Мир “Искателя” (сборник) - Аккуратов Валентин (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Но спал он дурно. Там, на Земле, где он очутился, он лежал в гамаке, который вдруг оказался паутиной, и сердце захолонуло, потому что паука нигде не было, но он должен был появиться. Питер знал, что он рядом, даже чувствовал прикосновение мохнатых лап, а шевельнуться не было возможности, и, что самое страшное, паук был невидим. Потом, все еще лежа в паутине, Питер смотрел в микроскоп, и это, как он понимал, был его последний шанс не провалиться на экзамене, от которого зависело все. Микроскоп, однако, вместо паука показывал усики Эва, рыжие, нахальные усики, и Питер в отчаянии думал, что не окончательный же это экзамен, хотя отлично понимал во сне, что окончательный. Страшным усилием он отшвырнул негодный микроскоп, чтобы взять новый; тот упал, покатился, как шар, и шар этот, расширяясь, блеснул ледяным пламенем, отчего сердце Питера оборвалось, ибо это был уже не шар, а сгусток нейтронной звезды. “Вот, значит, как возникают галактики…” — мелькнуло в парализованном ужасом мозгу.
Какой-то шум оборвал кошмар Питера. Он вскочил прислушиваясь. Отчаянно колотилось сердце, но явь уже поборола видения. Отчетливый стук и, похоже, крики раздавались где-то рядом. Чуть ли не в туалете, который был по соседству. Еще не совсем очнувшись, Питер выскочил в коридор. Так и есть: кто-то изнутри с проклятиями барабанил в запертую дверь туалета, что само по себе было дико.
Питер рванул дверь, и оттуда, как кот из мешка, вылетел Олег.
— Это чьи еще шуточки?! — рявкнул он, не давая Питеру опомниться. — Тоже мне, развлечение, юмор на уровне амебы, остроты пещерных туалетов!
— Разве они тогда были? — в остолбенении спросил Питер.
Вопрос был столь нелеп, что оба замерли и уставились друг на друга.
— Дадут, наконец, людям поспать? — послышался сзади недовольный голос. Скрипнула дверь, в коридор, моргая и щурясь, высунулась голова Эва. — Что за суета и суматоха?
Он обвел взглядом полуодетых космонавтов.
— Олега тут заперли, — растерянно пробормотал Питер.
— А! — сказал Эв. — В реакторе еще никого не спалили? Самое время, по-моему.
— Факт тот, что дверь запирали с хихиканьем, — буркнул Олег. — Хотел бы я знать…
— Великий секрет загадочной тайны, — кивнул Эв. — Звездолет у нас или что?
— Это мог сделать неисправный киберуборщик, — нашелся Питер.
— Ага! — глаза Эва блеснули. — Окутанный галактическим мраком утюг зловеще подкрадывался к шлепанцам спящего космонавта… Кстати, Питер, что ты сделал со своими шлепанцами?
— С чем?
Все смотрели на ноги Питера. На его дырявые, испещренные пурпурными пятнами ночные туфли.
— Край света, — вздохнул Олег. — Полным-полно шутников.
— Правда, Питер, чем это ты их?
— Эв… — голос Питера дрогнул. — Мне надо поговорить с тобой, Эв…
— Ерунда! — Эв отшвырнул ленту миограммы. Она зацепилась за переключатель и повисла, раскачиваясь. — Какой призрак? Диагност уверяет, что ты здоров, и я с этим сундуком согласен.
— Уверяю тебя…
— Сильное нервное возбуждение, не более того. Все базисные реакции…
— А туфли?
— Что — туфли? При чем здесь туфли? Ну прожег гы их чем-нибудь…
— Чем?..
— Компотом! — заорал Эв. — Щами! Чего ты добиваешься? Полным-полно шутников, как выразился Олег. И все острят. Будят среди ночи… Тени убиенных, хихикая, запирают у них, видите ли, двери… Сейчас я дам тебе такую дозу успокоительного, такую дозу…
Он потянулся к столу, но так и не взял ампулу. В дверях стоял Антон Ресми. Стоял и смотрел таким взглядом, что Питеру захотелось немедленно исчезнуть.
— Так, — капитан шагнул к Эву. — Как к биологу и медику нашей экспедиции, у меня к вам маленький вопрос: мышь способна превратиться, скажем, в четвертое измерение?
— Антон, — глаза Эва округлились. — Неужто и ты записался в шутники?
— В шутники? Я тебя спрашиваю: где звери?
— Звери?
— Да, звери.
— С Биссеры?
