Лекарь (СИ) - Федосов Алексей Анатольевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Только попроси. — Произнёс вкрадчивым голосом.
В конце концов, борьба с кольчугой закончилась моей победой. Я отдал её Ибрагиму. Мы подобрали с земли свои вещи, и пошли к палатке, где нас уже ждали.
— Салам — Поздоровался с хозяевами, сидящими у костра.
Они кивнули в ответ, потом один из них взял с углей закопченный кофейник, налил кофе в маленькую чашку. Отпил глоток, поставил рядом с собой. И улыбнувшись, сделал предлагающий жест, я последовал его совету.
— Здоровы ли ваши верблюды? Хватает ли вам воды во время ваших путешествий? Здоровы ли ваши родители и дети?
— Спасибо уважаемый Мухаммад. Скот наш во здравии, земля милостива к нам. Родители служат Аллаху, а дети скоро приведут верблюдов — На его коричневом лице, изрезанном морщинами и покрытом оспинками от песка, сверкнула улыбка. Он поднял чашку и, отпив глоток, не поставил обратно, а стал держать её в руках.
Ибрагим тем временем разговаривал со вторым. Ночь разом опустилась на пустыню, на без облачном небе вспыхнули мириады звезд, светящихся в темноте холодным белым светом.
Отблески костра, горевшего перед навесом, освещали сидящих людей. Прохладный ветер обдувал, забирался в складки галабеи и, скользнув по телу, улетал прочь. От его прикосновений становилось зябко. Я стал потихоньку дрожать, чашка с напитком, которую держал в руке, заколыхалась и, мне пришлось взять её двумя руками.
Кочевник, посмотрел на мои мучения, с улыбкой что-то сказал своему соседу, тот кивнул и прошел во внутрь палатки. Когда вышел, в руках держал абу, он молча шагнул ко мне и положил её на колени.
— Прими, этот скромный дар, поможет согреться.
— Благодарю и сожалею, что у меня нет ответного подарка. — Я накинул на себя плащ из тонкой верблюжьей шерсти, закутался в него и почти сразу ощутил блаженное тепло.
Яхья, допил свой кофе. Поставил чашку на расстеленный ковер, посмотрел на меня, словно что-то хотел сказать, но потом передумал.
«и что такого рассказал Ибрагим?»
— Почтенный Мухаммад, ваш спутник сказал, что вы лекарь….
«та — а — ак»
… и вам известны разные болезни….
«продолжайте, уважаемый, ну почему я не погонщик верблюдов, сейчас бы говорили про этих тварей. Как только узнают что лекарь, каждый стремиться поделится своими болячками. При этом стесняются как невеста перед первой брачной ночью. Сейчас скажет, что ему трудно помочиться, а у самого лицо опухшее, мешки под глазами»
Кочевник засмущался, отвел взгляд в сторону и проговорил, — Я мочусь с трудом.
— Когда утром, вечером? Ночью часто встаете? Как у вас с женой, всё нормально?
«Сейчас скажет что с женой нормально, но последнее время….»
— А что с женой?
— Когда она приходит к вам, вы нормально исполняете свой долг?
Лицо его стало наливаться кровью. Он открыл рот, чтоб ответить, но я перебил его.
— Если я обидел вас, то прошу простить меня, но я лекарь и не смогу вылечить, если не буду знать. Я ещё буду задавать вопросы, и вы должны будете отвечать на них честно и правдиво.
Если вам неприятно рассказывать…. — Я указал на сидящих рядом, — можно отойти в сторону и там спокойно продолжим нашу беседу.
Он сердито на меня посмотрел, сказал что-то невнятно, сидящий рядом с ним кочевник встал, поманил Ибрагима и они ушли. Яхья проводил их хмурым взглядом, повернулся ко мне, указал на кофейник, — Ещё?
— Пожалуй, не откажусь, у вас вкусный кофе, получается. Ненавижу кардамон, а вы его не кладете в напиток.
— Я сам его не люблю, жены обожают, а я нет. — Он налил воды и пододвинул на угли кувшин с водой.
— Мухаммад, еще не настолько стар, чтоб ты разговаривал со мной как с глубоким стариком, хотя приятно.
