Похищение - Пиколт Джоди Линн (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗

– Кто тут самый умный? – поет он. – Кто самая умная девочка?

Я отвожу его домой, потом еду забирать Софи из школы. Дожидаясь звонка, я снимаю ожерелье. Пятьдесят два камушка – по одному на каждый год, который мама провела бы на земле, если бы не погибла. Я перебираю их, как будто это четки, и молюсь, чтобы мы с Эриком жили счастливо, чтобы с Софи не случилось ничего плохого, чтобы Фиц нашел себе спутницу жизни, чтобы папа не болел. Когда желания заканчиваются, я начинаю нанизывать воспоминания – по одному на жемчужину. Тот день, когда она привела меня в зоопарк, на площадку молодняка; все воспоминание зиждется на единственной фотографии, которую я увидела пару дней назад. Мутная картинка: она босиком танцует на кухне. Ощущение ее рук на голове: это она втирает мне в кожу детский шампунь.

И вспышка: она плачет на кровати.

Я не хочу, чтобы это было последним изображением, а потому перетасовываю воспоминания, будто колоду карт, и останавливаюсь на танце. Каждое воспоминание я представляю песчинкой, на которой нарос перламутр – твердая защитная скорлупа, что не даст песчинке уплыть.

Научить собаку настольной игре пришло в голову Софи. Она увидела по телевизору повтор «Мистера Эда» [5] и решила, что Грета умнее любого коня. Как ни странно. Грета принимает вызов. Мы начинаем играть, и когда подходит очередь Софи, наша гончая наступает на куполообразную пластмассу «Неприятностей» [6] – и игральные кости сыплются по клеткам. Пораженная, я могу лишь рассмеяться.

– Папа! – кричу я отцу, который наверху складывает выстиранное белье. – Ты только посмотри!

Звонит телефон, и комнату наполняет голос Фица, обращенный к автоответчику.

– Эй, Делия, ты дома? Мне нужно с тобой поговорить.

Я вскакиваю и тянусь к телефону, но Софи, опередив меня, нажимает кнопку «сброс вызова».

– Ты обещала, – с укоризной говорит она, но ее внимание уже перехватило что-то у меня за спиной.

Следуя за ее взглядом, я вижу красные и синие огни на улице. Три патрульные машины перегородили подъезд, к двери идут двое офицеров. На крыльца высыпали соседи.

Внутри меня все каменеет. Если я открою им, я услышу то, чего слышать не хочу. Что Эрика арестовали за вождение в нетрезвом состоянии. Что произошла авария. Или что похуже.

Когда в дверь звонят, я не двигаюсь. Я обхватываю себя руками, чтобы не рассыпаться на части. Опять звонок. Я слышу, как Софи поворачивает дверную ручку.

– Мама дома, золотко? – спрашивает полицейский.

Я однажды работала с ним: мы с Гретой помогли ему найти грабителя, скрывшегося с места преступления.

– Здравствуй, Делия, – приветствует он меня.

Голос мой гулок, как эхо в пещере.

– Здравствуй, Роб. Что-то случилось?

Он мнется.

– Нам нужно поговорить с твоим отцом.

Меня тотчас омывает волной облегчения. Значит, это не связано с Эриком.

– Одну минуту, – отвечаю я, но, обернувшись, вижу, что он уже здесь.

В руках у него пара моих носков, которые он аккуратно складывает и протягивает мне.

– Чем могу быть полезен?

– Эндрю Хопкинс? – уточняет второй офицер. – У нас есть ордер на ваш арест по обвинению в бегстве от правосудия в связи с похищением Бетани Мэтьюс.

'Роб достает наручники.

– Вы ошиблись, – не веря собственным ушам, бормочу я, – мой папа никого не похищал…

– Вы имеете право сохранять молчание, – зачитывает Роб. – Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеет право потребовать адвоката, который может присутствовать при допросе…

– Позвони Эрику, – просит отец. – Он знает, что делать.

Полицейские уводят его. У меня возникают сотни вопросов. Что вы делаете? Как вы можете так ошибаться? Но звучит всего один, с трудом прорвавшийся через сжавшееся горло.

– Кто такая Бетани Мэтьюс?

Отец не сводит с меня глаз.

