Медуза - Тимайер Томас (лучшие бесплатные книги txt) 📗

— Знаешь, а вроде ничего. Нормально.

— Немножечко фантазии, и все. Поверь, десять лет в пустыне что-нибудь да значат. Остается зачерпнуть во фляжки водицы из лужи, и вперед.

Крис, прищурившись, с любопытством посмотрел на Ханну:

— У тебя такой вид, будто ты знаешь, как выбраться из этих проклятущих гор.

— Дело не в горах, горы — ерунда, — ответила Ханна.

Наполнив фляги, она поместила их в сумку, где лежал камень.

— Что же не ерунда в таком случае?

— Говорю тебе, у меня есть идея.

Крис расхохотался:

— Ну-ну, тогда все идет преотлично. Как я понял, делиться в твои планы не входит?

Ханна покачала головой.

— Ну, тогда я спокоен, — не без иронии ответствовал Крис.

— Вот и прекрасно.

Глава 25

Полковник Дюран нервно постукивал пальцами по рулю автомобиля. Все шло вразрез с намеченным планом. Он ничего не нашел, пятеро его людей — среди них Сада, его правая рука — погибли, захлебнувшись в чертовом потопе. К тому же проклятая песчаная буря, похоже, и не думала стихать. Что не давало возможности воспользоваться вертолетом. Только автомобили? С таким же успехом в этих условиях можно отправиться на поиски с завязанными глазами. Песок поглощал все — видимость уменьшилась до считанных метров. Если бы он знал, в каком направлении двинутся Картер и Петерс, уже было бы намного легче. Пятнадцать джипов да три «хаммера» в придачу — все лучше, чем ничего. Но если говорить откровенно, стоит ли вообще заваривать кашу с преследованием? В конце концов, искать предстоит не какой-нибудь антикварно-археологический пустяк, а вещь весьма и весьма опасную. Причем полковнику Дюрану не надо разжевывать, что чем меньше его люди будут знать, тем лучше.

Слава Богу, подчиненные Дюрана ни о чем не догадывались. Трудно вообразить, что произошло бы, окажись камень у кого-нибудь из них в руках. Это означало бы новые жертвы, новых безумцев. Нет, придется каким-то образом провести завершающую фазу поисков в одиночку, ну разве что в паре с Ирэн Клермонт. Особа сия может стать весьма и весьма полезной, когда камень окажется у него. Впрочем, бессмысленно сейчас загадывать. Ну да ничего — всему свое время.

Взглянув на небо, Дюран невольно выругался. Если верить прогнозу погоды, буря затянется еще на несколько дней. А за это время… за это время Картер и Петерс непременно улизнут. Если, конечно, уцелеют в буре.

Краем глаза он наблюдал за Ирэн. Та сидела на пассажирском месте, вперив взгляд в мелькающие впереди барханы. Дюран заметил, что она судорожно сцепила пальцы.

— Как вы? Хорошо себя чувствуете?

Ирэн скованно, точно робот, повернула голову и посмотрела на полковника.

— Хорошо, — лишь произнесла она в ответ.

Полковник решил попытаться зайти с другой стороны:

— Послушайте, мадам Клермонт, мне на самом деле от души жаль, что вашу группу постигла столь трагическая участь. Никто не мог предположить такого исхода событий. И я приложу все усилия, чтобы отыскать ваших коллег Картера и Петерс. Если буря застигнет их, они обречены.

— Это верно, что Ханна говорила про вас? Я имею в виду нападение на лагерь. Вы его организовали?

Подумав секунду или две, Дюран решил не кривить душой:

— Я. Нашей целью было завладеть камнем, как только он окажется у вас. Но то, что при этом погибнут люди, полная неожиданность, поверьте. Погибшие целиком и полностью на совести Ибрагима Хассада и его мятежников. И они ответят за это. Я позабочусь.

Ирэн вновь устремила невидящий взор в окно.

— Поймите, вся эта история далеко не закончилась. У нас еще есть реальная возможность отыскать ваших коллег. Если вы расскажете все, что знаете о них, это мне здорово поможет. Что они намереваются сделать с камнем? Есть ли у них договоренность с кем-либо за пределами этой страны? Попытайтесь вспомнить, прошу вас. Даже самая незначительная, на ваш взгляд, деталь может оказаться очень и очень важной. От нее может зависеть жизнь ваших товарищей.

— Мсье Дюран, вы — лжец.

