Лик в бездне - Меррит Абрахам Грэйс (книги онлайн .txt) 📗

3. БЕЛАЯ ЛАМА

Грейдон проснулся на рассвете.

Ночью кто-то укрыл его одеялом, но он тем не менее замерз и тело у него затекло. Он с болью пошевелил ногами, пытаясь разогнать застоявшуюся кровь. Услышал, как шевелятся в палатке. Интересно, кто из них подумал об одеяле и почему была проявлена такая доброта.

Старрет приподнял клапан палатки, молча прошел мимо и направился к ручью. Вернувшись, он занялся костром. Время от времени он поглядывал на пленника, очевидно, без гнева или негодования. Наконец он приблизился к палатке, прислушался и осторожно подошел к Грейдону.

– Простите, – прошептал он, – но я ничего не мог поделать с Сомсом и Данкре. С трудом удалось уговорить их дать вам одеяло. Попейте.

Он прижал фляжку к губам Грейдона. Тот сделал большой глоток; почувствовал приятное тепло.

– Шш-ш! – предупредил Старрет. – Не сердитесь. Я вчера был пьян. Я вам помогу, если… – он внезапно замолчал; опять занялся костром. Из палатки вышел Сомс.

– Я вам дам последний шанс, Грейдон, – начал он без всяких предисловий. – Расскажите нам о своем договоре с девушкой, и мы примем вас обратно, работать будем вместе и добычу разделим поровну. Я вас не виню во вчерашнем: вы поступали, как лучше для вас. Но теперь нас трое против одного, и совершенно очевидно, что одному с добычей вам не уйти. Почему бы вам не поступить разумно?

– Какой смысл начинать все заново, Сомс? – устало спросил Грейдон. – Я рассказал вам все. Если вы умны, развяжите меня, дайте мне оружие, и я буду сражаться рядом с вами, когда потребуется. А сражаться потребуется, и очень скоро.

– Да! – рявкнул уроженец Новой Англии. – Пытаетесь запугать нас, а? А маленький трюк знаете? Загоняют клин под ногти, толкают его все глубже и глубже. Все начинают говорить. А есть еще хитрая штука с костром. Ваши ноги приближают к огню, ближе, и ближе, и ближе. Да, всякий заговорит, когда его пальцы начинают хрустеть и поджариваться.

Неожиданно он наклонился и принюхался к губам Грейдона.

– Вот оно что?! – Он посмотрел на Старрета и вытащил пистолет. – Вы ему дали выпить? Поговорили с ним? А ведь ночью мы договорились, что разговаривать с ним буду только я. Ладно, вы сами этого хотели, Старрет. Данкре! Данк! Сюда, быстрее! – закричал он.

Из палатки выбежал француз.

– Свяжите его, – Сомс кивком указал на Старрета. – Еще один предатель в лагере. Дал ему выпить. Сговаривался с ним, пока мы были в палатке. Свяжите его.

– Но, Сомс, – француз колебался, – если придется сражаться, плохо, что половина беспомощна, non. Может, Старрет ничего и не сделал…

– Если придется сражаться, двое справятся там, где трое, – ответил Сомс. – Я не выпущу добычу из рук, Данк. И не думаю, что придется сражаться. Если они придут, просто поторгуемся. Старрет тоже оказался предателем. Свяжите его, говорю вам.

– Ну, мне это не нравится… – начал Данкре; Сомс сделал нетерпеливое движение пистолетом; маленький француз вернулся в палатку, вышел оттуда с веревкой и направился к Старрету.

– Руки вверх! – приказал Сомс. Старрет поднял руки. При этом он ухватил Данкре, поднял его, как куклу, и держал между собой и сухощавым уроженцем Новой Англии.

– Теперь стреляй, черт побери! – крикнул он и двинулся на Сомса, защищаясь извивающимся телом Данкре. Правой рукой он нащупал пояс француза, вытащил оттуда его пистолет и через плечо Данкре направил оружие на Сомса.

– Бросай оружие, янки, – триумфально улыбнулся Старрет. – Или стреляй, если хочешь. Но прежде чем прострелишь Данкре, я тебя сам пристрелю.

Наступило недолгое зловещее молчание – оно было прервано неожиданным звуком маленьких золотых рогов.

Их звуки разогнали мрак убийства, нависший над лагерем, осветили его, рассеяли, как солнце рассеивает тьму. Хватка Старрета расслабилась.

Из-за деревьев в сотне ярдов вышла Суарра.

