Ночной рейд - Касслер Клайв (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Оператор отрицательно покачал головой.
— Кроме грязи, поднявшейся в виде облака, с этой стороны погружаемого аппарата, на распечатке совершенно ничего нет.
— Может быть, нам следует вернуться и предложить помощь в подъеме останков корабля? — спросил Клингер.
Питт некоторое время молчал. Странно, но вопрос Клингера беспокоил его. Глубоко внутри он чувствовал, что пропущено что-то неопределенное.
Холодная логика подсказывала, что человеческий разум был значительно менее надежным, чем машины. Если приборы ничего не обнаружили, то была вероятность того, что там и обнаруживать нечего. Преодолевая свои собственные сомнения, Питт подтвердил запрос Клингера.
— Клингер.
— Продолжай.
— Возвращайся, но иди медленно зигзагообразным курсом.
— Понял. Будем зорко смотреть. «Сапфо», вперед.
Питт передал канал связи Ганну.
— Как развиваются события?
— Прекрасно, — ответил Ганн. — Смотри сам.
Расчистка галереи шла максимально быстро для работы на такой глубине. Команда водолазов из сатурированной камеры резала металл на мелкие части, работая ацетиленовыми резаками и гидравлическими ножницами. Двое из них подставляли алюминиевые подпорки под раскачивающиеся переборки, чтобы они не прогибались и не обрушивались.
Люди в костюмах «ДЖИМ» работали захватами, свисающими с вышки на борту «Оушен венчерера», направляя их к самой тяжелому участку с искореженными обломками. Пока один управлял подъемным кабелем, сгибая его под наиболее подходящим углом, второй человек держал небольшую коробку в зажимах манипулятора, управляемого руками и контролирующего огромные клещи. Если они были удовлетворены тем, что правильно отрегулировали их, то клешни закрывали, и оператор лебедки, находящийся на вышке, осторожно вытаскивал груз из того, что с любовью называли карьером.
— При работе с такой скоростью, — сказал Ганн, — мы сможем подобраться к участку, где находится каюта Шилдса, через четыре дня.
— Четыре дня, — повторил Питт, медленно произнося слова. — Только Богу известно, будем ли мы тогда здесь.
Внезапно он замер и уставился на экраны.
Ганн посмотрел на него.
— Что-нибудь не так?
— Сколько водолазов должно выйти из камеры в эту смену?
— Четыре, — ответил Ганн. — Почему ты спрашиваешь?
— Потому что я насчитал пять.
49
Глай проклинал себя, что пошел на такой глупый риск, но, лежа под одной из проржавевших спасательных шлюпок, он не мог наблюдать ни за какими деталями деятельности, которая имела место там, в пробоине, где работала команда спасателей судна. Идея смешаться с ними казалась до абсурда простой, хотя и опасной.
Он заметил лишь незначительную разницу между их костюмами и своим. Баллоны с воздухом у него на спине более ранней модели, но цвет был одинаковым. Кто распознает во мраке такого похожего противника?
Он поплыл к ним и приближался с одной стороны, пока его ласты не задели обо что-то твердое: стальная крышка люка, сорванная со своего места, лежала на палубе. Не успел он подумать о том, что делать дальше, как один из команды подплыл к нему и показал на люк. Глай преувеличенно кивнул головой в знак понимания, вместе они с трудом подкатили стальную пластину к фальшборту и сбросили ее за борт.
Здесь не было невидимых ловушек. Глай остро чувствовал опасность и продолжал внимательно следить за ситуацией. Он энергично работал вместе со всеми, будто делал это с самого начала. По его мнению, это был тот классический случай, когда наиболее очевидное было наименее очевидным.
Вместе они проработали значительно больше времени, чем он думал. Люди из Государственного агентства подводных и морских научных исследований были похожи на шахтеров, которым известно точно, где проходит основная жила, и они копали свою шахту в соответствие с этим знанием. По его расчетам, они убирали тонну металлолома каждые три часа.
Он обошел вокруг полости, приблизительно измерив ее ширину. Перед ним стояли два следующих вопроса. До какой глубины они должны пройти? Сколько времени потребуется, чтобы добраться до нее?
