Любовник Большой Медведицы - Песецкий Сергей Михайлович (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Под утро дождь перестает. Барсук запрягает, укладывает с помощью Живицы товар на возок и едет на следующий пункт. Товар прикрыт сверху сеном.
— Не попадется он по дороге? — спрашиваю Сашку.
— Он? Да он и черту не попадется! По таким стежкам ездит, где души живой не встретишь. А если встретит, так у него от меня машина верная. Уж постреляет вволю! Он — номер еще тот!
Залазим спать на печь. Там очень жарко. Караулим по очереди сон друг друга.
В третьем часу дня возвращается Барсук. Привозит несколько больших мешков щетины. Их и повезем назад. Они не помеха: хоть большие, но легкие, а заработок больше.
Вечером укладываем щетину на воз и едем назад. Едем быстро. Конь рвется бежать, Живица его сдерживает. После трех часов пути останавливаемся. Снова окручиваем линями колеса, едем медленнее. Начинает дождить, с востока задувает. Хорошо — ветер нам помогает сохранить направление.
С большой осторожностью перебираемся через границу и в первом часу ночи добираемся до хутора.
Отвезли мы за границу три воза товара. Я получил от Сашки двести сорок долларов. Всего теперь у меня шестьсот шестьдесят пять долларов. Сашка сказал, что мне еще причитается, но отдаст позднее, когда работа кончится: сейчас трудно наличностью получить. Я столько никогда не зарабатывал.
Когда последним разом возвращались из-за границы, чуть не случилось у нас крови. Захотели мы пораньше домой вернуться, поехали кружной дорогой. Везли четыре больших тюка щетины.
Выехали на луг. Далеко слева виднелась деревня. Сумрак спускался медленно. С запада ползли пеленой тучи, затягивали небо. Собирался дождь.
Дорога попалась малоезженая, возок то и дело подскакивал на кочках. Я заметил впереди полосу кустов, пересекающих луг, мост через речушку, вербы близ него. Показалось мне: люди на мосту. Когда приблизились, увидели нескольких мужчин, стоявших, опершись о поручни моста, и смотревших в нашу сторону.
— Стоят какие-то то! — предупреждаю Сашку.
— Чтоб их черти побрали! — отзывается он. Подъехали к мосту. Увидели на нем семерых. Трое одеты по-деревенски, трое — по-городскому, а на одном — черная кожанка и фуражка.
Живица хлопнул вожжами, присвистнул. Конь побежал резвей. Я держу руки в карманах, на рукоятках. Ноги широко расставил, чтоб опора была. Смотрю на Сашку. По его лицу блуждает легкая усмешка, одна рука в кармане.
— Медленней! — приказывает Живице.
Тот придержал коня немного. Въезжаем на мост.
— Кто такие? Откуда? — кричит мужчина в кожанке зло и самоуверенно и за узду пытается схватить.
— Из Минска! — отвечает Сашка весело и громко.
— Из Минска? И откуда из Минска?
— Откуда? Сейчас документы покажу. Тпру-у!
Живица останавливает, Сашка спрыгивает, подходит к мужчине в кожанке. Смотрит внимательно в лицо и говорит:
— Ваша харя, товарищ, мне что-то очень подозрительна. По какому праву задерживаете проезжих?
— Как это, по какому праву?
— По такому праву! Ваши документы!
— Да я сотрудник койдановского погранотряда!
Тогда Сашка отходит на шаг и тычет в лицо кожаному стволом парабеллума.
— Лапы вверх, живо! — говорит холодно и спокойно. Мужчина в кожаной куртке бледнеет и подымает руки.
Я выхватываю оружие свое и, стоя на возке, кричу:
— Руки вверх! Ну!
Все поднимают руки. У Живицы в одной руке — вожжи, в другой — парабеллум. Улыбается, смотрит с интересом на стоящих с поднятыми руками людей. Сашка обыскивает агента. Вынимает из кармана его куртки заряженный наган.
— Пригодится, — говорит, кладя его к себе в карман. Вынимает из другого кармана толстый бумажник, тоже кладет к себе.
— А с этим мы потом разберемся.
Обыскав, поворачивается к стоящим на мосту.
— У кого еще оружие? Ну?
— Нету у нас! — раздается несколько голосов.
— Смотрите, если найду — пуля в лоб! Ну, у кого оружие?
— Нет у нас, товарищи!
Сашка поворачивается к агенту.
— Хотите знать, куда едем? За границу едем. Хотите знать, кто мы? Мы — веселые хлопцы. Мы границ не знаем и о таких, как ты, сексотов, рук не мараем. Ну, вот и узнал. А везем мы щетину. Хочешь пощупать?
