Безумные затеи Ферапонта Ивановича - Югов Алексей (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
Вдруг собака резко дернула в сторону. Макинтош выпустил цепочку. Гера подбежала к какой-то бумажке, лежавшей на земле, и усиленно и неотступно принялась ее обнюхивать.
Макинтош подошел и поднял бумажку. Это был «дензнак» неизвестного благодетеля, оброненный Силантием в то время, когда Ферапонт Иванович окликнул его сзади.
Сыщики многозначительно переглянулись.
— Спросим? — кивнул Коршунов в сторону милиционера.
Они подошли к постовому.
— Скажи, пожалуйста, — обратился к нему Коршунов, предварительно назвав себя, — ты сейчас за тем вон киоском ничего не замечал?
— Так как будто ничего особенного не замечал, — ответил милиционер. — А нищий один все время тут сидит.
— С деревяшкой? — спросил Коршунов.
— Вот-вот.
— А где он теперь?
— А вот только что, должно быть, приятеля своего отвез. Другой тут есть, нищий тоже, слепой, да и безногий вдобавок, — так вот он его и потарабанил куда-то... Только что вот провез на тележке...
Пальцы Макинтоша впились в локоть Коршунова, — А где этот слепой сидит? —продолжал расспрашивать Коршунов.
— А он обыкновенно... Да что за черт?!.. Вон он сидит! Никуда, значит, не уезжал... — растерянно пробормотал милиционер, опуская палец, которым указывал в сторону слепого.
— Вот что, спроси-ка ты его пойди, куда у него тележка девалась, — распорядился Коршунов.
Милиционер подошел к слепому.
— Слушай, — спросил он его, — тележку-то у тебя украли что ли?
— Нет, — ответил слепой, поворачиваясь в сторону милиционера и уставив на него незрячие глаза.
— А где же она?
— Силантий с ей уехал.
— Куда?
— Не знаю, — не сказывал. Он сичас приедет, — сказал слепой.
— Ну, ладно. А то я думал, что украли, — сказал милиционер и отошел.
Он сообщил Коршунову, что рассказал ему слепой. Коршунов остался весьма доволен.
— Подойди-ка сюда поближе, — сказал он милиционеру.
Коршунов передал ему деньги, оброненные Силантием, и на ухо стал инструктировать. Потом они с Макинтошем завернули за угол. Милиционер остался на посту.
Ждали они часа два..
Наконец, показался Силантий с пустой тележкой. Он поставил тележку возле слепого. И сказал ему что-то.
В это время к нему подошел милиционер.
— Слушай, это не ты деньги обронил, вон тут, возле киоска? — спросил он Силантия.
Силантий узнал свои деньги. Но для уверенности он вытащил кисет и заглянул в него.
— Нету... Мои это, мои это, я обронил. Вот спасибо, вот спасибо! Видать, что на хорошего человека попал, — засуетился он.
Коршунов и Макинтош подошли к нему.
— Так это твои деньги?!? — грозно спросил инспектор угрозыска.
— Мои...
— От кого ты их получил?
— Милостыня...
— Милостыня?!.. — переспросил насмешливо Коршунов. — Кто же это тебе по миллиону милостыню дает?!..
— Ей богу, милостыня.
— Врешь! — крикнул Коршунов. — Говори, кто!
— Вот те истинный Христос, милостыня! — клялся Силантий.
— Не ври, мерзавец! — заорал Коршунов, выхватывая браунинг. — Ты это кого на тачке возил?!.. Ну-ка, говори! — он направил на Силантия револьвер.
Силантий заплакал.
— Капустина, Ферапонта Ивановича отвозил... Душа-человек! — проговорил он сквозь слезы. — Он мне и деньги жертвовал.
— А ну, веди! — скомандовал Коршунов, пряча в карман револьвер. И Силантий повел. Он повел их в Нахаловку, в свою мазануху, где спрятал он Ферапонта Ивановича.
Макинтош и Гера сияли.
Таким-то образом Силантий и Ферапонт Иванович были арестованы и доставлены в угрозыск за несколько часов до ареста Елены.
— Скажите, вам известен этот гражданин? — спросил начальник угрозыска Елену, указывая на Ферапонта Ивановича.
— Нет, — спокойно ответила Елена.
