Журнал Борьба Миров № 3 1924 (Журнал приключений) - авторов Коллектив (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Постепенно гонка сменялась упорным напряженным вниманием. Жилы на лбу бандита вздулись. Он стоял на коленях возле машины внимательно и напряженно слушая. Раздался треск, сперва слабый, потом уверенный. Бандит еще раз завел. Машина загрохотала с обычной силой. Мотор работал четко, без перебоев. Лицо бандита совершенно переменилось. Полудетская, полусумасшедшая радость заплясала на этом лице.
Высоко подпрыгнул, подбросил в воздух инструменты, закружился вокруг машины в бешеном танце. Больше он уже ничего не боялся и не выбегал на пригорок: его машина была в порядке.
Его машина была кареткой, но комсомольцы разглядели, что это была та же машина, что и прежде. Каретка была фальшивая, приставная. Бандит продолжал находиться в том же диком порыве, даже, смеялся и пел.
— Ныряй, лягаши моченые, — крикнул он втаскивая комсомольцев в их же Форд. Нырять пришлось в полном смысле, потому что в Форде плескалась вода.
Минуту бандит над ними подумал, потом зацепил Форд на буксир, влез в свою машину и помчался. Неслись какими- то проселками, деревнями. Кружным путем, где-то около Рогожской, вошли в Москву.
На улицах уже попадался народ. Странная поездка вызывала внимание. Бандит ни с чем не считался, надеясь на скорость хода. Оборачивался в сторону пленников, строил рожи, отпускал ругательства.
Вдруг бросил руль, одним прыжком очутился на крыше каретки. Машина бежала сама. Бандит лихо выплясывал чечетку.
— Так, так, д-рас так-так, так, так… Эхх, лихо! По нашенски, да не по вашенски! Кобели маринованные, вам с книжками в сортирах сидеть, головы газетной бумагой набивать, а не машину водить! Так, так…
Вдруг падал назад, свешивался с каретки вниз головой, чуть заметным ударом ладони передвигал руль, выправлял ход машины.
Плясал все время задом к направлению машины. Когда надо было перевести руль, чувствовал, не оглядываясь, и переводил всегда вовремя.
Милицейский, в недоразуменьи, поднес было свисток ко рту, но машины пронеслись, как вихрь.
Взлетели по крутому Китайскому проезду.
— Ну, собачня паршивая, попомните Левкину работу, купайтесь, гады!
И перерезал веревку, на которой держался Форд.
Левкина машина пропала наверху. Машина комсомольцев, все усиливая ход, понеслась вниз, должна была неминуемо расшибить ветхие перила набережной и очутиться в Москве-реке. Отпущена была в такой момент, что летела без риска зацепиться за что-нибудь по дороге.
Мартьяныч скинул подрезанные ремни и стал мучительно вырываться из остальных. Машина неслась. В тот момент, когда до перил оставалось уже несколько саженей, Мартьянычу удалось поймать руль и круто повернуть машину. Она завертись волчком, бахнула в решетку одним боком и застряла, повиснув в воздухе колесом. Ремни Точного были одним моментом разрезаны. Машина выставлена на мостовую.
Подбегал милицейский.
— Хулиганье, что делаете, откуда машина?
— Делаем то, что нам надо, — хмуро ответил Мартьяныч. — А ты тут не причем?
— Откуда, спрашиваю, машина?
Показали удостоверение. Милицейскому пришлось стушеваться, хотя вид у ребят был действительно подозрительный: вымокшие и помятые.
Тихонько катили по направлению к Лубянке. Не могли придти в себя от событий прошедшей ночи.
Вдруг Точный спохватился.
— Который час?
Часы на бульваре показывали пять минут одиннадцатого.
— Ведь, мне же в 10 час. к Сухаревой. В Мурман-Памир идти! Гони скорее!
Мартьяныч помолчал.
— Слушай, Коля, я во всяком случае не пойду. Я совершенно избит и устал. К тому же надо отвозить машину.
— Я пойду один, — сказал Точный.
— Я и тебе, Коля, не советую.
С этой минуты стена легла между двумя друзьями. Судьба их отныне разделилась. Мартьяныч вернулся к своим книгам, Точный пошел навстречу смертельно опасным приключениям. Мартьяныч еще пробовал его отговаривать.
