Авиатор - Колфер Йон (бесплатные версии книг .txt) 📗
— Предупредительный выстрел. Следующий проделает в тебе дыру.
Пустое. Пайк не мог его слышать. Он зашарил по траве в поисках пистолета.
— Брось пистолет, — сказал Конор. — У меня преимущество перед тобой.
Однако Пайк то ли все еще не слышал, то ли не хотел слышать и вскинул пистолет. Его намерения не оставляли сомнений. Конор выстрелил ему в плечо. Обшитая медью пуля отбросила охранника, визжащего, точно сипуха, на гребень холма.
Выстрелы, крики, и все это ночью! Шум определенно привлечет внимание караульных на Стене. Конор перепрыгнул через гребень и присел позади него на корточки. Наверху на Стене погасли три лампы. По правилам так и полагалось действовать. При первых признаках беспорядка караульные должны были погрузиться во тьму, чтобы не стать мишенью для нападающих. Над Стеной взлетели с полдюжины сигнальных ракет, окрасив залив резким красным светом.
Пора уходить. И побыстрее, до того как сигнальные ракеты опустятся достаточно низко чтобы высветить ялик. Конор сложил крылья и, согнувшись вдвое, побежал к маленькому судну. Аккуратно складывать планер времени не было, и несколько нервюр с треском сломались, когда он засовывал его под сиденье.
«Не важно. В башне целый склад деревянных нервюр. Другое дело — мои собственные ребра. Их так легко не заменишь, если они пострадают от пули».
Он принялся толкать ялик к воде, царапая килем по камням и песку. Сейчас крики доносились сзади — это караульные высыпали из ворот и мчались вдоль береговой линии. Некоторые верхом. Лай охотничьих собак далеко разносился над поверхностью моря.
«Собаки! Быстро же дозорные спустили своих гончих».
Конор прыгнул в ялик; сила инерции отнесла его в море. Он вытащил мачту из держателя и положил ее на доски: так меньше заметно с берега. Холодная вода заплескивала нос судна, брызгала в лицо, и Конор был рад этому. Сердце глухо билось в ушах, словно далекий барабанный бой.
«Лучше бы я был ученым. Причинять зло не доставляет мне удовольствия».
«Даже Биллтоу? Тебя не радует, что ты ранил его?»
Конор отмахнулся от этого вопроca; еще будет время разобраться со своими сомнениями.
«Ты снова станешь ученым. В Америке. Новая жизнь, новые изобретения, новый дом, новые друзья и, возможно, новая девушка, которая не будет напоминать тебе Изабеллу».
Конор постарался сосредоточиться на гребле. Стоило ему хотя бы подумать о девушках, как в сознании возникал образ Изабеллы.
Итак, океан. Сейчас Конор был уверен, что он в безопасности. Крепкое маленькое судно быстро уносило его прочь. Ялик послужил хорошо.
Большой Соленый стал уже темным, клиновидным, быстро удаляющимся холмом. Биллтоу назвал Конора Летчиком. Ну, с этим покончено. Планер лежал под сиденьем с неловко сложенными крыльями, словно разбившаяся птица.
«Не важно. Таинственный летчик больше не будет летать».
Стала видна башня Мартелло, на верхнем этаже горел фонарь. Маяк, который приведет его домой. Конор улыбнулся.
«Линус простил меня», — подумал он.
И потом:
«Надеюсь, я получу свой горячий шоколад».
ГЛАВА 17
Запутанные сети
Два часа спустя Артур Биллтоу сидел в офисе маршала Бонвилана на ящике из-под фруктов, зажимая края своей раны. Штаны у него промокли, маленькие струйки крови в такт сердцебиению выплескивались между пальцами.
В комнату вошел маршал Бонвилан, и струйки начали выплескиваться быстрее.
— Извини за этот ящик, Артур, — сказал Хьюго Бонвилан, усаживаясь за стол. — Но, видишь ли, парча кресел мне дороже твоей жизни.
— Мм… конечно, маршал, — запинаясь, произнес Биллтоу. — Я истекаю кровью, сэр. Думаю, рана серьезная.
Бонвилан отмахнулся от его слов.
— Да, мы займемся ею позднее. Сейчас же я хочу поговорить об этом создании. — Он взял со стола блокнот и бросил его Биллтоу. Это был блокнот Пайка, раскрытый на динамичном наброске Летчика, — Его называют Летчиком, и, по-видимому, он действительно может летать.
Биллтоу знал, что в ситуациях такого рода всегда лучше притвориться несведущим.
— Мы просто гуляли, а он вдруг набросился на нас.
— Хм… Значит, все это совпадение? Вы совершенно случайно оказались на мосту Себбер, подставляя себя под удары дозорных на Стене, когда этот Летчик спустился с небес?
Биллтоу энергично закивал.
