Орел в небе - Смит Уилбур (полные книги .TXT) 📗
– Ага! Вот ты где! – захихикал он. – Я тебя вижу.
Сердце ее дрогнуло: он был даже ближе, чем она думала. Она чуть не шарахнулась, хотела побежать, но что-то глубоко внутри остановило ее.
– Я вижу: ты здесь прячешься, – продолжал он. – У меня большой нож, я прижму тебя и вырежу...
Она вжалась в траву, слушая, как из его рта льется поток диких непристойностей. И вдруг поняла, что все еще в безопасности. Ее скрывали ночь и густая трава, он ее потерял. Он пытался напугать ее, заставить пуститься наутек и тем самым выдать себя. И она все силы сосредоточила на том, чтобы лежать молча и неподвижно.
Наконец угрозы и садистские вопли Эккерса смолкли. Он прислушивался с терпением охотника. Потянулись долгие минуты.
Боль в мочевом пузыре жгла раскаленным железом, Дебре хотелось громко закричать. Что-то отвратительное переползло с влажной травы ей на руку. Она чувствовала многочисленные лапки насекомого на своей коже, но заставляла себя лежать неподвижно.
Что-то мелкое – скорпион или паук – перебралось на шею, и она поняла: еще несколько секунд – и у нее сдадут нервы.
Неожиданно Эккерс снова проявился:
– Ну, хорошо! – сказал он. – Я иду за фонариком. Тогда посмотрим, далеко ли ты уйдешь. Скоро вернусь, не думай, что перехитришь старину Эккерса. Он забыл больше хитростей, чем ты за всю жизнь узнаешь.
Он тяжело, шумно затопал по тропе, и Дебра хотела сбросить многоногую тварь с шеи и бежать, но инстинкт остановил ее. Она выждала пять минут, потом десять. Насекомое переползло в волосы.
В темноте совсем рядом с ней заговорил Эккерс.
– Ну ладно, хитрая шлюха. Все равно я до тебя доберусь.
Он зашагал по тропе, и она поняла, что на сей раз он действительно ушел.
Дрожа от ужаса, Дебра сбросила ползучую тварь с волос. Потом встала и неслышно пошла в лес. Холодными онемевшими пальцами расстегнула брюки – с трудом справилась – и присела, облегчая палящую боль в нижней части живота.
Потом снова встала, чувствуя, как шевелится ребенок. Это движение разбудило в ней защитный материнский инстинкт. Она должна найти безопасное место для своего ребенка. Может, спрятаться у прудов?
Но как до них добраться? Теперь она окончательно заблудилась. Но потом вспомнила, что говорил ей Дэвид о ветре: он приносит дождь с запада; теперь ветер почти стих, и она ждала его легкого прикосновения к щеке. Оно подсказало ей направление. Дебра повернулась спиной к следующему порыву и пошла через лес, вытянув руки, чтобы не наткнуться на ствол. Если только она доберется до пруда, то вдоль его берега сможет дойти до укрытия.
Но в центре циклона ветры кружат, непрерывно меняя направление, и Дебра, доверясь им, начала широкий бесцельный круг по лесу.
Эккерс метался по ярко освещенному дому: распахивал двери, пинками раскрывал шкафы.
Он нашел оружейный сейф в кабинете Дэвида и перевернул ящики стола в поисках ключей. Но не нашел и долго бранился от разочарования.
Потом отыскал стенной шкаф. В нем на полке нашелся электрический фонарь и десяток пакетов с патронами. Он схватил фонарь и нажал кнопку. Яркий белый луч был виден даже в освещенном помещении, и Эккерс ощерился и радостно захихикал.
Кинулся в кухню, выбрал длинный изогнутый нож из нержавеющей стали и побежал через двор к воротам, а оттуда на тропу.
В луче фонаря на мягкой земле ясно видны были следы Дебры. Эккерс шел по ним до того места, где она сбилась с тропы, и обнаружил ее укрытие.
– Хитрая сука, – снова хихикнул он и пошел за ней через лес. Дебра оставила заметный след, идти по нему было легко – он пролегал по высокой траве, с которой она сбила капли. Глаз охотника читал его без труда.
Через каждые несколько минут Эккерс останавливался и светил фонарем вперед, в гущу деревьев. Его охватила охотничья страсть – примитивная забава, составлявшая основу его существования. Предыдущие заминки и неудачи делали охоту еще интересней.