— Товарищи, я ж не…
— Я тебе не товарищ! Твой товарищ в будке блох грызет!
— Я ж не думал, я хотел только…
— …шкуру содрать! — закончил за него Сашка и приказал: — Прыгай в воду!
Агент замешкался. Сашка поднял парабеллум, нахмурился.
— Ну!
Агент поспешно перелез через перила. Внизу звучно плеснуло. Живица захохотал.
— Давай в воду, блох топить! — заорал Сашка на стоящих. — Живо!
Те поспешно принялись карабкаться и прыгать. Бух, бух! Плескало громко.
— Купаются, — сообщил Живица.
Сашка вскочил на возок, конь рванул.
— Им полезно. Остынут малость, — заметил Сашка.
Проехали мы мост, выехали на луг. Позади послышались крики выбирающихся из воды людей.
Стемнело. Я размышлял над произошедшим. Дивился Сашке. Никто б не поступил, как он. Мы могли бы погнать коня. Им бы пришлось уступить нам дорогу — но потом могли бы стрелять нам в спины. Могли б мы стрелять в них и даже поубивать всех. Да только кровь бы зря пролили и шума наделали. А Сашка умудрился и того избежать, и другого… Смотрю на его спокойное, задумчивое лицо. На лбу — узкая алая морщина. О чем он задумался?
14
Близится середина ноября. Вывезли мы за границу семь возков товара. Сашка дал мне еще двести сорок долларов. Теперь у меня девятьсот пять.
Чуем мы — зима близко. Торопимся. Сашка хочет доделать все до конца ноября. Купцы на днях доставят нам из Рубежевич дорогой товар, много на нем заработаем. Осмелели, видя, как хорошо у нас идет.
Два дня тому был первый снег, но пролежал недолго. Черная стежка пока еще держится. Хоть бы подольше продержалась!
А еще через пару дней случилось жуткое, и все планы наши пошли прахом. Лучше б мы не брались за ту работу, лучше б про нее и не подумали! Но не буду забегать вперед.
Мы возвращались с работы. Сдали товар Барсуку и везли назад несколько тюков овечьей шерсти. Мы удачно доехали к лугу, что недалеко от границы.
За полночь уже было. Мы дали коню отдохнуть немного да и двинулись вперед. Возок тихо катился по влажной траве. Сашка соскочил, пошел вперед. Я хотел идти за ним, но он махнул рукой: не надо, мол. Я остался на возке.
Сашка шел в четырех десятках шагов перед нами через луг. Я старался не потерять его из виду. Вот он подошел к темному сгустку — купе густых зарослей у границы. Вот миновал ее. И вдруг — выстрел! Затем еще несколько, один за другим. И уже после — крик:
— Стой! Стой!
Грохот в ответ — Сашка отстреливается. Вижу: отходит к нам. А из зарослей сверкают вспышки выстрелов — из карабинов бьют.
Живица останавливает. Я палю из парабеллума в заросли. Прицел ставлю на сто двадцать шагов, опустошаю магазин. Вставляю другой, продолжаю палить. Карабин умолкает.
Вдруг слышу странно дрожащий голос Живицы:
— Держи коня! Быстро!
Хватаю вожжи. Живица соскакивает, бежит вперед — к Сашке, лежащему шагах в тридцати от нас. Сашка не стреляет, не шевелится. Я, занятый стрельбой, упустил его из виду.
Месяц прячется за тучами, становится темней. Уже не вижу ни Живицу, ни Сашку, ни заросли.
Снова слышатся голоса: «Стой! Стой!»
Меня трясет. «Что там случилось?» Конь рвется, но держу его крепко. Через минуту слышу торопливые шаги. Живица, держа Сашку на руках, бежит к возку. Кладет Сашку на мешки с шерстью. Говорит мне таким странным голосом, чуть не всхлипывая:
— Смотри, осторожней! Чтоб не трясло его! Ну, холера…
Встряхиваю вожжи, разворачиваю коня. Близко слышны шаги бегущих к нам людей. Выхватываю парабеллум, встаю.
Месяц выныривает из-за тучи и прожектором освещает луг. Вижу поблизости четырех солдат. Стреляю. Они отходят поспешно. Живица понукает коня. Я чуть не падаю. Хватаюсь за возок, стреляю снова. Карабины гремят в ответ. Пули свистят рядом. Стреляю, ошалелый. Месяц снова прячется за тучами. Уже я не вижу гонящихся за нами, они — далеко за спиной. Возок бежит быстро.
