Необыкновенные приключения Синего человека - Буссенар Луи Анри (читать книги регистрация TXT) 📗

Так стояли они над бездыханным мальчишкой, бледные, недвижимые, в слабой надежде уловить хоть вздох, хоть дрожь, хоть какое-нибудь движение в его теле.

– Надо же было, чтоб это случилось именно с ним! – кричал Беник и рвал на себе волосы. – Почему не я? Почему пуля не пронзила мое старое тело?!

– Наш бедный мальчик!.. Сынок!.. – плакал Жан-Мари. – Разве дети созданы для этого? Разве Бог дает им жизнь, чтобы их убивали?!

– Несчастный малыш! – вздыхал Феликс. – Он был такой добрый! Такой смелый!.. Нет, я не верю, что он умер!

– Правда? Месье Феликс… – Беник в надежде ухватился за эти слова. Однако действительность, похоже, была жестока к нему.

Феликс осторожно приподнял мальчика и прислонил к дереву. Разорвал окровавленную рубашку, и все увидели кровоточащую рану на плече.

– Воды!.. Скорее воды! – закричал Обертен.

В это время к ним подошел парламентарий, а следом и сержант Педро. Они протянули Синему человеку солдатскую фляжку.

– Бедняга! – прошептал Педро. Глаза его наполнились слезами. – Возьмите, месье.

Парижанин схватил фляжку, быстро открыл ее, разжал губы Ивона и влил ему в рот несколько капель жидкости.

– Такое ощущение, что он проглотил их, – нерешительно проговорил Жан-Мари.

– Тебе так показалось?.. – Беник боялся сглазить.

Бакалейщик влил еще пол-ложки. Жидкость вновь исчезла.

– Еще! Еще немного, месье Феликс! Смотрите, она проходит…

Появилась слабая надежда. Синий человек все лил и лил в рот мальчугану содержимое фляжки.

Внезапно бледность ребенка сменилась пурпуром. Кровь ударила в лицо. Глаза широко открылись, и грудь приподнялась. Раненого бил кашель.

– Жив!.. – подскочил боцман, будто его ударили по пяткам.

– Он кашляет! Крови нет… Значит, не шибко задело.

Ивон застонал, сделал глубокий вздох, увидел полные нежности и любви глаза Феликса, узнал его и, не замечая ни Беника, ни Жана-Мари, жалобно спросил:

– Что с дядей?.. А с Жаном-Мари?..

– Все в порядке, дружок! Все целы и невредимы. Ну и напугал ты нас!

– Почему? Что случилось? Я ничего не помню… Ах да! Бой… Орехи… Погодите, а как я спустился сверху?

Новый, еще более сильный приступ кашля прервал его на полуслове.

– Чем вы меня напоили, месье Феликс?

– Водой… По крайней мере, я так думаю… Сержант! В вашей фляге была вода?

– Простите, месье, но там была водка, и притом отличная водка.

– Водка! Какой ужас! Что я наделал! Ведь ему нужна вода.

– Извините меня, – Жан-Мари говорил тоном доктора, который понимает толк в лекарствах, – но добрый глоток водки никогда еще не вредил раненому, а уж тем более матросу. Для моряков это эликсир note 216 жизни. Судите сами: наш командир только что лежал здесь бездыханный. А выпил – и тут же очнулся, открыл глаза.

– Это правда… меня ранило, – с трудом проговорил Ивон, – я помню…

– Почему же ты ничего не сказал нам! – Беник уже вновь готов был прочитать племяннику мораль.

– Боялся все испортить, отвлечь вас. Мне нужно было во что бы то ни стало оставаться на посту и умереть, если придется.

– Еще чего! Ладно! Мы тут все не слишком-то сильны в медицине, а рану все же необходимо осмотреть.

– Не беспокойтесь, мне не больно. Я даже могу встать. Смотрите!

Бедняга явно переоценил свои силы. Едва он приподнялся, как опять тяжело запрокинулся назад и побледнел как полотно.

– Это, пожалуй, серьезнее, чем мы думали.

– Делать нечего, месье Феликс, надо осмотреть.

Синий человек, – а все решили что у него самая легкая рука, – осторожно вытер кровь, струившуюся из ранки на плече, и увидел голубоватый шрам на нежной детской коже.

Больше всего опасались, не задета ли кость.

