Львовская гастроль Джимми Хендрикса - Курков Андрей Юрьевич (бесплатные полные книги TXT) 📗
Дальше, вдоль по Грушевского, он ехал медленно, и ему казалось, что ворчание двигателя не скроет от него другие, посторонние звуки города. Удивительная пустынность улиц внушала острое чувство собственной ответственности за всех спящих и живущих за окнами домов. Он ощутил себя охранником, городовым, следящим за ночным порядком, за ночным покоем города. То, что кроме него никто за порядком явно не следил, одновременно и пугало Рябцева, и придавало ему дополнительной значительности.
«Где же милиция, где их патрульные машины? — думал он. — Где эсбэушники в штатском? Почему никого нет?»
И тут, словно в издевку, увидел он, как открылась и тут же закрылась мокрая железная входная дверь, отбросив на влажный булыжник мостовой отраженное зеленое пятно светофора. Светофор тут же сменил цвет на желтый. Но Рябцев еще до желтого сигнала остановил мотороллер и снова заглушил мотор.
Он выдвинул железную стопу мотороллера и, оставив его у бровки, прошел к стене ближнего дома, где и замер.
Тишина, казалось, смеялась сейчас над его подозрительностью. Он стоял, прислонившись к кирпичной стене, и чувствовал, как вот-вот ворвутся в его уже утомленные мысли едкие сомнения относительно собственного рассудка и вообще сегодняшнего дня, так плохо и грустно начавшегося и так глупо и бессмысленно заканчивавшегося.
Но сомнения не успели выплыть на поверхность. Та самая дверь, до которой сейчас было метров тридцать, открылась снова, и из парадного дома осторожно выглянул, а потом и вышел мужчина в длинном пальто и шляпе. Это был тот самый человек, который буквально пару минут назад туда поспешно заходил.
Тонкие губы Рябцева едва заметно выразили напряженную улыбку охотника, приметившего дичь. Подозрительное поведение мужчины в пальто как бы доказывало своевременность появления Рябцева именно в этом месте.
А мужчина в пальто оглянулся по сторонам, потом перешел дорогу на красный сигнал светофора и, еще раз оглянувшись, осторожно зашел в парадное углового дома.
— Интересно, — прошептал Рябцев, не двигаясь с места.
Его глаза теперь сосредоточились на темных окнах этого дома, словно чуяли, что сейчас одно из них зажжется желтым светом, подсказав Рябцеву, куда хотел попасть или куда попал этот подозрительный ночной странник, что-то или кого-то здесь ищущий.
Давний профессиональный инстинкт взбодрил Рябцева. Он даже напряг на мгновение мускулы рук, проверяя свою боеспособность. Однако ружье оставалось у него за спиной. Руки не тянулись к оружию. Наверное, потому, что чутье старого гэбиста подсказывало: если перед ним сейчас и противник, то слабый и не представляющий угрозы. Сильные противники не оглядываются по сторонам в ожидании опасности.
Дверь углового дома на другой стороне улицы вновь открылась, и из парадного вышел тот же человек в пальто и шляпе. Снова остановился, осмотрелся по сторонам и вдруг присел на корточки, замер в такой странной позе, упершись локтями в колени и обеими ладонями подперев подбородок.
Рябцев хмыкнул, пораженный его поведением. В ночном незнакомце теперь не оставалось ни капли от возможного врага или противника. Всё его подозрительное поведение было перечеркнуто этой позой. «Может, он пьяный и ищет малознакомую женщину, чтобы попроситься к ней переночевать?» — предположил Рябцев, уже готовясь «отклеиться» от стенки и вернуться к своему «piaggio».
Однако ночью временной промежуток между решением и действием удлиняется, вот и в этот момент — не успел Рябцев сделать шаг в сторону мотороллера, как мужчина поднялся на ноги, в его руках вдруг вспыхнул фонарик, и он более решительным шагом, чем прежде, отправился к ближайшей арке и скрылся в ней.
Рябцев опять напрягся. Украдкой прошел метров семь налево, чтобы оказаться как раз напротив этой брамы по другую сторону улицы. Двор, в который вела арка, был отсюда не виден. Темнота в ограниченных стенами домов пространствах всегда насыщеннее и гуще.
Вдруг темень двора прорезал луч мощного фонарика. Луч «прошелся» по земле двора, выхлестнулся на мгновение в арку, осветив ее часть и «выпав» желтым пятном на тротуар и на мостовую. И тут же «вернулся» во двор. И погас.