— Все так и было. Вы, как обычно, ухватили суть проблемы.
— А мистер Пайк делал свои наброски до или после того, как в него выстрелили? По правде говоря, я не понимаю, как он мог бы это сделать и в том и в другом случае. — Бонвилан наклонился вперед. Тень его массивной фигуры упала на Биллтоу. — Может быть, ты лжешь мне, Артур Биллтоу?
Кровь пульсировала между пальцами охранника.
— Нет, сэр. Никогда.
Бонвилан вздохнул. Эта игра в кошки-мышки явно доставляла ему удовольствие.
— Ты сплел очень запутанную сеть и сам угодил в нее. Думаю, будет лучше, если мы поступим так. Я расскажу, что, по моему мнению, ты затевал, а когда закончу, ты добавишь к моему рассказу колоритные детали, которые я упустил. Согласен, Артур?
Биллтоу кивнул, как будто на самом деле от его ответа что-то зависело.
— Итак, сначала ты подкинул мне идеи воздушных шаров и посадки сведы. Потом появились слухи о летающем человеке, выкапывающем что-то на грядках сведы. Пайк описывает это «что-то» как алмазы.
— Пайк бредит, — возразил Биллтоу. — У него лихорадка.
Бонвилан поднял палец.
— Сейчас не время лгать, Артур. Вспомни — ты истекаешь кровью. А я еще не закончил.
— Простите, — пробормотал Биллтоу.
— Дальше, ты слишком невежествен и близорук, чтобы самому разработать этот план с алмазами…
— Точно, — сказал Биллтоу с облегчением. — Невежественный и близорукий — это про меня.
— Выходит, тобой манипулировал тот, кто поставлял тебе эти идеи. Ну, на Малом Соленом мне известен лишь один человек, увлекающийся полетами. — Тут беспечная манера Бонвилана сменилась холодной решимостью. — Будь осторожен, отвечая мне сейчас, Биллтоу, потому что, если твои слова не удовлетворят меня, ты не доживешь до того, чтобы умереть от кровотечения… Это идеи Конора Брокхарта?
— Кого? — с неподдельным изумлением спросил Биллтоу.
— Финна. Конора Финна.
От лица Биллтоу отхлынула вся остававшаяся в нем кровь. Он всегда знал, что этот момент наступит. Осталось разыграть последнюю карту.
— Да, маршал, — робко ответил он. — Он продавал свои идеи за одеяла и все такое. Я не видел в том вреда.
— Пока во время коронации он не сбежал на воздушном шаре, — проворчал Бонвилан. — Ручаюсь, с твоей помощью.
— Нет, сэр. — Биллтоу плотнее сжал края раны. — Финн, как вы и приказали, заперт в безумном отделении. Конор Финн не может сбежать. — Биллтоу помолчал с виноватым видом. — Хотя он, конечно, сильно изменился с тех пор, как вы видели его. Годы плохо отразились на бедняге — с этими побоями по вашему приказу и работе под колоколом. Я не удивлюсь, если вы вообще не узнаете юного Конора Финна.
Бонвилан стиснул пальцы с такой силой, что их костяшки побелели, и несколько раз стукнул себя ими по лбу. Он понимал, что произошло; конечно, понимал. Это целиком его вина.
«Нужно было выбросить Конора Брокхарта из окна еще тогда, а не сохранять ему жизнь в расчете на то, что когда-нибудь он понадобится, чтобы держать под контролем его отца. Какие и впрямь запутанные сети мы плетем…»
Бонвилан признавался себе, что, кроме всего прочего, его тешила идея сохранить свидетеля своей гениальности. Насколько мучительнее было заключение для Конора Брокхарта, полагающего, что отец считает его убийцей!
Маршал натянуто улыбнулся. Нет, это был хороший план, погубленный совершенно невероятными обстоятельствами. Летчик, представьте себе! Как может человек предусмотреть возможность появления того, что еще даже не было изобретено?
Может, Конор Брокхарт и талантливый изобретатель, но Хьюго Бонвилан изобретательнее — в другом смысле. Эта ситуация стала проверкой его характера Соображать нужно быстро, и в сознании маршала уже пустил корни зародыш нового плана. Он будет включать в себя убийство, что само по себе не проблема, если не считать того, что это убийство на очень высоком уровне; и если уж решаешься на подобное, нужно выглядеть абсолютно безупречно. Европейские королевские семьи не одобряют людей, убивающих своих монархов. А королевское неодобрение обычно принимает форму приближающихся к берегам военных кораблей. Хьюго Бонвилан не собирался ни с кем делиться ни своими алмазами, ни своей властью, в особенности с близкой подругой Изабеллы британской королевой Викторией. Бонвиланы слишком много столетий боролись за ту позицию, которую он занимал сейчас, чтобы при первом появлении достойного противника начать упаковывать чемоданы.