— Не отдохнув, после такой-то ночи?
Точный только пожал плечами. Не доезжая Сухаревки, машина остановилась. Мартьяныч крепко жал руку товарища. Долго, не отрываясь, смотрел вслед фигурке Точного, решительно зашагавшей по Сретенке.
Точнее Точного
КОГДА Точный подошел к Сухаревой башне, главлиповец уже стоял, опустив голову, засунув руки в карманы. Огромные уши того же клетчатого платка выделялись издалека на фоне башни, словно крылья ветряной мельницы. При виде Точного он вытащил из кармана плоские серебряные часы и обиженно протянул их.
— Десять минут одиннадцатого!
Точный разводил руками.
— Простите, товарищ, не мог никак! Очень был занят! А вы-то давно меня ждете?
— Мы-то, как условлено, без ошибочки, в десять часов! Точнее точного!
Точный рассмеялся.
— Да, да! Вы совершенно правы! Вы действительно оказались точнее Точного.
Этот случай привел его на минуту в хорошее расположение духа. Парень вглядывался в Точного.
— Да, чтой-то с вами неподобное, ровно вас купали, или что? Бледные какие. Откуда это вы?
— Это ничего, совершенно ничего! Я, знаете, не спал ночь!
— Так вы бы пошли соснуть!.. Что за напасть к ним идтить! Можно бы завтра!
— Нет, нет, уже давайте сейчас! Да это, ведь, и недалеко!
— Недалеко-то недалеко. Возле Трубы. В самом, конечно, центре города, устроились. А то подождем до завтра?
— Нет, пойдем!
Пошли.
Наконец, главлиповец отчетливо произнес:
— Здесь!
На одной стороне узенького переулка торчала вывеска:
— «Продажа ненормированных продуктов. С разрешения властей. П. Л. Мурман».
На другой — вросшая в землю дверка с корявой надписью:
«Памир».
— Что за чертовщина?
Точный в горестном недоумении переводил глаза с одной вывески на другую. Разом ясно представилось: угол Арбата, последняя в этом году метель, две фигуры и:
— Я у Мурмана!
— А я в Памире!
И тогда же он себе сказал: значит Мурман-то Памир существует. И вот. Как все просто!
Взялся за ручку двери в лавку Мурмана.
Дверь открылась и пропустила вошедших. Дверь за вошедшими закрылась. Но не открылась уже после этого целый день. Товарищ Точный через эту дверь обратно не вышел. Ни в этот день, ни в следующий. На третий день встревоженный Мартьяныч прибежал в Чрезвычайную. — Где же Точный? — Нет Точного! — Да куда же он делся?
— Пошел разыскивать Мурман-Памир!
— Что за ерунда. Вернется!
Но дни проходили. Точный не возвращался.
Через несколько дней товарищ Т. говорил:
— Да где же Точный? Почему он не приходит.
Собеседник его ответил:
— Не вернулся! Провалился в своем Мурман-Памире!
Сказал и вдруг посмотрел в глаза товарищу Т. и прочел в них ту же мысль, что мелькнула у него.
Именно:
— Ведь, пожалуй, Мурман-то Памир и существует!
Но в этот раз эти слова не были произнесены в Чрезвычайной.
Они были произнесены значительно позже.
— А время-то идет!
— Мм…
— И никаких сведений ни из Мурмана, ни из Ташкента!
— Никаких.
— Так, ведь и июнь месяц скоро на носу будет.
— Будет!
(Продолжение следует)
Е. Бывалов (Зюд-Вест)
СЛУЧАЙ НА ШХУНЕ ЭСКУМ
Американскому секретарю по иностранным делам.
Вы обвиняете нас в том, что мы не считаемся с международными законами, не выполняем наших обязательств и ведем коммунистическую пропаганду в Соединенных Штатах. А то, что Вы проделали, м-р Юз, на Аляске в г. Номе, в июне 23 г. с нашими 2-мя красноармейцами и с рыбой в трехмильной зоне?! Разве это не является своеобразным проявлением антиправительственной пропаганды и нарушением международных законов?
Е. Бывалов (Зюд-Вест), «Тихоокеанский волк», инициатор кораблей-приютов, сотрудник «Борьбы Миров».
— СТЮАРД!
— Сэр?
— Нам поставили двух сухопутных советских крыс.
