Бермудский Треугольник (СИ) - Казанцев Геннадий Николаевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Грубо работаешь, коллега! — с достоинством начал диалог смелый разведчик.
— А ты кто такой? — опешил верзила.
— Майор Поскотин!
Верзила молчал, не зная как ему поступить.
— Какого хрена ваша группа нарушила план и замысел операции?! — не унимался майор. — Кто дал вам санкцию на контакт с объектом?!
— Никто…, - сглотнув слюну, ответил оперативник.
— То-то! — торжествующе подытожил «объект». — Немедленно дай команду своим покинуть место проведения операции и перестроиться для продолжения работы за объектом.
Терзаемый сомнениями, оперативник попытался прояснить ситуацию.
— Простите, а вы с какого отдела?
— Я подчиняюсь непосредственно генералу Зайцеву! — перешёл в наступление суровый майор, — И если вы немедленно не вернётесь на исходные позиции, я направлю рапорт по инстанции!
После столь воинственных заявлений верзила счёл за лучшее расстаться с приближённым руководства. Уходя, он прильнул к рации и что-то заговорил. У Германа синхронно ожил «щекотунчик». Перемещающиеся между рядов сотрудники внезапно замерли на месте, прильнув к своим радиостанциям и спустя минуту потянулись к выходу.
— Так-то лучше! — удовлетворённо резюмировал разведчик и вновь обернулся к продавцу. — Так сколько просишь за объектив, любезный?
Ещё не пришедший в себя лоточник услужливо протянул медное великолепие с бликующими стёклами.
— Двойной! — произнёс он своё первое слово.
— Что двойной?
— Двойной анастигмат!
— Поня-а-а-атна… — стараясь сохранить достоинство профессионала, протянул обескураженный покупатель, вертя в руках бесполезный для него предмет. — А складные карданные камеры есть?
Продавец молча достал из-под прилавка чёрную дерматиновую коробочку, нажал на верхнюю кнопку, после чего на свет, блестя анодированными деталями, словно паровоз из туннеля, выкатилась великолепно сохранившаяся фотокамера с гофрированным мехом.
— Ух, ты! — не выдержал прилива восторга Герман. — Работает?
— Как часы Генри Мозера!
У молодого человека, ещё недавно обменявшего семейную реликвию на голую женщину, ёкнуло в груди.
— Сколько?
— Подарок!
— ?
— Мой папа тоже был чекистом… Знал Дзержинского, Яшу Агранова… И не надо, молодой человек, изображать недоумение. У всех чекистов на челе присутствует лёгкий налёт поруганного интеллекта — с грустью произнёс продавец, сдобрив влагой миндалины своих больших на выкате глаз. — Думаю, папенька был бы рад, узнав в чьи руки я передаю его «Фотокор». Вы смелый и благородный юноша, — продолжил он, прикасаясь батистовым кружевным платком к уголкам глаз. — Только настоящий чекист мог пресечь беспредел легавой своры… Чуть ли не каждую неделю шмонают…
— Это не милиция… — начал было выгораживать своих коллег Поскотин, но, вовремя спохватившись, осёкся. Мало того, себя расшифровал перед всем базаром, так ещё… — Это хулиганы! — выпалил он первое, что ему пришло на ум.
— Хулиганы, хулиганы, — поддакнул сын чекиста, передавая камеру в руки благодетеля. — Просто беспредельщики! Только на вас, соколов Андропова, надежда и осталась!
Андроповский сокол и одновременно представитель «последней надежды» зарделся и скромно потупился.
— Иконки, камешки, металл интересуют? — не изменяя тональности, осведомился щедрый даритель. — Спешите, уважаемый! Не сегодня-завтра рынок прикроют.
Ошеломлённый Герман отпрянул и, машинально схватив камеру, поспешил к выходу, бросив на прощание «Передавайте привет папе!»
— Непременно!.. Как только встретимся! — услышал он за спиной скорбный голос, — Расстреляли папеньку… До войны ещё…
Удачливый покупатель ускорил шаг… На выходе он бросил озадаченный взгляд на толпу оперативников, что-то бурно обсуждавших недалеко от проезжей части. Завидев майора КГБ, все, как по команде, повернули к нему головы, а четверо сотрудников отделились от основной группы и последовали за разведчиком. «Дилетанты!» — в сердцах сплюнул разведчик, ускоряя движение. Наружное наблюдение выявлено, можно и в отрыв уходить! Он запрыгнул на подножку отправлявшегося троллейбуса и через три остановки сошёл с него. Миновав проходными дворами жилой квартал, разведчик влетел в распахнутые двери ЖЭКа и пройдя его заплесневелыми коридорами, вышел чёрным ходом во двор. Слежки не было.
Возвращаясь в метро до «Речного вокзала», уставший разведчик с опаской рассматривал старую советскую камеру, которой он намеревался запечатлеть сказочные красоты Афганистана. Его не отпускали мистические предчувствия, что однажды в её хромированных деталях он увидит отражение лица прежнего владельца, расстрелянного его коллегами.