С головы и до стройных ног ее покрывал зеленый плащ. В волосах блестела изогнутая полоска изумрудов. Золотые браслеты, усаженные драгоценными камнями, украшали ее руки и ноги. За ней спокойно шла снежно-белая лама. На шею животному был одет широкий золотой воротник, с которого свисали многочисленные цепочки с маленькими золотыми колокольчиками. По бокам ламы висели корзины, сплетенные, казалось, из сверкающих желтых нитей.

И никакого войска вокруг нее. Она не привела с собой ни мстителей, ни палачей. Рядом с ламой шел единственный сопровождающий девушки, в просторном красно-желтом балахоне, с капюшоном, совершенно закрывавшим его лицо. Единственным его оружием был длинный зеленый посох. Этот человек был согбен и шел приплясывая и приволакивая ноги, он делал несколько маленьких шагов вперед, потом шаг назад, и все вместе это создавало впечатление, что под балахоном не человек, а какая-то большая птица. Они подошли ближе, и Грейдон увидел, что рука, сжимающая посох, тонкая и бледная, ее цвет выдает древний-древний возраст владельца.

Испытывая ужас, Грейдон попытался освободить руки. Зачем она вернулась – да еще так? Без охраны? С одним сопровождающим, да и тот старик? И вся в золоте и драгоценностях? Ведь он предупредил ее; она должна понимать, что ей угрожает. Как будто она пришла в таком виде сознательно – чтобы раздуть алчность, которой ей больше всего следует опасаться.

– Diable! – прошептал Данкре. – Изумруды!

– Боже, что за девушка! – выдохнул Старрет, его толстые ноздри раздувались, в глазах сверкнул красный огонь.

Сомс ничего не сказал, первоначальное удивление, появившееся на его лице, сменилось недоумением и подозрительностью. Он молчал, пока девушка и ее сопровождающий не подошли совсем близко. Но сомнение в его взгляде усиливалось, он смотрел на тропу, по которой они пришли, осматривал каждое дерево, каждый куст. Ни следа движения, ни звука.

– Суарра! – в отчаянии воскликнул Грейдон. – Суарра, зачем ты вернулась?

Она подошла к нему и вытащила из-под одежды кинжал. Перерезала веревку, привязывавшую его к дереву. Просунула лезвие под веревку, связывавшую его ноги; освободила его. Он с трудом встал.

– Разве плохо, что я пришла? – невинно спросила она.

Прежде чем он смог ответить, выступил вперед Сомс. И Грейдон понял, что Сомс принял какое-то решение, выбрал способ действий. Он низко, неуклюже, насмешливо поклонился девушке, потом заговорил с Грейдоном.

– Прекрасно, – сказал он, – можете быть свободным, пока поступаете так, как я хочу. Девушка вернулась, и это главное. Похоже, вы ей нравитесь, Грейдон; я думаю, это поможет нам убедить ее ответить на наши вопросы. Да, сэр, и она вам нравится. Это очень полезно. Думаю, вы не захотите связанным смотреть, что можно с ней сделать, а? – насмехался он.

– Но если вы хотите, чтобы все прошло мирно, вы должны сделать одну вещь. Не разговаривайте с ней, когда меня нет поблизости. Помните, я знаю аймарский не хуже вас. И хочу быть все время рядом и слушать, понятно? Вот и все.

Он повернулся к Суарре.

– Твое посещение принесло нам счастье, девушка, – заговорил он на аймарском. – И если будет по-нашему, ты у нас останешься надолго – а я думаю, все будет по-нашему, – в этой фразе звучала скрытая угроза, но девушка, по-видимому, не обратила на это внимания. – Ты нам незнакома, как и мы тебе. Мы многое можем узнать друг о друге.

– Это верно, – спокойно ответила она. – Но, кажется, твое желание узнать обо мне гораздо сильнее, чем мое – о вас. Как ты, несомненно, знаешь, один не очень приятный урок я уже получила, – и она взглянула на Старрета.

– Урок будет приятным – или неприятным, по твоему выбору, – на этот раз угроза в словах Сомса звучала открыто. Но Суарра на этот раз среагировала. В глазах ее сверкнул гнев.

– Не стоит угрожать! – предупредила она. – Я, Суарра, не привыкла к угрозам – и послушайся моего совета, держи их при себе в дальнейшем!

– Неужели? – Сомс сделал к ней шаг, лицо его стало неприятно угрюмым. Со стороны фигуры в красно-желтом послышалось сухое щелканье. Суарра вздрогнула; гнев ее исчез, она опять заговорила по-дружески.