Рябцев быстрыми шагами пересек мостовую, заглянул во двор, но там снова было темно. Темно и тихо.
Озадаченный, бывший капитан КГБ неслышимыми шагами дошел до внутреннего края арки. Темнота перед его глазами медленно разделялась на стены-окна домов и на обширный двор-колодец между ними. Ни луча фонарика, ни человека, зашедшего в этот двор, Рябцев сейчас не видел. Он аккуратнейшим образом и совершенно беззвучно сделал три шага из арки и за угол, где прижался спиной к стенке и тут же почувствовал некоторое неудобство из-за того, что приклад висевшего на ремне за спиной ружья вдавился ему левый бок. Шурша рукавами плаща, Рябцев стянул ружье с плеча, опустил на землю. Теперь ему стоялось удобнее. И ничто не отвлекало его внимания от всматривания в темноту двора и вслушивания в его тишину.
Скрипнула дверь, открываясь. Четвертая или пятая от арки. Из нее вышел уже знакомый взгляду незнакомец. И прямо под низкими окнами первого этажа прошел к следующей двери. Зашел в парадное, придержав дверь, чтобы не хлопнула.
Рябцев оценил ситуацию. Если он, этот человек, проверяет все парадные, то вскоре он сделает «круг» по прямоугольному двору и окажется возле дверей последнего парадного, всего метрах в пяти от Рябцева и от края арки.
Рябцев оглянулся по сторонам уже привыкшим к темноте взглядом. Спрятаться тут было негде. Выходить на улицу тоже не имело смысла. Ведь надо было понять причину странного поведения этого человека. Что он может искать по парадным?! Рябцев задумался, и снова ему стало некомфортно от собственных мыслей, которые подсказывали ему сейчас, что он просто зря тратит время, имея дело то ли с сумасшедшим, то ли с человеком, страдающим от лунатизма или чего-то подобного.
Но эти мыслишки хоть и появились в его голове, но повлиять на решения Рябцева никак не могли. Да и человек в пальто и шляпе вдруг слишком торопливо вышел из парадного и, остановившись и придерживая дверь открытой, посветил фонариком внутрь и только потом прикрыл ее за собой. Постоял там с минуту и отправился к следующему парадному.
Рябцев, который вдруг понял, что если просто будет наблюдать за происходящим, то рано или поздно захочет спать, решил ускорить события. Он, забыв про оставленное на земле ружье, прошел к первому слева от арки парадному и зашел внутрь. Фонарика у него, увы, не было. Но в парадном горела тусклая лампочка, и в ее свете осмотрел бывший капитан истоптанные, давно не крашенные деревянные ступеньки, железную, недавно поставленную дверь квартиры номер один справа и слева, в глубине, низенькую полутораметровую деревянную дверцу, за которой, должно быть, начинался подвал. Эта дверца была полуоткрыта. Рябцев подошел. В нос ударил запах сырости. Он открыл дверь и увидел перед собой усыпанные мусором ступеньки вниз. Достал мобильник, подсвечивая им, стал спускаться.
Отойдя пару метров от последней ступеньки, Рябцев споткнулся о лежбище, сделанное из старого дивана. Опустился на корточки и осветил мобильником ближайшее пространство. Перед ним раскинулось место обитания явно интеллигентного бомжа. За лежбищем стояла табуретка. Под ней — несколько тарелок и пластиковое ведро с водой. На табуретке — третий том полного собрания сочинений Ивана Франко.
— Да уж, — выдохнул, поднимаясь с корточек, Рябцев. — Всюду жизнь…
Экран мобильника потух. Жилище неизвестного бомжа снова погрузилось в темноту. Со стороны открытой дверцы в подвал проникал тусклый свет. Надо уходить. Сейчас снова захрустит под ногами мусор на ступеньках.
Бомж, читающий Франко, мог бы и подметать свои ступеньки! Рябцеву стало грустно.
А в парадном хлопнула дверь. И кто-то зашел громко, по-свойски. Зашел и остановился. Рябцев замер.
«Может, это снова тот, в шляпе?» — подумал Рябцев.
Совсем рядом чиркнула спичка. Раздался шорох одежды. Волна нового света выкатилась из открытой дверцы в подвал и упала на ступеньки. И следом на верхнюю ступеньку лестницы опустился грубый черный ботинок, и второй ботинок тут же опустился рядом. Судя по их размеру, человек, которого еще не было видно полностью, был намного крупнее Рябцева.