– Ивон, можешь ли ты пошевелить левой рукой?

– Думаю, да. Вот смотрите!

– Прекрасно, мой мальчик! Рука действует, значит, ничего страшного. Однако кровь все идет. Как бы он совсем не ослаб.

– Мне кажется, – вмешался Жан-Мари, – ребенку нужно наложить водочный компресс. Видите ли, месье Феликс, это и для внутреннего употребления годится, и снаружи идет.

– Лучшая водка, – подтвердил владелец фляги.

Тут из-за спин на Ивона радостно бросилась собака.

– Уаруку! Песик мой дорогой!

– Генипа! Где тебя черт носит?

– Я искал смолу сассафраса note 217 – самое сильное средство при ранениях. А огненную воду лучше пить.

– Молодец! Ты не слишком разговорчив, но дело свое знаешь!

– Завтра Знаток кураре даст Ивону укууба, лекарство индейцев, и он выздоровеет.

Тем временем Уаруку все облизывал Ивона, а тот трепал его по голове.

– Хватит, Уаруку! Оставь Ивона! Сторожи!

Генипа, который успел набрать полтыквы душистой смолы, разорвал рубашку Беника, сделал компресс, пропитав ткань смолой, и наложил на рану.

Сделав это, индеец добавил:

– Не разговаривай… Не шевелись… Спи!

Вся описанная выше сцена длилась недолго. Однако этого времени было достаточно, чтобы солдаты забеспокоились о судьбе посланного ими парламентария. И в ту самую минуту, когда вождь урити обрабатывал рану, Феликс, Беник и Жан-Мари вдруг вспомнили, что они на войне. Подняв головы, друзья увидели, что баррикада окружена вооруженными людьми. Однако мирная обстановка на поляне убедила их в том, что опасаться нечего. К тому же во избежание неприятных последствий сержант Педро и парламентер поспешили все объяснить.

– Могут ли наши друзья подойти сюда? – спросил сержант Педро, который не без удовольствия исполнял роль посредника.

– Конечно! – ответил Феликс. Он принял на себя командование.

Генипа бросил несколько слов паталосам, и те опустили луки. Чернокожие солдаты тоже сложили оружие. Воюющие стороны сломали баррикаду и воссоединились.

Так как управляющий был выведен из строя, а лейтенанта убило, командование подразделением должен был принять старший из оставшихся. Самым старшим по званию оказался Педро. Его престиж за последнее время значительно вырос. Приятели наперебой рассказывали ему о том, что происходило в лагере в его отсутствие.

Управляющему, как известно, досталось первому. Он был жесток, мстителен и ненавидел своих подчиненных. Этот деспот note 218 относился к людям хуже, чем к животным. Ранение его оказалось серьезным, он хрипел. Солдаты жалели, что жестокосердного командира не убило сразу. Каждый успел нахлебаться горя под его началом.

Нет ничего проще, чем подчинить себе чернокожих. Для них слушаться – значит любить. Они, словно дети, чутки к доброму слову. Главное – справедливость. Никто не сравнится с чернокожим солдатом в стойкости, выносливости, преданности и смелости. Если командир разделяет с ним походную жизнь, если заботится о нем и относится к нему по-человечески, негр способен на чудеса.

Тот, кто хочет достичь послушания силой и не считает негра человеком, ничего не смыслит в африканцах.

Быть может, трудности жизни, которые негры постоянно испытывают из-за цвета своей кожи, сделали их очень чувствительными к неправде, научили быстро распознать каждого человека. Они хорошо знают цену людям и вещам. Если среди читателей найдется кто-то, кто ставит себя выше «черного брата своего», автор этих строк посоветует ему отправиться в Африку и увидеть все своими глазами. Возможно, тогда он по достоинству оценит африканцев.

В Бразилии, как и в некоторых других странах, существуют еще, к несчастью, чудовищные расовые предрассудки. Белые неизвестно почему, кичатся тем, что они белые. Им и в голову не приходит, что на экваторе, например живут исключительно негры, и там своей белизной европейцы, к примеру, выделялись бы и удивляли местных жителей.

Бог рассудил: белым – холодные земли, их организм адаптировался к холоду; неграм – жаркие страны.

С точки зрения анатомии, никакое человеческое существо не может быть выше другого. И если подобные предрассудки укоренились в обществе, значит, оно больно.