Корсар - Касслер Клайв (читать хорошую книгу полностью txt) 📗

Кабрильо лежал на заднем сиденье, Линк под местным наркозом штопал ему рану. Кабрильо смотрел на пленника, которого спасли они с Аланой. Того звали Фодль. Солевые таблетки и несколько бутылок воды вернули его к жизни.

— Вытащите, — ответил Хуан Максу. — Не меня — всех нас.

ГЛАВА 22

В такой этнически однородной стране, как Ливия, Эдди Сэну было непросто слиться с толпой, однако он не жаловался. Эдди, как и Хуан, сразу почувствовал: с Ассадом что-то не так, что-то в лоцмане есть особенное, что-то такое, отчет становится щекотно в затылке.

Конечно, одно дело — подозревать, а совсем другое — доказать. Как назло, две сотни поколений предков Эдди жили в Китае, а чуть ли не все, кто бродил по улицам Триполи, родились на Ближнем Востоке.

Впрочем, не построили еще на планете такой город, где не было бы китайцев. Первой же ночью Хали пошел за Ассадом, вооружившись картонкой с надписью «Немой». Эдди же двинулся на поиски китайского квартала.

Увиденное поразило его до глубины души, хотя, если вдуматься, чего-то подобного и следовало ожидать. Купающаяся в нефтедолларах Ливия, и в особенности Триполи, переживала строительный бум, от которого фирмы из Шанхая и Гонконга никак не могли остаться в стороне. Вместе с рабочими появилась целая сеть ресторанов, баров, магазинов и борделей исключительно для китайцев — совсем как в нью-йоркском Чайна-тауне, где и вырос Эдди.

Как и в Нью-Йорке, кто-то жил по закону, а кое-кто — не совсем. Почти сразу Эдди приметил на фасадах нескольких магазинчиков опознавательные знаки банд. Нужный символ нашелся еще через пару минут: совсем крошечный, он был нарисован красной краской на серой металлической двери. Сама дверь вела в какой-то угрюмый склад с окнами только на втором этаже.

Эдди постучал условным стуком. Никто не ответил. Эдди постучал снова — на этот раз коротко и громко, как обычный человек. Судя по звуку, дверь была бронированная.

Через несколько секунд петли скрипнули, и вынырнула голова мальчика лет десяти. Несколько вооруженных бойцов наверняка прятались в глубине. Мальчик молчал.

Эдди тоже. Он выпростал рубаху из штанов, поднял ее и повернулся, демонстрируя спину.

Мальчик охнул, и Эдди почувствовал, что его осматривают несколько пар глаз. Он опустил рубаху и снова стал лицом к двери. Двое головорезов опустили пистолеты. Хороший знак.

— Кто ты? — спросил один из них.

— Друг.

— Кто дал тебе татуировку? — вступил второй.

Эдди смерил его пренебрежительным взглядом.

— Никто не давал. Я ее заслужил.

На спине Эдди красовался сложный полустертый рисунок: дракон, сцепившийся с грифоном, — древний знак тонга, [14]зеленого дракона, под которым тот сражался с врагами в шанхайских доках еще в тридцатые годы. Такую татуировку делали главарям и самым отважным бойцам. Эдди знал: с ней для него открыты двери в преступный мир китайских кварталов по всему свету.

Он очень рассчитывал, что проверять рисунок не будут: Никсон старательно скопировал его из каталога бандитских и тюремных татуировок всего пару часов назад.

— Что тебе нужно? — спросил первый головорез.

— В порту работает человек. Он задолжал много денег людям, которых я представляю. Мне нужно нанять людей последить за ним, пока не пришло время потребовать долг.

— У тебя есть деньги?

Эдди не опустился до ответа. Человек в здравом уме не обратится за такого рода услугой, если не может за нее заплатить.

— Четыре или пять дней. Восемь или десять человек. Десять тысяч долларов.

— Слишком мало. Лучше десять тысяч евро.

По здешнему курсу это почти в полтора раза больше. Эдди кивнул.

Вот и все. Теперь у него достаточно людей, чтобы не спускать с Ассада глаз круглые сутки. Они с Хали устроились в ночлежке, принадлежащей тонгу, а бандиты сами сообщали обо всех передвижениях лоцмана каждые шесть часов по одноразовым телефонам. Через пару дней у Эдди с Хали было довольно четкое представление о том, как проводит время интересующая их персона.