– Это была ты, – говорит он.

Эрик

Из-за едущего впереди мусоросборника я чуть не опаздываю на встречу. Как и десятки других муниципальных машин в мартовском Векстоне, он доверху засыпан снегом: это сугробы, счищенные с тротуаров, с парковки у почтамта и дорожек, ведущих к банкам. Когда пурге больше негде бесчинствовать, работники Министерства транспорта сгребают снег, грузят его и увозят. Раньше я представлял, как они едут на юг, в сторону Флориды, пока груз полностью не растает, но на самом деле они просто подъезжают к канаве на окраине города и опустошают кузова. Там образуются исполинские груды, с которых детишки в шортах катаются на санках даже в июне.

Удивительно вот что: наводнений здесь не бывает. Казалось бы, такой объем осадков, растаяв, должен смывать машины и превращать шоссе в бурные реки, но, когда снег сходит, земля, в основном, остается сухой. Мы с Делией вместе ходили на уроки естественных наук, [7] когда нам объяснили причины этого явления: снег исчезает. Это одно из тех твердых веществ, что переходят в газообразное состояние, минуя промежуточное жидкое – неотъемлемую якобы стадию процесса сублимации.

Забавно, что второе значение этого слова я узнал только на этих собраниях. Как выяснилось, сублимация также означает «принятие базового импульса и перевод его энергии в услужение более высокой с этической точки зрения цели».

Грузовик сворачивает направо на подъездную дорогу, и я, набрав скорость, обгоняю его. Проезжаю мимо кулинарии, сменившей трех хозяев за последние полгода, старой деревенской лавки, где до сих пор торгуют грошовыми леденцами, которые я порой покупаю Софи, птицефабрики с огромными, обернутыми пластиком снопами сена, что прислонены к стенам амбаров, как гигантские куски суфле. Наконец я въезжаю на парковку и, поспешно выбравшись из машины, захожу внутрь.

Они еще не начали. Люди пока что бесцельно кружат по комнате с чашками кофе и печеньем в руках, болтают небольшими группками, объединенные вынужденным родством. Тут есть мужчины в деловых костюмах и женщины в спортивных штанах, старики и безусые мальчишки. Я знаю, что некоторые добираются сюда по часу. Я подхожу к компании мужчин, беседующих о том, как же надо бостонцам постараться, чтобы не попасть в плей-офф.

Загорается еще одна лампа, и ведущий просит нас занять места. Он объявляет собрание открытым и произносит вступительное слово. Я сажусь рядом с женщиной, которая пытается беззвучно раскрыть упаковку конфет. Поймав мой взгляд, она краснеет и предлагает мне угоститься.

Зеленое яблоко.

Вместо того чтобы грызть, я сосу конфету, но терпения мне всегда не хватало, и когда ее остается совсем мало, я не выдерживаю и разламываю колечко зубами. Как раз в этот момент наступает тишина. Я поднимаю руку, и ведущий приветливо улыбается мне.

– Меня зовут Эрик, – говорю я, вставая. – И я алкоголик.

Когда я окончил юридический факультет, передо мной открылись самые разнообразные перспективы. Я мог бы пойти работать в престижную бостонскую фирму, клиенты которой платили бы по двести пятьдесят долларов за час моей консультации; я мог бы занять пост государственного защитника в любом округе США и помогать людям; я мог бы устроиться клерком в Верховный суд. Но вместо этого я предпочел вернуться в Векстон и открыть собственное дельце. Все, в конечном итоге, свелось к тому, что я не могу надолго расставаться с Делией.

Любой парень запросто назовет момент, когда понял, что с этой женщиной, находящейся рядом, он проведет всю свою жизнь. У меня была несколько иная ситуация: Делия находилась рядом так долго, что я утратил способность выносить ее отсутствие. Между колледжами, где мы учились, пролегало пятьсот миль. Звоня ей в, общежитие и попадая на автоответчик, я всякий раз представляв как в этот миг толпы парней пытаются украсть ее у меня. Признаюсь честно: сколько себя помню, я всегда оставался единственным объектом ее любви, и сама мысль о соперничестве сводила меня с ума. От переживаний меня спасал стаканчик-другой пива. Довольно скоро стаканчиков стало шесть, а то и десять.