Он осторожно шел по петляющему следу, который поворачивал по широкому кругу.
Остановился, направил луч фонаря вперед, поверх мокрых верхушек травы, и заметил, как у самого края поля зрения что-то переместилось, что-то бледное и округлое.
Он еще раз направил туда луч и увидел бледное напряженное женское лицо. Женщина шла вперед медленно и неуверенно. Шла как во сне, вытянув перед собой руки.
Она двигалась прямо на него, не зная, что он осветил ее фонарем. Остановилась, подхватив тяжелый живот, и всхлипнула от усталости и страха.
Ее брюки промокли от дождя, туфли на ногах порвались, и когда она подошла ближе, он увидел, что ее руки и губы посинели и дрожат от холода.
Эккерс стоял неподвижно, глядя, как Дебра приближается к нему, точно цыпленок к кобре.
Темные влажные волосы упали ей на плечи и занавесили лицо. Тонкое платье, тоже промокшее от капель с деревьев, облепило выпуклый живот.
Он дал ей подойти поближе, наслаждаясь сознанием того, что теперь она – в его власти. Извлекая из мести блаженство, смакуя каждое мгновение, как скупец.
Когда Дебра оказалась в пяти шагах от него, он направил луч прямо ей в лицо и захихикал.
Лицо ее исказилось, она закричала, повернулась и бросилась бежать, как дикое животное. И через двадцать шагов наткнулась на ствол дерева марула.
Упала на спину, перевернулась и громко всхлипнула, схватившись за исцарапанную щеку.
Поднялась на ноги и стояла, дрожа, поворачивая голову и прислушиваясь.
Эккерс медленно обошел ее, приблизился, встал сзади и снова захихикал.
Она снова вскрикнула и сорвалась с места, обезумев от ужаса, ее нога попала в муравейник, женщина тяжело упала на землю и лежала поскуливая.
Эккерс неторопливо, молча подошел к ней, впервые за два года чувствуя себя счастливым. Как кошка, он оттягивал финал, хотел растянуть удовольствие.
Наклонившись, он прошептал грязное ругательство, и Дебра мгновенно вскочила и снова кинулась бежать меж деревьев – отчаянно, вслепую. Он последовал за ней, и в его извращенном, больном сознании она превратилась в символ тех тысяч животных, которых он загнал и убил.
Босой Дэвид легко бежал по мягкой земле. Он торопился, не чувствуя боли ссадин и царапин, не замечая протестов сердца и легких.
Там, где дорога поднималась на холм, а потом начинала спуск к дому, он резко остановился и, тяжело дыша уставился на дуговые лампы, залившие ярким светом двор Джабулани. В этом не было смысла, и Дэвид встревожился. И еще быстрее помчался вниз с холма.
Пробежал через пустые разгромленные комнаты, звал Дебру по имени – эхо насмехалось над ним.
Выскочив на переднюю террасу, он увидел, как за разбитой дверью что-то движется в темноте ему навстречу.
– Зулус! – Он двинулся вперед. – Эй, парень! Парень! Где она?
Собака поднялась на ступени, приветственно виляя хвостом, но она явно была ранена. Сильный удар по голове сломал ей челюсть, и та свисала под нелепым углом. Пес все еще не опомнился от удара, и Дэвид склонился к нему.
– Где она, Зулус? Где она?
Собака, казалось, с трудом собирается с силами.
– Где она, парень? Ее нет в доме. Где она? Ищи ее, парень, ищи!
Он привел Лабрадора во двор, и у задней двери Зулус взял след на влажной почве. Он решительно направился к воротам, и Дэвид увидел в свете дуговых ламп отпечатки ног Дебры и большие мужские следы.
Пока Зулус пересекал двор, Дэвид вернулся в свой кабинет. Фонаря на полке не было, остался небольшой карманный фонарик. Он взял его и прихватил горсть патронов. Потом быстро открыл сейф. Схватил из стойки ружье и на бегу зарядил его.
Зулус уже бежал по тропинке за воротами, и Дэвид заторопился за ним.
Иоганн Эккерс перестал быть человеком, он превратился в зверя. Вид бегущей добычи воскресил в нем животную страсть преследования и убийства, приправленную кошачьей любовью к мучению. Он играл со своей раненой добычей, отпускал, хотя мог прикончить, затягивал процесс, откладывал кульминацию – последний смертельный удар.