— С Биссеры.
— Там, где им положено быть. А что? — Ничего. Просто их там нет.
— Как… нет?
— Вот я и хотел бы узнать — как.
— Но этого не может быть.
— Верно.
— Антон, этого не может быть!! Что за глупый розыгрыш!
Эв посмотрел на Питера, словно приглашая его разделить возмущение, снова взглянул на капитана, — и краска сбежала с его лица.
“Да, — подумал Питер, разглядывая из-за плеча Эва витализационные колпаки, — если кто-нибудь и сошел с ума, то уж, во всяком случае, не я. Это надо же!”
По всему пространству камеры тянулись маленькие и большие прозрачные саркофаги, в которых автоматы поддерживали среду, необходимую для того, чтобы добытые на Биссере экземпляры находились в живом, по усыпленном состоянии. По крайней мере, треть саркофагов была пуста. Не просто, а, так сказать, вызывающе пуста, потому что в них зияли внушительных размеров оплавленные дыры.
На пульте, словно в насмешку, горели зеленые огоньки, что означало исправную работу витализационных автоматов. Запоздало и вроде бы обиженно мигали сигналы систем контроля за жизнедеятельностью, которым уже нечего было контролировать.
— Ну и как прикажете это объяснить?
Ответа не последовало. Эв был так бледен, что его рыжеватые усики казались теперь пламенными.
— Не надо волноваться, — капитан мягко опустил руку ему на плечо. — Исчезли, если не ошибаюсь, стеггры, асфеты, троянцы, катуши и эти… как их?..
— Миссандры, — прошептал Эв.
— …Миссандры. А псевдогады остались. Может, это что-нибудь объясняет?
Эв покачал головой.
— Витализационный уровень усыпления поддерживается во всех герметичных колпаках на оптимальном для всей группы уровне, — он говорил монотонно, как зазубренный урок. — Из этого следует возможность, что для отдельного индивида данный уровень окажется мал, и существо проснется. Но в данном случае контролирующий автомат немедленно увеличит подачу смеси… Что он и сделал. Ничего не понимаю… Ведь так прожечь колпак можно только искровым разрядом! — воскликнул он.
— Может быть, у кого-нибудь из этих существ… — начал было капитан, но Эв отчаянно замотал головой.
— Я их видел на корабле, — внезапно сказал Питер.
Все разом обернулись к нему. Он коротко доложил о “призраке”.
— Очевидно, это был катуш, — проронил задумавшийся Эв.
— Нет, — возразил Питер. — Катуша я знаю. Это был не катуш.
— Неважно, — тихо сказал капитан. — Значит, Эв, никакого объяснения ты дать не можешь?
— Нет.
— Ладно, будем действовать без объяснений. Даю общий сигнал тревоги.
У входа в рубку Эв взял капитана за локоть.
— У меня есть объяснение. Я не хотел говорить при Питере.
— Да? — Эв почувствовал, как под его рукой напряглись мускулы.
— Капитан, звери сами не могли выбраться. Это исключено. Их выпустили, Антон.
— Ты понимаешь, что говоришь?!
— Именно поэтому я настаиваю на общей проверке состояния всего экипажа.
Капитан вытер выступивший на лбу пот.
— Кого ты подозреваешь? — спросил он глухо.
— Если бы я только что не освидетельствовал Питера, я бы сказал — Питер. Но это не Питер. Я об этом не хочу даже думать, но ведь кто-то запер Олега? И кто-то облил туфли Питера кислотой.
— И тем не менее, — жестко сказал капитан, — разрешения на поголовное обследование я не дам.
— Но…
— Эв, пожар не тушат под возгласы: “Среди нас поджигатель!”
В это время Питер, стоя на своем посту, с недоумением разглядывал запястье левой руки. Только сейчас ему бросилась в глаза точка, какая бывает после укола, в том месте, где под кожей синеет вена.
“Чепуха какая-то! Но, может, следует сказать?”
Сначала никто не сомневался, что изловить каких-то глупых зверьков ничего не стоит, но вскоре с этим заблуждением пришлось расстаться. Хозяйство звездолета занимало несколько квадратных километров, и при его конструировании никому в голову не могла прийти мысль, что оно может стать полем охоты. Раза два, правда, удалось спугнуть существо, которое немедленно взмыло над преследователями, чтобы скрыться в путанице ярусов, лифтовых клетей и переходов. Поскольку единственным летающим экземпляром фауны Биссеры на корабле был миссандр, то это, очевидно, и был миссандр. Но куда делись остальные?
