взбешенные легионеры: осел продолжал стоять на том же месте, не поддаваясь ни ругани, ни ласке своего хозяина. Двое легионеров с автоматами спрыгнули с грузовика. Тотчас же жители селения, подошедшие было к дороге, поспешили укрыться в своих хижинах, остался лишь владелец осла. Легионеры подошли к нему, один из них ударил его автоматом по голове. Кровь залила ему лицо, он упал на землю. С грузовика спрыгнули еще трое легионеров, и все пятеро стали пинать бесчувственного араба коваными сапогами в грудь, В живот, в лицо.
Барзак выскочил из машины и, отмахнувшись от Стампа, который пытался удержать его, бросился к легионерам.
— Прочь отсюда! — крикнул он и стал отталкивать легионеров от поверженного на землю араба. — Где ваш офицер?
Как ни странно, окрик подействовал: четверо легионеров отошли от своей жертвы и вернулись на грузовик. Но пятый, прежде чем последовать их примеру, поднял над собой окованный сталью приклад автомата и с силой обрушил его на голову араба, раскроив ему череп. Затем он оттащил труп к обочине и не спеша пошел к грузовику.
— Я спрашиваю, где ваш офицер? — снова крикнул Барзак, подбегая к борту грузовика.
— Я командир легионеров, — высунулся из кабины пожилой военный. — Что вам угодно?
— У вас на глазах ваши люди убили ни в чем не повинного человека — и вы спрашиваете, что мне угодно? Ваша фамилия? Ваша часть?
— Военная тайна, приятель! — ухмыльнулся офицер. — А что касается этого ублюдка, то он заслужил смерть. Пусть не выпускает осла на дорогу. А кроме того, он, быть может, еще и повстанец! Счастливо оставаться…
Шофер дал газ, и грузовик умчался, окутавшись густым облаком пыли.
Барзак постоял с полминуты, ошеломленно глядя вслед умчавшемуся грузовику, затем сел в поравнявшийся с ним «ситроен».
— И что у вас за манера вмешиваться не в свое дело! — ворчливо заметил Стамп. — Этак я, чего доброго, не довезу вас живым до Эль-Гиара. Да и чего вы хотите? Не разводить же нежности с этой арабской рванью…
Барзак не ответил. Когда машина, выехав на широкое шоссе, нагнала, а затем и объехала грузовик, легионеры, согласно скандируя, прокричали вслед оскорбительное ругательство.
— Вот и все, чего вы добились своим рыцарским вмешательством, — насмешливо сказал Стамп.
— Что же, это немало, — неожиданно отозвался пожилой врач. — Заслужить ненависть негодяев — честь для порядочного человека.
Стамп, сидевший с Барзаком впереди, обернулся и с презрительным любопытством оглядел врача. В машине снова воцарилось молчание. Дальнейший путь проходил без всяких приключений. Наконец машина подкатила к высокой ограде из колючей проволоки, и водитель возгласил:
— Эль-Гиар!
4. В НЕДРАХ ЭЛЬ-ГИАРА
Входные ворота лагеря представляли собой две огромные деревянные рамы, перетянутые колючей проволокой. Возле ворот стояло несколько здоровенных парашютистов в черных беретах, с автоматами за спиной. Стамп подошел к ним и внушительно сказал:
— Доложите коменданту: от генерала Жаккара, по срочному делу!
Тотчас один из парашютистов, сняв засов, приоткрыл ворота и побежал внутрь обширного двора, заставленного низкими, одноэтажными строениями, крытыми шифером. Через несколько минут к воротам подошел офицер-парашютист в чине лейтенанта, лет тридцати, с хмурым, заспанным грязно-серым лицом и красноватыми подглазными мешками.
— Вам чего? — обратился он к Стампу. — Я помощник коменданта.
— От генерала Жаккара — коменданту! — и Стамп протянул лейтенанту письмо, не выпуская его, однако, из рук.
— Давайте сюда, я передам.
— Нет, — отрезал Стамп. — Только лично, таково приказание генерала!
— Ладно, проходите… — Лейтенант кивнул парашютистам. — Пропустить!
— Со мной адвокат и врач, — не двигаясь с места, сказал Стамп.
— Ну и что? Пусть ждут.
— Они должны пройти со мной! — властно сказал Стамп. — Генерал предоставил мне…
Стамп еще не кончил фразы, как лейтенант открыл створку ворот: видимо, особым, профессиональным чутьем он сразу признал в Стампе своего и проникся к нему доверием.
— Ладно, пусть проходят! А этот ваш, четвертый?
— Останется в машине.
— Эй! — крикнул лейтенант водителю. — Отъезжай от ограды на двести метров, здесь стоять не положено!..
Комендант оказался приветливым, болтливым, краснорожим толстяком с заплывшими глазками, на редкость малого роста; на его крупной лысой голове с трудом держался голубой беретик, он то и дело соскальзывал и повисал на крохотном ухе; необычно длинный, узкий, безгубый рот коменданта был уставлен множеством мелких зубов; стоило коменданту заговорить, как они начинали шататься во все стороны и, казалось, приходили в беспорядочное движение.
— О! — воскликнул он, взяв в руки письмо. — От генерала Жаккара! Какая честь для меня, какая великая честь! Что? Что? Картье? Да разве он еще не подох? — Комендант повернулся к своему помощнику. — Жубер, милый человек, разве Картье не подох?
— В бункере с прошлой недели.
— То-то его наглая физиономия давно не попадалась мне на глаза! А я-то думал, что подох. А вам он зачем, приятели? — обратился он к Стампу и его спутникам. — Генералу — зачем?
— Государственное дело, — таинственно произнес Стамп.
— А-а! — уважительно протянул комендант и ребром ладони резанул себя по горлу. — Это самое? Давно бы так! Это же сущий дьявол, он мне тут всех мусульман с толку сбил, никакого с ними сладу нет! Уж чего мы с ним только ни делали: и босым по битому стеклу гоняли, и по три дня пить-есть не давали, и на полуденном солнце прижаривали, да еще в кандалах и наручниках, — а ему хоть бы что! Чуть отойдет — и опять за свое! Поверите ли, целые митинги в бараках устраивает, а заключенные, ясное дело, уши развешивают… Верно я говорю, Жубер, милый человек?
— Верно, комендант.
— То-то и оно, что верно! — ликующим голосом воскликнул комендант, ухватил повисший на ухе берет и пришлепнул его к голове. — И что же вы думаете, эти грязные арабы души в нем не чают! А это верно, Жубер? Нет, ты скажи, скажи!..
