Не имей сто рублей(СИ) - Сарматов Макар Владимирович (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Спустившись к машинам, подошёл к старику и поинтересовался, как у них дела.
Он очень волновался, его охрана тоже, скорей всего, изнывая от безделья. Я постарался их успокоить и сказал, чтобы расслабились и отдыхали, до рассвета оставалась пара часов.
Взяв флягу с водой, направился к пленным. Они не спали, а старший из них пытался развязаться. Когда я залез в кузов, все уставились на меня испуганными глазами. Как нашкодившие и пойманные детишки. Я помотал головой и сказал:
— Ах, не хорошо дорогой, видно тебе мало досталось. Хочешь, добавлю ещё?
И мужичок зло блеснул на меня глазами. Молодые же притихли, боясь, что и им достанется.
Я обернулся к ним и спросил:
— Пить хотите?
Юноши дружно закивали.
— Рты развяжу, кричать не будете?
Вновь синхронно замотали головами, только в отрицательном жесте. Я подтянул одного из них и прислонил спиной к кабине, развязал кляп и дал напиться из фляги. Пил он жадно, проливая воду на себя.
— Да не торопись ты так, не отберу, пока не напьешься.
Он в ответ промычал: «Угу», — и стал пить более размеренно. Когда напился, я хотел завязать кляп на место. Но парнишка умоляюще стал говорить:
— Не надо, я шуметь не буду. Если бы вы хотели нас убить, то убили бы не задумываясь.
— А ты не боишься, что мы можем много бед наделать в вашем кишлаке?
— Крик мой всё равно никто не услышит, предупредить не смогу, я связан, и вон эти двое, постоянно здесь, — и он указал на охрану старейшины.
— Хорошо, надеюсь, от тебя проблем не будет, — и я не стал завязывать ему рот. Подтянул второго молодого к кабине и так же прислонил. Развязал рот и дал напиться.
— А ты? Обещаешь вести себя тихо?
— Да, да, конечно, шума не будет.
— Поверю на слово, но если будут проблемы, пристрелю и не посмотрю, что вы ещё не мужики, — и я продемонстрировал свой ГШ. Парнишки отстранились, но промолчали. Потом, посмотрел в сторону мужика, и скорее, сам себе сказал:
— А что мне с тобой делать, дост? Ты, вон какой ретивый, рот развяжи, кусаться начнёшь. Как нам с тобой быть? Пить, небось, тоже хочешь?
Мужик утвердительно кивнул.
— Кричать и кусаться не будешь? — и снова утвердительный ответ, показывающий, что он принимает правила игры.
— Хорошо, поверю, — и подтянул его спиной к борту, снял кляп и тоже напоил.
— Ну что же, раз мы пришли к взаимопониманию, можно и поговорить. Только не кидайтесь отвечать все сразу, кого спрашиваю тот и отвечает. Усекли?
В ответ кивание головами.
Как выяснилось, мужика звали Анзур, с ним был его сын, а второй парнишка из беженцев.
Что за беженцы? Да из кишлака КаркАб, неужели мы не знаем, что американцы бомбили соседний кишлак? Мы знали, и знали, почему его бомбили. А когда я ему назвался как Гургый Хан, тогда он вообще залопотал как заяц. Клялся, что в их кишлаке американцев нет, и что мы друг другу не враги. Пришлось его успокоить, сказав, что кишлаку ничего не угрожает, если они докажут, что не причастны к ограблению жителей МиранзаИ. И тут его прорвало, он ругался и поминал плохими словами какого-то Важита. Я осадил его словесный поток.
— Успокойся и расскажи всё по порядку. А то, если не прекратишь, в морду дам.
Он угомонился, помолчал пару минут и начал:
— Важит, сын шакала, жил у нас в кишлаке. Воришка и жулик, его за это неоднократно били. Привязывали к позорному столбу и закидывали всякой тухлятиной. Но горбатого только могила исправит. Два месяца назад он пропал из кишлака, и все о нём забыли, думая, что он сгинул или его убили, когда залез в дом к кому-то богатому.
— Так, уже интересно, и что дальше?
— Где-то, месяц назад, он объявился с вооруженными пуштунами, приехали на трёх машинах. А он ходил среди них и указывал, у кого дом побогаче, злорадно приговаривал, что всем припомнит обиды.
— Стоп, значит, ваш кишлак тоже грабили те же люди?
— Не знаю, те или другие, но их привёл сын шакала Важит.
— Из какого кишлака эти пуштуны?