Полковник невольно выпрямился.

— Простите, не понял?

— Вам нет ни малейшего дела до участи Картера и Петерс. Более того, если бы их судьба оказалась в ваших руках, их косточки давным-давно замело бы песком. Вам нужен камень… Как и мне, — шепотом добавила она.

Дюран невольно улыбнулся:

— Да, непросто с вами, как я погляжу, мадам Клермонт.

Потянувшись к отделению для перчаток, полковник извлек оттуда пачку «Голуаз» и предложил Ирэн сигарету. Та покачала головой. Дюран закурил.

— Знаете, мне всегда импонировали те, кто без обиняков излагает свою точку зрения. Скажите, вы меня боитесь?

— Отнюдь. Я нужна вам, не будь это так, вы бы давно разделались со мной. Так что, пока метеорит недосягаем для вас, я могу рассчитывать на то, что останусь в живых. Вот когда вы достигнете цели, тогда мне придется вас бояться.

Полковник почувствовал, как его пальцы помимо воли впились в баранку. Впервые в жизни он встретил человека, который читал его мысли от начала и до конца. Ощущение не из приятных. С другой стороны, сидящая рядом женщина непонятным образом очаровывала его. Она не только симпатична, но и умна. Очень умна. Редкое сочетание.

— Можете ни о чем не волноваться, мадам Клермонт. Обещаю, ни один волос не упадет с вашей головы. Даю слово.

Дюран и сам был удивлен тому, что говорил, поскольку это находилось в прямом противоречии с планом Наумана. Но чем больше Дюран впутывался в эту авантюру, тем тверже убеждался, что бывший сослуживец и друг использовал его втемную, подсовывая самую грязную работу. Почему бы ему самому не пожаловать сюда? Вероятно, он представляет себе опасность, связанную с метеоритом, потому и предпочел ничего не говорить ему, Дюрану. К чему рисковать?! Дюран вдруг со всей отчетливостью осознал, что именно так и обстоит дело. Он служил лишь орудием в руках Наумана. Теперь настал момент, когда предстояло решать. Нет, опроверг он себя, нет, он давно принял решение, просто предпочитал не заострять на этом внимание. Теперь же все обрело четкие контуры. Он больше не орудие в чужих руках, а активное действующее лицо. И хотя полковник Дюран понимал, какие проблемы взваливает на себя, решение его оставалось непреклонным.

Похоже, и его попутчицу одолевали тяжелые мысли. Повернувшись к полковнику, она посмотрела на него своими загадочными глазами:

— Вы серьезно?

— Можете положиться на меня. Я всегда сдерживаю обещания. Меня можно назвать человеком продажным, но я никогда не был и не буду властолюбивым интриганом. Любой подтвердит вам, что слово Франсуа Филиппа Дюрана чего-нибудь да стоит. Не стану скрывать, первоначально планировалось никого из вашей экспедиции в живых не оставлять. Приказ звучал так: никаких свидетелей.

— И что же подвигло вас изменить мнение?

Дюран почувствовал, как отвратительно взмокли шея, грудь. Неужели она ждет объяснения в любви? Смешно. Нет, он не любил эту женщину. Полковник отдавал должное ее уму, внешности, она особенным образом пленяла его, но любовь? Он понятия не имел, что такое любовь и с чем ее едят. Ни с одной женщиной Дюрана не связывали узы серьезных чувств. Визиты в грязные бордели городков, где они оказывались на постое, не в счет. Они лишь для того, чтобы хоть как-то отключиться от тягот службы и серой повседневности, не больше. Если начать рассуждать об офицерской чести, это также не возымеет успеха. Она просто не услышит его. Но что-то ведь нужно было ответить. Ирэн продолжала сверлить Дюрана испытующим взглядом.

— Вы верите в предопределенность? — спросил он.

— То есть?

— Вас когда-нибудь посещало чувство, что нечто происходит не по чистой случайности, а согласно некоему изначальному расчету? Плану, если хотите?

Ирэн Клермонт ничего не ответила.

— Так вот, еще когда вы, только что прибыв в форт, впервые зашли ко мне в кабинет, у меня возникло чувство, что я знаю вас. Нет-нет, поймите меня верно, мне не раз приходилось видеть вас по телевизору. Я не об этом хочу сказать. Тогда я ясно ощутил некое духовное родство с вами. Прошу, не смейтесь. Поймите, мне нелегко подобрать нужное слово для столь специфического чувства.