Ловцы желаний - Сельдемешев Михаил (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Я ходил зигзагами от одного края до другого, но кроме камней и кустов мне ничего не попадалось. В одном месте я наткнулся на козий череп, что не особо улучшило мое и без того невеселое настроение.
Наконец я оказался в теневой части вершины. Тень отбрасывала стоящая неподалеку более высокая гора. Я обогнул возвышающийся почти до уровня моего подбородка здоровенный камень и сразу увидел цветок. Без сомнения, это был эдельвейс: среди травы белела многолучевая звезда. Именно таким мне описывал его Азамат. У меня вырвался восторженный возглас, и я ринулся к заветному растению.
Когда я был уже в двух шагах от эдельвейса, я внезапно замер как вкопанный. О боже! Цветок сжимала скелетообразная рука, торчащая из-под земли! Мои глаза расширились от ужаса, а дыхание на мгновение перехватило. Я заставил себя несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть. После этого встряхнул головой и снова посмотрел на цветок: рука скелета оказалась всего-навсего корнями кустарника, выбеленными дождями и солнцем. Я громко выругался, наклонился к цветку, достал нож и аккуратно срезал стебель эдельвейса. Его красота снова напомнила мне о Кате…
Вдруг высокий камень, возле которого я стоял, зашевелился. Я резко повернул туда голову: гадюка неторопливо сползала по камню вниз. Я моментально отпрыгнул в сторону. Внизу, у подножия камня, шевелилась еще одна змея. Я оглянулся и обомлел. Цветок и тень от горы ослабили мое внимание, и я не заметил поначалу то, что видел сейчас: змеи на этом затененном участке были повсюду! Это были гадюки всех размеров. Большинство из них лежало неподвижно, некоторые переплелись, а часть змей ползала среди травы. Здесь ими все буквально кишело.
Я начал пятиться назад и вдруг, прямо под ногами услышал жуткое шипение. Издав вопль, я в два счета отскочил прочь и оглянулся: желтая зигзагообразная спина уползала в траву. И в этот момент вся поляна словно ожила! Трава зашевелилась, шипение начало раздаваться со всех сторон, словно впереди внезапно возникла волна и медленно, но неумолимо приближалась. Змеи, все как одна, ползли на меня!
Я больше не стал ждать. Не помня себя от ужаса, я развернулся и кинулся прочь. У самого края, там, где начинался спуск, я даже не притормозил. И зря: чтобы удержаться на ногах, мне пришлось проявить поистине чудеса акробатики, но все-таки вскоре я заскользил на гравии, ноги мои вынесло вперед, я рухнул на спину и, проехав на ней несколько метров, был остановлен торчащим камнем, больно ударившись об него локтем. Я тут же вскочил и огляделся: вокруг все было спокойно. В одной руке у меня был эдельвейс, в другой я продолжал сжимать нож. Повезло еще, что не поранился об него при падении. Я убрал его в ножны и начал спускаться дальше. Естественно, что спуск дался мне гораздо быстрее и проще, чем подъем. Скоро я уже был у подножия горы.
Азамат, увидев эдельвейс в моих руках, заулыбался.
— Ты везучий человек, Николай, — сказал он.
— Да, мне повезло, что я остался жив, — и я выложил ему все, что со мной только что произошло.
— Здесь ее называют Змеиной горой, — произнес Азамат после моего рассказа.
— А раньше ты сказать об этом, конечно, не мог? — обиделся я.
— А ты уверен, что полез бы после этого? — в ответ спросил он. — Не переживай, у меня, в случае чего, отличные травы от укуса гадюки.
— Вот спасибо, Азамат. Ты — настоящий друг, — съехидничал я.
— Эдельвейс уже у тебя. Поверь, многие бы желали оказаться сейчас на твоем месте…
— Сейчас-то — конечно…
— Видимо, Аллах не против того, чтобы ты произвел впечатление на ту женщину, — заключил Азамат.