— Видел я среди них двоих знакомых мне на лицо, они точно из кишлака Бадар МусазаИ.
— Достаточно, я могу развязать вас, если обещаете не предпринимать ничего против нас и не делать попыток бежать. От этого зависят наши отношения с вашим кишлаком.
— А что будет? — спросил один из парнишек.
— Мы хотим переговорить с вашими стариками, или кто у вас там? А если вы побежите, моим бойцам придётся стрелять и они наверняка убьют вас. Тогда договориться будет сложней. Если всё будет нормально, мы вас завтра отпустим, и вернём ваше оружие.
— Конечно, Гургый Хан, мы не хотим с вами ссоры, нам лучше иметь вас в союзниках, чем враждовать. Клянусь Аллахом, что не доставим проблем, — сказал Анзур.
Такую клятву можно ждать только от искренне говорящего человека, не один мусульманин не поклянётся Аллахом, если намерен обмануть. Ещё страшней может быть только клятва именем Аллаха на Коране. Я подозвал Махида и спросил:
— Что-нибудь из еды есть?
— Хлеб.
— Дай им. Пусть поедят, — а сам стал развязывать пленников. Они облегчённо расправили онемевшие руки и ноги, потом спросили разрешения встать, чтобы кровь разошлась по суставам. Я им разрешил, но предупредил, чтобы в туалет ходили под присмотром кого-то из охраны, и по одному. Гурам принёс большой чурек и разломил его на три части. Пленники, попросили воды, но кто-то из миномётчиков принёс им котелок чая и кружки. Время шло к рассвету и пора было связаться с ребятами, узнать, что у них там.
— Родной, Волку.
— На связи.
— Что у вас?
— Окопались, наблюдаем. В кишлаке задымились тандыры. (тандыр — печь для приготовления пищи)
— Понял, ещё полчаса и мы выезжаем.
— Кудря, как вы?
— В норме, тоже зарылись. Наблюдаем. Пока всё спокойно.
— Файзуло, ответь Волку.
— Слушаю.
— Рассчитал возможные удары для большего повреждения?
— Да, погрешность метров пять — шесть.
— Для мины нашего калибра это отлично.
— Гарантирую, — гордо произнес Файзуло.
Ну, вот и всё, основные ударные силы готовы, осталось настроить старика и его охрану на правильный лад. И я подошёл к «Тойоте», в которой он сидел и дремал.
— Просыпайтесь, Гельды-Ака, приводите себя в порядок, через десять минут выезжаем.
Старик дёрнулся, как от толчка, видно он сам не ожидал, что уснёт, потёр глаза и попросил Гурама полить ему воды, чтобы освежить лицо. Когда он закончил, я с ним заговорил:
— Вы готовы, уважаемый?
— Готов, но первый раз мне не по себе.
— Не опасайтесь ничего, пока вы отдыхали, я поговорил с пленными. И судя по их рассказам, жители кишлака Сих не причастны к нападениям на вас.
— Вы уверены?
— Уверен, у них беженцы из КаркАба. А беженцы к бандитам не пошли бы. Если только сами не бандиты. Насколько мы все знаем, КаркАб был дружественный кишлак и для вас, и для Маручака.
— Спасибо, Гургый, что успокоили старика, теперь мне будет легче.
— Но всё равно, уважаемый Гельды, не расслабляйтесь, нас могут принять за бандитов. Их ведь тоже ограбили, как и ваш кишлак.
— Я понимаю, главное теперь разговаривать знаю о чём.
— Тогда загружаемся и выезжаем?
— Да, уже светло, и скоро выйдет солнце. Пора, кишлак уже проснулся.
Я прошёл в кузов машины и обратился к пленникам.
— Вы двое, садитесь спиной к кабине, один — слева, другой — справа. В центре встанет наш боец. Анзур, ты садишься спиной у борта напротив меня. Махид, садись на борт со стороны пассажира, чтобы легче выпрыгивать.
— Все готовы? Гурам, поехали.
— Всем на связи. Коробка в пути, встанем на центральной площади возле минарета. Предельное внимание, о подозрительных движениях — доклад.
И наш пикап бодро поехал в гору, выезжая на дорогу к кишлаку. Когда мы перевалили за сопку и стали спускаться к кишлаку, нас заметили. Детей выбежавших уже на улицу, немедленно загнали по домам и стали закрывать дворы.
Нас явно принимали за бандитов и в этой ситуации можно было ждать самых неожиданных ходов со стороны местного населения. Я встал и нагнулся к водителю:
