Загадочные цифры - Линь Му (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Чтобы пройти в кабинет заведующего больницей, надо миновать окошко, где выдаются лекарства. Здесь было очень тихо, на лавке сидел ждал лекарства только один человек. В тот момент, когда Ли Цзянь проходил мимо, окошко распахнулось и раздался звонский женский голос:
— Номер пятнадцать!
— Мой! — ответил больной, поднялся со скамейки, подошел к окошку и подал небольшого размера квадратный медный жетон.
— Фамилия? — спросила женщина из окошка.
— Янь Цзе.
Ли Цзянь бросил быстрый взгляд на женщину, выдававшую лекарства: круглое лицо, большие глаза, на щеке едва заметный кровоподтек, две черные блестящие косы.
У Ли Цзяня мелькнула мысль, заставившая его на минуту остановиться. Он притворился, будто рассматривает плакат, и только потом двинулся дальше. Он прошел в кабинет заместителя заведующего, тот уже приготовил два толстенных регистрационных журнала, которые хотел посмотреть Ли Цзянь.
— Ого, ничего себе! — сказал он, взглянув на: них.
— Это регистрационные журналы, а если вам понадобятся истории болезни, то боюсь, что эта комната будет мала, — сказал заместитель заведующего. — Ладно, занимайтесь своим делом, время для вас дорого, а я вас беспокоить не буду.
После ухода заместителя заведующего Ли Цзянь принялся за работу. Руки, глаза, голова выполняли свои функции: руки перелистывали страницы, глаза просматривали записи, голова думала; страницы шелестели, переворачиваемые его пальцами…
На одной из страниц он вдруг остановился. В ряду имен он увидел три иероглифа «Янь Дин-го». Рядом стояла дата — 18 июля. В графе о диагнозе значилось: «Больной жалуется на упадок нервной деятельности, головные боли, слабость в руках и ногах».
Это открытие заставило Ли Цзяня подняться с места.
Чертеж № 407 пропал вечером 17 июля.
«Быть может, шпион, притворившись больным, передал здесь кому-либо добытые сведения?»
Ему были известны случаи, когда шпионы под видом больных передавали добытую информацию, и сейчас он перебирал в памяти все эти случаи. Он закрыл глаза и представил себе приемную и окно выдачи лекарств: здесь шпион мог, не вызывая ничьих подозрений, передать другому шпиону добытые сведения.
«Быть может, Янь Дин-го, добыв чертеж № 407, именно здесь передал его Ши Сю-чжу?» Подумав об этом, Ли Цзянь перевернул еще несколько страниц журнала, но имени Ши Сю-чжу не обнаружил.
Зато среди больных, бывших на приеме 19 июля, он нашел фамилию Лю Сюэ-вэня. Диагноз: «Сильная простуда».
Он положил недокуренную сигарету в пепельницу, откинулся на спинку кресла и, подперев обеими руками подбородок, задумался. «Удивительно, что эти два человека, внушающие подозрения, как нарочно, после пропажи чертежа приходили лечиться. Кто же из них в конце концов преступник?»
Он просмотрел регистрационные журналы за несколько месяцев. Янь Дин-го и Лю Сюэ-вэнь приходили несколько раз. Оставив пока в стороне эту пару, Ли Цзянь стал думать о Ши Сю-чжу: «Каким образом пакетик попал в руки Ши Сю-чжу? Возможно, Янь Дин-го, притворившись больным, передал Ши Сю-чжу свой пакетик от лекарства, но на пакетике нет имени больного. Ясно, что передавать информацию друг другу непосредственно они не могли. Значит, в больнице непременно есть человек, к услугам которого прибегали преступники, и, вероятнее всего, этот человек работает в аптеке. Каким образом этот пакетик, без фамилии больного, мог быть выдан через окошко? Значит, вопрос упирается в человека, который выдает лекарство».
Мысли его снова вернулись к окошку выдачи лекарств. Мог ли пакетик попасть в руки Ши Сю-чжу через человека, не имеющего отношения к больнице? Ли Цзянь отбросил это предположение: посторонний не мог положить пленку в пакетик от лекарства, он завернул бы ее в бумагу или во что-либо другое. Без сомнения, человек, выдающий лекарства, причастен к этому делу. Весьма вероятно, что Янь Дин-го или Лю Сюэ-вэнь, захватив чертеж, 18 или 19 июля, притворившись больным, передал через окошко пленку, а человек, отпускающий лекарства, положил ее в пакетик и в тот же день передал ее Ши Сю-чжу, который явился тоже под видом больного.