Разбор «полётов»
Утром, ещё затемно полковник Геворкян просматривал отчёты слушателей и сличал их с рапортами сотрудников наружного наблюдения, присланных на?рочным поздним вечером. Углубившись в чтение документов, составленных майором Поскотиным, Вазген Григорьевич поначалу увлёкся содержанием, отдавая должное литературному стилю слушателя, но, дойдя до описания событий на Тишинском рынке, прервал чтение. Порывшись в донесениях, пришедших ночью, он выудил лист с отчётом по объекту ОВ-1233 и, уставившись на две короткие строчки, поднял трубку телефонного аппарата. Через минуту в кабинет влетел сияющий автор отчёта.
— Здравия желаю, товарищ полковник!
— Доброго тебе утра, Герман Николаевич… Вот тут ты сетуешь, будто наружное наблюдение работало из рук вон плохо?
— Так точно, товарищ полковник!
— Поясни.
Поскотин ударился в воспоминания вчерашнего дня, во всех подробностях живописуя динамику развернувшихся событий на блошином рынке. Упоминать о щедром подарке сына расстрелянного чекиста он посчитал излишним. Полковник Геворкян молча положил перед раскрасневшимся от нахлынувших эмоций офицером информацию сотрудников наружного наблюдения.«…Зафиксировав появление объекта ОВ-1233 у места опознания, оперативная бригада получила указание прекратить выполнение задания и выдвинуться к Лефортово для организации наблюдения за освобождаемыми из мест заключения членами запрещённой организации „Молодые социалисты“, а также за их связями», — шевеля губами прочёл бледнеющий Поскотин.
— Но как же так?! — воскликнул уязвлённый слушатель, — я же их своим глазами видел! С одним даже вступил в непреднамеренный контакт! Если бы я от них не оторвался…
Но полковник уже не слушал подчинённого и набирал номер на телефоне с золочёным гербом СССР. «Дежурный?.. Поищи, голубчик, вчерашние милицейские сводки о событиях в районе Большой Грузинской… Нашёл? Ну и что там?.. Дерзкий аферист?.. Сорвал операцию по валютчикам?! Всех „муровцев“, говоришь, построил?!.. Прикрывался генералом Зайцевым?!.. Непостижимо!.. Ушёл?! Но как так?.. Профессионал? Я тоже так думаю… Приметы есть?.. Среднего роста… Что? На Ленина похож?!!.. — полковник бросил взгляд на притихшего Поскотина, — А-а-а, понятно, на того, что на железном рубле…, но без бороды… Понятно, спасибо».
На несколько минут в кабинете воцарилась тягостная тишина. Герман скреб сколом спички под ногтями, а полковник Геворкян неспешно набивал трубку. Пустив первые клубы ароматного дыма, бывший резидент, сделал заявление: «Это первый случай в моей практике!.. Аферист-профессионал!.. — он, поглядев на подчинённого, саркастически усмехнулся. — А ну, повернись боком!.. Да, есть что-то… Не Ленин, конечно, но при хорошем гриме не отличишь». Последовавшей паузой воспользовался провинившийся слушатель: «Вазген Григорьевич, но откуда в милиции известно имя нашего генерала Зайцева?!» Немного поразмыслив, полковник удовлетворил любопытство подчинённого: «Запомните, Герман Николаевич, генералов Зайцевых во всех специальных и правоохранительных ведомствах Советского Союза на два порядка больше, чем Геворкянов и Поскотиных вместе взятых!.. А теперь — свободны! За афериста-профессионала — „отлично“, за работу на маршруте — „неуд“. Итого — „три с минусом“!»
Метка
На следующем занятии слушателям, помимо выявления наружного наблюдения, предлагалось заложить тайник и выставить метку для условного агента о произведённой закладке. На маршруте Герман был предельно собран. Он смог выявить не только участников слежки, но и записать номера обслуживающих их машин. В районе Ярославского вокзала обложенный со всех сторон преследуемый успешно оторвался от наружного наблюдения и, выскочив незамеченным на платформу, успел сесть в отходящую электричку. Сойдя на остановочной платформе «Лосиноостровская», разведчик украдкой заложил на заднем дворе Дома Культуры вблизи привокзальной площади контейнер с шифровкой, после чего на свободном от скабрезных изображений и надписей листе металлической ограды мелом поставил «крестик», дающий его «агенту» знак о готовности тайника. Удовлетворённый проделанной работой, Поскотин, свернув во двор жилого дома, сел на скамейку в ожидании завершения процедуры проверки его закладки. Выждав положенное время, он двинулся обратным маршрутом. Дойдя до забора, начинающий шпион застыл в изумлении: сакральные рисунки и всякого рода «вагинизмы» были на месте, а его «крестик» исчез. Не обращая внимания на прохожих, Герман бросился к забору. Секунда — и наспех возведённый крест вновь украсил железную поверхность.
