Из Багдада в Стамбул - Май Карл Фридрих (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Я решил вернуться к выходу. Какие разные эти два мира – свет и тьма! Но что это? Что-то зашуршало сзади. Я хотел обернуться, но в этот момент получил сильный удар по голове. Я еще помнил, как зашатался и вытянул руку в сторону человека, нанесшего удар… Потом все стало темно.
Сколько я лежал без сознания – неизвестно. Оно возвращалось медленно и неохотно, и понадобилось время, прежде чем я вспомнил, что предшествовало этим событиям. Я лежал на земле, ноги и руки были связаны. Где я находился? Тишина и молчание окружали меня, но прямо передо мной мерцали какие-то два круглых пятнышка. Они то появлялись, то исчезали. Это были два глаза, два уставившиеся на меня глаза с веками, которые то открывались, то смыкались. Это были человеческие глаза.
Кто был этот человек? Несомненно, тот, кто нанес мне удар. Я хотел заговорить с ним и спросить, за что он меня ударил.
Но он заговорил сам.
– А, вот ты и очнулся! Теперь я могу говорить с тобой.
О небо! Я знал этот голос! Тот, кто однажды слышал его, навсегда должен был запомнить этот холодный надменный тон. Этот человек был не кто иной, как Абрахим-Мамур, которого мы ловили. Нужно ли было отвечать ему? А почему бы и нет? Здесь, в темноте, я был лишен возможности дать ему понять, что молчу не из страха, а из презрения. Я знал, что меня не ждет ничего хорошего, но решил держаться.
– Теперь я могу говорить с тобой, – повторил он, и я понял, что он приложит максимум усилий, чтобы я помучился как можно сильнее.
– Говори же, – сказал я коротко.
– Ты знаешь меня?
– Да.
– Не думаю, откуда тебе знать.
– Мои уши подсказали мне, Абрахим-Мамур!
– Надо же, действительно знаешь! И узнаешь еще больше. Помнишь Египет?
– Да.
– Гюзель…
– Да.
– Водоворот не проглотил меня тогда, когда я свалился в бушующие воды нильского порога. Аллах решил, что я должен отомстить.
– Я спас тебе жизнь. И Аллах видит, что я не боюсь твоей мести.
– Ты думаешь? – спросил он зловеще. – Тогда зачем он отдал тебя в мои руки? Я искал тебя тогда в Каире, но не нашел. А тут, в Дамаске, нашел, хотя совсем не искал…
– И скрылся от меня. Абрахим-Мамур, или как тебя там, Дауд Арафим, ты трус!
– Замолкни, скорпион. Я лев, который сожрет тебя! Я знал, что ты меня выдашь, поэтому бежал – я не хотел, чтобы ты свел на нет всю мою работу. Вы преследовали меня и все отняли. Я отомщу. Можешь не рассчитывать на то, что выйдешь отсюда живым! А камни я себе верну.
– Ну, давай, действуй!
– Да, я буду действовать. Я принесу их сюда и покажу тебе, поэтому я тебя и не убил сразу. Но убью обязательно, ибо ты повинен в тысяче бед, выпавших на мою долю. Ты отнял у меня Гюзель, благодаря которой я мог бы стать лучшим человеком. Ты вновь бросил меня в пучину, из которой я только-только выбрался, и ты заплатишь за это. Ты умрешь, но не сразу, не от ножа и не от пули, а от миллиона болей. Голод сгложет тебя, а жажда выпьет твои соки, душа твоя испарится, как капля влаги в огненной пустыне!
– И что же ты медлишь?
– Не храбрись и не думай, что тебе удастся спастись. Если бы ты знал, на что я способен, ты бы умер от страха!
– Мне это не надо знать.
– О нет, ты узнаешь, чтобы последняя надежда оставила тебя, чтобы рука отчаяния сжала твое сердце. Чтобы ты понял, что ты обречен. Знаешь, кто такой чувалдар?
– Знаю – тот, что бросает свою жертву в мешке в воду, – ответил я.
Мне много рассказывали о чувалдарах, наводивших недавно ужас на жителей Константинополя.
– Знаешь ли ты, что чувалдары образуют семьи, которыми руководят старосты?
– Нет.
– Так знай, что я и есть такой староста.
– Лгун!