Затем он почувствовал, что все пошло как-то по-другому. Внешне все казалось прежним. Люди из команды, занимающейся подъемом корабля, были настолько поглощены работой, что не замечали Глая. Однако произошло какое-то совершенно незначительное изменение.
Глай ушел в тень и поплыл, дыша неглубоко и ровно. Прислушивался к усиленным подводным звукам и наблюдал человеческие движения костюмов «ДЖИМ». Его переутомленное шестое чувство подсказывало ему, что пора уходить.
Но он опоздал.
Что было невозможно воспринять секундой раньше, сейчас проявилось со всей откровенностью. Остальные водолазы, похоже, сосредоточенно работали, но не делали ничего. Ковш не вернулся на место после того, как доставил последнюю порцию груза. Водолазы из барокамеры лениво копались в мусоре, но не собирали его и не выбрасывали за борт.
Они медленно и постепенно окружали Глая полумесяцем, беря его в полукольцо. Только теперь до него дошло. Его присутствие было зафиксировано с корабля-носителя. Он не заметил телевизионные камеры, прикрепленные к прожекторам, потому что их скрывал яркий свет, не понимал он до этого момента и то, что спасатели могли получать инструкции из центра управления по миниатюрным приемникам, установленным внутри их колпаков.
Он отступал, пока спиной не уперся в переборку. Костюмы «ДЖИМ» образовали перед ним барьер, остальные водолазы вертелись на флангах, перекрывая последний путь к спасению. Сейчас они все пристально смотрели на него, совершенно не выражая никаких эмоций.
Глай достал из ножен восьмидюймовый нож и присел, словно перед прыжком, сжимая нож в руке ладонью наверх, применяя непрофессиональный, но всё же смертельный прием уличного бойца. Это действие было совершенно бесполезным, сделанным исключительно рефлекторно. У остальных водолазов также были ножи, опасные лезвия из нержавеющей стали, пристегнутые к ногам. А зажимы манипуляторов костюмов ДЖИМ обладали нечеловеческой силой и могли нанести страшные раны.
Они окружили его, стоя совершенно неподвижно, словно статуи на могилах. Один из водолазов достал пластиковую пластину из массивного пояса и что-то быстро написал на ней жирной палочкой желтоватого цвета. Закончил писать и показал пластину Глаю, держа ее перед его носом.
Сообщение было коротким и по существу. Оно гласило: «ПРОВАЛИВАЙ».
На мгновенье Глай остолбенел.
Он не рассчитывал на подобный прием. Не ожидая, что его будут умолять сделать это, он согнул колени и бросил тело вверх, энергично проплывая точно над головой водолазов из Государственного агентства подводных и морских научных исследований. Они не предприняли даже малейшей попытки остановить его, всего лишь поворачиваясь и наблюдая, как он исчезает во тьме.
— Ты позволил ему уйти, — спокойно сказал Ганн.
— Да, позволил ему уйти.
— Думаешь, это мудро?
Питт безмятежно продолжал стоять и не дал ответа сразу, его невероятно зеленые глаза сузились в догадке. На лице была улыбка, но и не совсем улыбка. Выражение было почти угрожающим, выражением льва, подстерегающего в засаде проходящую мимо добычу.
— Ты видел нож, — наконец произнес Питт.
— У него не было шансов. Наши парни скормили бы его рыбам.
— Этот человек — убийца.
Это было просто утверждение, не более.
— Но мы еще можем схватить его, когда он вынырнет на поверхность, — настаивал Ганн. — Тогда он будет беспомощным.
— Не думаю.
— Задумал что-то особенное?
— Элементарное, — сказал Питт. — Используем эту маленькую рыбку как приманку, чтобы поймать крупную.
— Так в этом и всё дело, да? — сказал Ганн неуверенно. — Подождем, пока он встретится со своими приятелями, сформируем отряд и окружим всех вместе. Потом всех сдадим властям.
— Насколько я понимаю, это и есть власти.
Ганн пришел в полное замешательство, чего с ним никогда не происходило раньше.