Вся моя беда свершилась, когда мы шли через каменный распадок, день был до изумления жаркий, верблюды не хотели идти, и мы были вынуждены остановиться на ночь там, где никогда не останавливались. Вечер и начало ночи прошли спокойно, а потом случилось такое, что я ни забуду никогда. Небо заволокло черными, как душа иблиса, облаками, из них в многострадальную землю били молнии, они подбирались к нам всё ближе и ближе. Порывами ветра раскидало костер горевший, как и этот перед входом в палатку. Наступила кромешная тьма, озаряемая только вспышками. Очень резко похолодало, песок и мелкие камни летели в лицо, били по спине и голове, стали громко реветь верблюды, сбившиеся в кучу, сорвало и унесло палатку, раскидало все вещи. Мы прятались между камнями, стараясь укрыться от гнева аллаха. А потом небеса разверзлись, и оно упало на нас. Земля мгновенно промокла и превратилась в жидкую грязь, которая облепила каждого из нас. Мы пытались встать и падали, если кто решался сделать шаг, то не мог вытащить ноги, а если и смог, поднять её не было сил. Казалось это все длится вечность. И когда все стихло, нам сперва показалось, что мы оглохли, и в этой тишине мы услышали вой шайтанов, он приближался быстрей, чем может бежать самый быстрый верблюд, чем он был ближе, тем грозней становился.
Он посмотрел на меня, в его глазах стоял страх пополам с горечью, — Напоследок сверкнула молния и, в её свете я увидел свою смерть, она накатывалась на меня в виде белопенного вала воды, сметающего все на своем пути. Упав на колени, взмолился Аллаху о спасении души. Мне повезло, меня задело только краем, закрутило и швырнуло на взгорок, стукнулся головой о камни и очнулся, только когда свет наступающего дня озарил далекие горы. Я лежал по пояс в ледяной жидкой грязи, с трудом выбравшись из нее, я стал кричать, призывая своих людей, они стали откликаться и, как только утро наступило, мы увидели, что потеряли. Погиб каждый второй верблюд, пять человек утонули, а семерых мы так и не нашли. Мы теперь никогда там не ходим, хоть и прошло пять лет с того дня.
— Яхья, ты один заболел или ещё были ещё?
— Через год умерло трое, они стали кашлять кровью. А у меня сначала все было хорошо, но потом с каждым годом всё хуже и хуже. Я и сейчас могу сходить с ужасной болью. При этом, как только холодает, сил нет терпеть. Ты поможешь мне? — В его взгляде было столько мольбы и ожидания чуда.
— Яхья, ты не ответил как у тебя с женами?
Он отвернулся и буркнул, — Ни как, уже скоро полгода. Старшая, Алхена, ворчать начала, а младшие …. — он махнул рукой. — Люблю я их. Вот они и сели на шею.
Грубое лицо, изрезанное морщинами в миг преобразилось, когда улыбка появилась на его губах.
Мы бы разговаривали бы ещё очень долго, но пришел Ибрагим и второй кочевник, они молча прошли и уселись на свои места. Яхья спросил, ему ответили, он пожевал губы, окинул нас с Ибрагимом задумчивым взглядом, остановил его на мне, — Так ты сможешь мне помочь? Вас ищут стражники, ночью вам надо уходить, — Он говорил это, с задумчивым видом разглядывая меня и моего спутника. Если вы пойдете одни, вас догонят, нас они остерегаются трогать, в пустыне…. Бывает,… в пустыне люди пропадают, и не один, а целые отряды.
— Наверное, смогу, если ты оставишь человека здесь, он купит нужные травы, я расскажу какие, и потом догонит нас.
Он пристально посмотрел мне глаза, я не отвел взгляда, он кивнул, — Да будет так. Вы пойдете с нами.
Второй кочевник сидевший до этого спокойно при этих словах, стал возражать, вернее хотел, но Яхья в двух словах погасил его пыл. — Ступай и скажи остальным, что мы выступим, как только луна взойдет над башнями, иди.
— Яхья, кто ты?
— Зачем тебе знать? От многих знаний большие беды. А этот, — Он кивнул головой в сторону ушедшего. — Мой сын, младший, подарил мне всего двух внуков и думает, что может меня поучать. Вот его я и оставлю.
Верблюды ступали размеренным шагом, казалось, что они едва идут, а мне приходилось почти бежать. Когда мы отошли от стен города луна только начала подниматься, а сейчас она уже клонилась к горизонту. Помню в детстве, я впервые увидел караван, он проходил не вдалеке от нас, медленно и торжественно, Я стоял, разинув рот, а потом не известно чего испугался, когда один из идущих верблюдов вдруг повернул голову в мою сторону и ощерил свои зубы. Меня это так потрясло, что, зарыдав, зарылся в материнские юбки. Может тогда, у меня появилась «любовь» к этим тварям.