Она произнесла это «нет» вполне искренне, потому что не признала сначала Ферапонта Ивановича в этом жалком, запущенном, грязном и бородатом субъекте. Но в следующую за ответом секунду ей уже мелькнуло что-то странно знакомое в его лице и, наконец, когда он повернулся к ней левой стороной и она увидела рубчик на его левом ухе, который она когда-то ощупывала в темноте, она уже не сомневалась больше, что в кресле напротив нее — отец ее невидимой дочери.
Выражение лица Елены в этот момент не ускользнуло от внимания начальника.
— Итак, значит, не знаете? — иронически переспросил он.
— Нет, не знаю, — со злостью ответила Елена,
— Ах, как жаль, как жаль! — продолжал иронизировать тот. — А знаете, на вашем месте я отдал бы многое, чтобы узнать имя и фамилию этого гражданина.
Елена молчала.
— Да... Очень жаль, — не смущаясь, продолжал начальник угрозыска. — Неужели вам не интересно знать, как зовут обладателя этой руки? — сказал он, внезапно схватив за кисть правой руки Ферапонта Ивановича и поворачивая ее перед Еленой. — 11осмотрите-ка, — рука, как видите, небольшая, тонкая, но довольно хваткая, судя по тому, что... эти вот пальцы раздавили гортанные хрящи... вашего покойного мужа...
Елена вздрогнула.
Ферапонт Иванович вырвал свою руку.
— Это ложь! — прохрипел он.
— Крепко сказано! — рассмеялся начальник. — Итак, значит, гражданин Капустин, вы по-прежнему отрицаете все остальные грехи, кроме этих изнасилований?
— Да, — угрюмо сказал Ферапонт Иванович.
— Стало быть, Яхонтова убили не вы, и этих коммунистов убили тоже не вы?
— Я не убивал...
— Та-а-ак, — протянул начальник угрозыска, переставив пресс-папье и, видимо, наслаждаясь разговором. — А, скажите, вы, как психиатр, я полагаю, знакомы с дактилоскопией?
— Ну? — грубо и злобно сказал Ферапонт Иванович.
— Итак, стало быть, вы, без сомнения, знаете, что здесь ошибок не бывает и, вероятно, разбираетесь в дактилоскопических формулах. Тогда не угодно ли взглянуть...
Он взял со столика три картонки величиной со страницу книжки т ^иа^^о и поставил их рядышком, прислонив к письменному прибору. По лицевой стороне этих картонок, обращенной к Ферапонту Ивановичу, можно было с первого взгляда посчитать их за снимки с аэроплана запутанных горных хребтов.
Это были сильно увеличенные снимки с отпечатка большого пальца правой руки, наклеенные на картон.
— Ну, что? — сказал, улыбаясь, начальник угрозыска. — Как видите, копытце одно на всех трех. Это, вот, — говорил он, постукивая поочередно по снимкам, — получено нами со спинки яхонтовской кровати, это — с железины, которой убит был один из коммунистов, а это дало нам одно из ваших похождений по части женского пола... Ну, как? — крыть нечем, а?
Ферапонт Иванович молчал.
— Теперь, может быть, вы узнаете этого человека? — неожиданно спросил начальник угрозыска Елену.
— Да. Я знаю этого человека, — тихо, но решительно сказала она.
— Ну, вот, и хорошо. Тогда мы с вами сейчас побеседуем. Это тем более необходимо, что мы скоро должны будем расстаться с гражданином Капустиным. Вас мы передаем в чека, — обратился он к Фе-рапонту Ивановичу. — Квартирный кризис там гораздо менее острый, чем у нас.
Начальник уголовного розыска сделал знак сотруднику, который привел Ферапонта Ивановича. Его увели.
Начальник угрозыска и Елена остались наедине...
В ту же ночь Ферапонта Ивановича перевели в чека.
На утро он был уже на допросе у следователя.
Здесь Ферапонт Иванович совершенно не пробовал отпираться и сразу признался во всем.
— Какие у вас были мотивы к убийству этих трех? — спросил его следователь.
— Месть. Ненависть, — отрывисто ответил Капустин и замолчал.
Он вообще ограничивался только ответами на вопросы, явно не желая распространяться. Вид у него был сонный и тупой.
Это раздражало следователя.
— Вы что же, не выспались? — спросил он, наконец, с раздражением.
— Нет... устал я, — ответил Ферапонт Иванович. — Вы бы лучше сделали, товарищ следователь, если бы дали мне продолжительный отдых, тогда бы я рассказал все.