– Можешь не сомневаться. Разве в Египте ты не видел, насколько я богат? Откуда у меня, простого служащего, такие сокровища? Афрака бен Хулама из Адрианополя тоже засунули в мешок, ибо один из моих людей видел у него много денег. Мне доставили письма, которые он вез с собой, я вскрыл их осторожно и, увидев содержимое, решил вместо него отправиться в Дамаск и завладеть товарами – настало время ими воспользоваться. И тут появился ты, гяур, и мне пришлось довольствоваться немногим. Да разверзнет пред тобой шайтан огненную джехенну!
– Ты вновь потерял даже то немногое!
– Я получу это обратно, ты сам увидишь. Но то будет последнее, что ты увидишь на этом свете! Я определю тебя в такое место, откуда нет выхода. Я его знаю, ведь я родился в Сорхеире. Мой отец жил в этих катакомбах, когда египетский паша набирал молодых мужчин в ряды своих воинов. Я был мальчишкой, и мы с отцом облазили здесь все, я знаю тут каждый темный уголок и знаю, где гнить твоему трупу, когда ты умрешь после долгих мучений.
– Аллаху оно тоже известно.
– Но Аллах тебе уже не поможет, гяур! Так же крепко, как держат тебя эти узы, так будет держать тебя пытка, которую я тебе придумал. Твоя смерть уже назначена!
– Но тогда скажи мне перед смертью, где же находится тот Баруд эль-Амасат, продавший тебе Зеницу в качестве рабыни?
– Ты этого никогда не узнаешь!
– Вот ведь какой трус! Если бы ты точно знал, что я здесь умру, ты бы спокойно мне об этом сообщил!
– Я молчу не поэтому, а потому, что ни одно твое желание отныне не будет исполнено. А теперь молчи, я буду спать, ибо ночь потребует от меня новых сил.
– Ты не сможешь заснуть, твоя совесть никогда не позволит тебе это сделать.
– Совесть есть у гяура, верующий презирает это понятие!
По шелесту одежды я понял, что он укладывается. В самом ли деле он хотел спать? Быть не могло! Или это означало для меня начало пытки? Он хотел поиграть со мной, как ребенок с майским жуком на нитке?
Я внимательно следил за ним. Нет, он явно не хотел спать. Он прикрыл глаза, но когда приоткрыл их, сделал это без усилия и усталости, и я увидел круглые зрачки, уставившиеся на меня. Он явно соображал, хорошо ли я связан. Он стянул мне лодыжки и кисти рук – но впереди, так что я мог дотянуться до ног.
Ах, если бы у меня был нож! Но он выгреб все у меня из карманов. Какое счастье, что со мной были только нож и два револьвера. Если что случится, настоящее оружие достанется Халефу, а не этому ублюдку.
Но погибать не хотелось. Как бы избежать… Если немного пошевелить руками, можно попытаться забрать у него нож. Если бы мне это удалось и у меня было пять секунд, я был бы свободен.
С того момента, как я попал в пещеру, прошло уже много времени, и ему явно не с руки было убивать меня именно сейчас, чтобы моя смерть осталась незамеченной.
Я лихорадочно размышлял. Мог ли я незаметно придвинуться к нему и кончиками пальцев поискать в его сумке мой нож? Нет, это было нереально. Или броситься на него и задушить? Но я не мог связанными руками схватить толстое мужское горло. А что, если использовать в качестве орудия нож? Ударить по вискам… Тоже нельзя – для этого нужно было принять особое положение. Так что оставался нож – бросок к ножу, а без него делать было нечего.
Поэтому первым делом я попытался принять сидячее положение. Ни одна складка моей одежды не должна была зашуршать, я вынужден был закрыть глаза, чтобы по ним он не угадал расположение тела – как и я по его белкам понял, как он сидит.
После долгих усилий мне удалось принять полусидячее положение. Я немного приоткрыл глаза, чтобы поймать его взгляд: он по-прежнему глядел на меня. Едва он смежил веки, как мое правое колено оказалось у него на горле, а левое – на груди. Он рефлекторно схватился обеими руками за горло, чтобы освободить его, и это дало мне возможность связанными руками залезть в сумку. Я нащупал рукоятку ножа и выхватил его. Он почувствовал опасность, в которой оказался. Мощным рывком он сбросил меня и вскочил на ноги. С криком «собака, тебе не спастись!» он бросился на меня, но коснулся лишь кончиками пальцев. Я понял, что через долю секунды он ударит меня, и быстро нагнулся, отпрянув в сторону и ему за спину.
– Гяур, где ты? От меня не уйдешь!