Обычно Ассад работал восемь часов в ночную смену. Если судов не ожидалось, на пару часов заезжал в квартиру неподалеку от порта, к любовнице. У Ассада были и другие, посимпатичнее, но эта жила ближе всех.

После работы он отправлялся домой, к семье, спал часов шесть, йотом шел попить кофе с сослуживцами, а оттуда на одну из квартир, разбросанных по всему Триполи. Эдди велел своим новым подчиненным составить список любовниц Ассада, а потом попросил Стоуна прогнать его через компьютер «Орегона». Выяснилось, что Ассад спит исключительно с женами госчиновников среднего звена. Даже девушка, что жила возле порта, оказалась сестрой замминистра энергетики.

Список жертв любвеобильного ливийца внушал уважение, особенно с учетом его весьма заурядной внешности.

Эдди и Хали решили, что их подопечный и правда лишь нечистый на руку лоцман с выдающимся либидо и умением нравиться женщинам. А потом позвонил Хэнли, и все перевернулось с ног на голову. Внедрение Ассада в будуары ливийского истеблишмента приняло совсем другой, куда более зловещий вид.

Эрик по телефону описал Хуану маршрут, которым выходит к берегу тридцатикилометровая железнодорожная ветка. Перепад высот по спутниковым снимкам не определить, но, когда Кабрильо высадился из вертолета на тренировочной базе, его чип передал компьютеру, что он в трехстах метрах над уровнем моря.

Пока Стоун рассказывал, у него начал складываться план. Веселенькая предстоит поездочка!

К сожалению, времени оставалось в обрез, а никакого предлога, под которым Оверхолт мог бы попросить ливийцев задержать операцию, в голову не приходило — только если открыть все карты.

Вдобавок Кабрильо уже двое суток не спал больше шести часов, а судя по виду спутников, у них дела обстояли не лучше.

— Ну что? — спросил Линк после последнего тугого стежка.

Хирургические перчатки были в крови. Великан наложил три шва, начиная изнутри и постепенно продвигаясь к коже, — теперь рана ни за что не откроется. Под местной анестезией боль почти не ощущалась, и Хуан счел, что готов к действиям.

— В каком смысле?

— Ты только что усмехнулся, — ответил Линк, снимая перчатки и запихивая их в специальный красный ящик для использованных биоматериалов.

— Правда? Просто я подумал, что мы ничего толком не понимаем и я не уверен, что мой план сработает.

— Что, опять знаменитый план «В»? — ужаснулась Линда, заглядывая через высоченное плечо Линка.

— Потому я и смеюсь. План «В» не сработал. Переходим к планам «Г», «Д» и «Е».

Выбора, как ни крути, не было. Хуан решил устроить стрельбы с «КОТом» в качестве мишени.

Линк перевязал рану и заявил:

— Если Хаксли не одобрит, пусть сама с твоим лечащим врачом разбирается.

Хуан натянул штаны. Они были рваные и такие грязные, что потрескивали на бедрах, но другой одежды в грузовике не оказалось. Он спрыгнул на землю и сделал пару приседаний. Рана, повязка и швы доставляли неудобства, впрочем вполне совместимые с активной жизнью, особенно при наличии анестезии.

Солнце еще не поднялось из-за гор. Сияли безжалостные холодные звезды. Кабрильо залюбовался, по обыкновению подумал, увидит ли их еще раз, и скомандовал:

— Поехали! Когда подойдет «Орегон», все будет уже позади. У нас море грязной работы.

— Кстати, Хуан, — спросил Линк, — а кого мы собираемся спасать? Политических заключенных? Обычных бандитов?

— Возможно, они как раз ключ ко всей этой истории.

Великан кивнул.

— Ну ладно.

— А у меня вот какое-то нехорошее предчувствие… — начал Марк, но Кабрильо оборвал его одним взглядом.

Через сорок восемь минут Хуан наконец решил, что команда готова. Более или менее готова. Он хорошо помнил, что за бойцы охраняют заключенных — те еще вояки. Зато их человек сорок. А если чуть время не рассчитать, так еще две сотни террористов, которых Кабрильо надеялся выманить с тренировочной базы, до срока прибудут.