Задумавшись, Ли Цзянь не заметил, как вошел заместитель заведующего больницей.
— Задали вы себе работу! Сидите уже два с половиной часа, — сказал он и, не дожидаясь ответа Ли Цзяня, спросил: — Ну как, не зря посидели?
Не зря! Скажите, пожалуйста, кто у вас выдает лекарства?
— Фэн Ся, — ответил заместитель заведующего. Что-то почувствовав, он удивленно спросил: — Как, разве она под подозрением?
Ли Цзянь почувствовал, что за этими словами что-то скрывается, и опросил:
— У вас тоже есть какие-то подозрения?
— Да! — он потер себе лоб. — Несколько месяцев назад мы получили анонимное письмо, в котором говорилось, что Фэн Ся в течение некоторого времени будто бы служила переводчицей у одного из американских советников при марионеточном правительстве. Из-за того, что материал был анонимный, аргументация не убедительная, мы и не стали заниматься расследованием.
Заместитель заведующего больницей выдвинул ящик, порылся в нем, но письма, о котором только что говорил, не нашел. Ли Цзянь взвешивал про себя услышанное; заметив суетливость собеседника, он спокойно сказал:
— Вы потом поищите его как следует. У вас есть фотография Фэн Ся?
— Подождите, пожалуйста! — сказал заместитель заведующего и поспешно вышел.
Через некоторое время он вернулся с фотографией Фэн Ся.
Простившись с заместителем заведующего больницей, Ли Цзянь вышел, сел на машину и помчался прямо на 359-й завод. Старик Хэ засвидетельствовал, что Фэн Ся и есть «двоюродная сестра», приходившая к Янь Дин-го.
Ли Цзянь как будто нащупал главную нить в этом деле. Он думал: «Фэн Ся является — это можно сказать с уверенностью — важной фигурой в шпионской организации, стоит только раскусить ее, а остальное будет не трудно».
Сейчас самым противоречивым был вопрос о Янь Дин-го. Все данные о нем совпадали с только что полученными из Шанхая материалами. Как мог этот испытанный, честный коммунист стать шпионом? Но в то же время многое в нем внушает подозрение. Почему он после освобождения ничего не писал Цинь И, который даже не знает, жив ли он? В чем тут дело?
Ли Цзянь распахнул окно кабинета, остановился, глядя вдаль, все его мысли были сосредоточены на Янь Дин-го. Он всесторонне обдумывал, почему Янь Дин-го не поддерживает отношений с Цинь И — ведь Цинь И, его дядя, вырастил его, почему же теперь Янь Дин-го не хочет знаться с ним…
В этот момент звук открываемой двери прервал ход его мыслей, в комнату вбежал его помощник Ма Юй-мин и взволнованно сказал:
— Фэн Ся умерла!
— Что? Она умерла? — Ли Цзянь удивленно повернулся в сторону помощника.
— Да. Сначала она зашла в кафе и выпила чашку кофе с человеком, сидевшим вместе с ней, затем прошлась по парку и на трамвае поехала Домой, но едва сойдя с трамвая, она упала мертвой. Медицинская экспертиза установила, что она умерла от яда, который действует лишь через один — два часа.
— Вы выяснили, с кем она пила кофе?
С профессором больницы Фан Чжун-мином. Они встретились как будто случайно.
— Да? Враг хитер! — Ли Цзянь помолчал немного, потом вопросительно посмотрел на Ма Юй-мина:
— Что ты думаешь о случившемся? Ма Юй-мин, подумав, сказал:
— Мне кажется, что враг мог узнать, что Фэн Ся разоблачена, и во избежание провала ее решили убрать.
— Ты говоришь правильно, но ты не совсем прав. — Ли Цзянь потушил в пепельнице сигарету. — Фэн Ся — основное звено подпольной шпионской организации; выследивв Фэн Ся, мы без особого труда разоблачили бы всю организацию; враг это понимает, он решил «обрубить нить» и предпринять попытку скрыться. Но враг просчитался, мы свяжем концы обрубленной нити.
