Сокровища Массандры - Гаврюченков Юрий Фёдорович (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
- Верно говоришь, - не стал спорить Макс. Он удивился тому, как изменилась подруга при виде золота, и решил не оставлять её без присмотра, особенно, с рюкзаком под рукой. - Насчёт семьи я полностью с тобой согласен. Действительно, хватит рисковать. Оставим вина здесь, с собой возьмём пару бутылок, у нас ещё сумка есть, место найдётся. Все шмотки бросим. Приедем в Петербург и заживём по-человечески.
Майя оттаивала прямо на глазах. Макс перевёл дух.
- Но вход в пещеру как следует замаскируем, - поставил он точку в разговоре.
Майя вздохнула.
Макс вытер чумазую рожу.
Он был великим гидом по стране заблуждений.
Глава Девятая,
в которой кто-то теряет, кто-то находит, а Макс берёт своё и попутно чужое.
Последние гривны ушли на дорогу до Симферополя, и денег не осталось вовсе: полученные за фальшивую цепь цыганские доллары тоже оказались фальшивыми. Проклиная своё лоховство, Макс метался от обменника к обменнику, рассчитывая на нерадивую кассиршу, но девочки в пунктах были ушлые и давали мошеннику от ворот поворот. Из третьего пункта Макс вышел с твёрдым убеждением втюхать подделку в частном порядке.
Майю пришлось бросить на произвол судьбы в зале ожидания. В рюкзаке и бауле были аккуратно разложены кляссеры, золото и пять бутылок французского вина, обёрнутые в грязную одежду.
Стиснув лямку брезентовой котомки, словно ремень автомата, Макс остановился посреди улицы. Надо было куда-то идти и кому-то впарить липовые баксы, но в зоне видимости подходящей жертвы не находилось. "Пока я тут торможу, Майя сбежит с золотом! - стоя под полуденным солнцем, Макс обливался ледяным потом. - Снимется, загонит в скупке пару ложек, уедет в Феодосию и там сядет на поезд. Стоп! А почему я-то не могу ложки в ломбард сдать? Совсем извилины на курорте выпрямились!"
Он побежал, прямо-таки полетел на крыльях недоверия и мнительности на вокзал. Майя ждала там, где её оставили, беспокойно крутя головой. Макса она заметила почти сразу и уставилась полным надежды взглядом, мол, ну как, порядочек? Верещагин послал в ответ обнадёживающую улыбку, подошёл, взял рюкзак.
- Пойдём, дорогая, - не тратя лишних слов, он увлёк за собой подругу.
- Кассы в другую сторону, - напомнила Майя.
- Нам сначала в ломбард.
Подруга закручинилась, когда Макс ознакомил её с диспозицией.
- Одеть нечего, жрать нечего и полные сумки сокровищ, это голимый попадос. Значит, надо загнать ложки. Сейчас поймаем тачку, найдём ломбард. Сдавать будешь ты, женщинам доверия больше. Возьми новую фанеру, которую не палили нигде. Если что, выкинем. Границу будешь пересекать по старому паспорту, который в иммиграционном листке указан, а сейчас пойдём отберём товар на продажу.
В тихом дворике они заняли пустую скамейку и стали копаться в бауле, бережно выворачивая его золотые потроха. Выбрали три чайные ложки. Выручки за них с лихвой должно было хватить на обратный путь. Прикрыв ладошкой, Майя шустро спрятала их в сумочку. Почему-то её бил мандраж. Воровку так давно не колбасило и это был дурной признак.
- Ты совершаешь законную сделку, - Макс заметил её волнение и постарался успокоить. - Обедневшая девушка принесла остатки фамильных ценностей, чтобы купить хлеба. Ничего криминального в этом нет.
- Только у девушки российское гражданство и петербургская прописка.
- На такие мелочи в скупке внимания не обращают, - Макс вложил в голос как можно больше тепла и уверенности. - У барыг свои интересы. Им что надо? Нажиться. Остальное ехало-болело. Они ради этого точку и открыли, а не для помощи обедневшим дворянам. Рискну предположить, что, по южной беспечности, они прямо там анашой барыжат или даже винтом и вкусным герасимом.
- Я готова, пойдём, - Майя нервно улыбнулась и встала со скамейки.
На улице Гагарина Макс поймал машину, идущую в центр.
- Шеф, нам в ломбард нужно, - без экивовок заявил Макс, узрев за рулём потрёпанной "Волги" пожилого насупленного мужика.
- В ломбард - тридцать гривен, - установил цену таксист-мизантроп.
- Там расплатимся, - сказал Макс. - Девушка сходит, я в машине посижу.
Водила кивнул.
Верещагин забросил поклажу на заднее сиденье, чтобы в случае чего её можно было схватить и дать дёру, сам расположился впереди. Бомбила ткнул рукоятку переключения передач, скрежетнули шестерни, "Волга" взвыла и отчалила от тротуара. Ехали недолго.
- Вот ломбард, - таксист с заметным интересом посмотрел на Макса и указал на вывеску.
- Я сейчас, - пискнула Майя, открыла дверцу и зацокала каблучками к ломбарду.
- Последние серёжки закладывает, чтобы вернуться, - сообщил водителю Макс, хотя тот не спрашивал.
- Приезжие? - поинтересовался шофёр.
- Из Витебска, - сказал Макс.
- Я вижу, что не загорели.
- А вроде старались.
- Вроде… В роте, - непонятно к чему буркнул таксист.
Майю ждали десять минут. Она выпорхнула из скупки с видом человека, сделавшего общественно-полезное дело.
- Всё нормально? - осведомился Макс.
- Да, милый.
- Тогда на вокзал.
Таксист тронул машину. Проехали, развернулись.
- Ой, это не вы колечко потеряли? - Майя нагнулась и подняла выкатившийся из-под сиденья перстень-печатку. - Смотри, милый.
- Ого, - повертел в руках находку Макс.
- Ну-ка, - оживился водила. - Дай глянуть.
- Кто-то обронил. Пассажир, наверное, - щебетала Майя с заднего сиденья.
- Знаю, чей это перстень, - заявил водитель. - Это кума моего. А он-то искал.
- Ага, - скептично хмыкнул Макс. - Пьяного, небось, подвозил. Ого, проба!
"Волга" приткнулась к тротуару.
- Говорю, друга моего перстень. Дай сюда!
Водила развернулся всей тушей к Максу и попытался отобрать гайку, но ловкий мошенник стремительно отвёл руку и лапа жадного таксиста схватила пустоту.
- Ты чего, дядя, уху ел в атаке? - возмутился Макс. - Чего на людей кидаешься? Никак грабил кого-то в тачке, да? Небось, пьяного шмонал, а он проснулся, когда ты у него гайку с пальца намыливал, вот ты и скинул её под сиденье.
Водила замер, испуганно вытаращился на негодяя и сдулся.
Сам того не зная, Макс угодил в болевую точку, как удачно попадает боксёр, роняя на пол противника.
Иван Михайлович Пидоренко прожил жизнь тяжёлую и опасную. Тяжёлой она была по причине фамилии, за которую его прочно задразнили в школе, а потом гнобили в армии, что сделало Пидоренко мнительным и нелюдимым. Опасной она стала после службы, когда Иван устроился в таксопарк и принялся обирать захмелевших клиентов.
Однажды декабрьской ночью Пидоренко ангажировали ехать в Белогорск. Возвращаясь, он подхватил на окраине пассажира. Подгулявший интеллигент в дорогом драповом пальто и каракулевой шапке пирожком желал в Симферополь. Иван Михайлович потребовал показать деньги, есть ли, хватит ли расплатиться по счётчику. Интеллигент раскрыл портмоне и махнул фиолетовым веером четвертаков. Сердце таксёра бешено застучало. "Не меньше тысячи," - сообразил он.
Ночь была тёмная, трасса была пустая. "Кусок, - думал Пидоренко. - Целый кусок!" Проехав Цветочное, он покрутил рулём, завилял и съехал на обочину.
- Колесо прокололи, - Пидоренко вылез и открыл багажник. Достал домкрат, монтировку.
- Слышь, друг, - обратился он к пассажиру. - Пособи, а то до утра валандаться будем.
Интеллигент охотно присоединился к настоящей мужской работе.
- Вот здесь подержи, - Пидоренко приладил домкрат у задней арки, указал, как именно надо удерживать шаткий инструмент обеими руками, а, когда интеллигент опустился на корточки и занялся делом, таксист поднял с головы шапку-пирожок и со всей силы треснул по кумполу монтировкой.
Шапка, бумажник и часы перешли в собственность водителя, а пассажир откочевал в сугроб за шеренгу пирамидальных тополей.