Мы поели, эдельвейс я поместил в кожаный мешок с водой, предусмотрительно припасенный Азаматом, и сразу же тронулись в обратный путь. Азамат уже отдохнул, а я забыл про усталость, предвидя скорую встречу с той, о которой не переставал думать со вчерашнего вечера.
К ужину мы конечно же опоздали. Уже стемнело, и единственным источником света в лагере был традиционный вечерний костер, который мы заметили еще издали. Я долго вглядывался в фигурки людей, пока в отблеске пламени не увидел знакомую шляпку. Какое счастье — она была здесь! С ней были и ее вчерашние спутники, а также несколько наших.
Азамат, сославшись на усталость, пошел к себе в палатку. Я извлек эдельвейс из кожаного мешка, стряхнул с него капли воды и направился к костру. Выйдя из темноты, я поприветствовал всех. Катино лицо при моем появлении едва заметно оживилось (или мне так показалось). В руке у меня был эдельвейс. Увидев его, все присутствующие замолчали.
— Это вам, — я протянул цветок Кате.
Она смутилась, но все же через мгновение взяла его:
— Какая красота! Спасибо, Николай.
— Да вы просто джинн, исполняющий желания, — усмехнулся Тимофей, с любопытством рассматривая эдельвейс через Катино плечо. — Сможете на карте показать, где нашли его?
— Показать — не проблема, — отозвался я, не сводя с Кати глаз. — Но этот экземпляр был на той горе единственным…
— Вы забирались на гору? — спросила она.
— Да, надеялся отыскать там залежи кварца, — сказал я первое, что пришло на ум.
Наступила тишина.
— Обычный удел цветка, подаренного какой-нибудь женщине, — нарушила тишину Катя, — неумолимо увядать и в конце концов оказаться на свалке. Но этому — уготована вечность: я определю для него лучшее место в своем гербарии.
— Это будет очень приятно для меня, — проговорил я, продолжая неотрывно смотреть на нее, и на этот раз она не отвела взгляд…
— Ну, как говорится, в гостях хорошо, а дома — сами знаете, — раздался голос Тимофея, и он поднялся на ноги. — Пора и нам покинуть сей дружественный стан.
Только сейчас я заметил, что у костра остались лишь мы втроем.
— А может быть, посидите еще немного? — с надеждой спросил я.
— Вы нас, Николай, извините, но нам завтра рано вставать, — возразил Тимофей. — Мы, знаете ли, собирались завтра на рассвете понаблюдать, как распускаются соцветия клевера.
Катя бросила на него взгляд, в котором я уловил тень удивления и понял, что «соцветия клевера» — из той же оперы, что мои «залежи кварца».
— Катя, может, хоть вы ненадолго задержитесь? — сделал я еще одну отчаянную попытку. — Мне часто приходится странствовать и подчас возникает много вопросов относительно тех или иных представителей флоры. Я надеялся, что вы могли бы разъяснить некоторые вопросы…
Тимофей попытался снова запротестовать, но я опередил его:
— Да вы не беспокойтесь — я провожу Екатерину до самого вашего лагеря. Мне в этих местах каждое дерево знакомо.
— И в самом деле, Тимофей, — она неожиданно поддержала мою идею. — Вы идите, а я еще посижу. Мне совсем не хочется спать — я только впустую проворочаюсь в этой неудобной палатке, и завтрашние соцветия клевера мне будут совсем не в радость.
Я улыбнулся. Тимофей хотел найти еще какие-то аргументы, но не сумел. Он еще посидел какое-то время, а затем откланялся и ушел.
У меня внутри все клокотало. Хотелось запрыгать от радости, но я лишь глупо, как мне казалось, улыбался.
— И какие же представители флоры вас интересуют, Николай? — передразнила она меня, когда Тимофей исчез из виду.
— Ну, многие… — я не нашелся, что ответить.
— Или вас интересует что-то другое? — Катя улыбалась, но глаза ее были серьезными. В ожидании моего ответа она разглядывала лепестки эдельвейса. — Я же вижу, что вы хотите что-то спросить. Спрашивайте сейчас, пока у вас есть такая возможность.
— Вы правы. — Я слегка разволновался. — На самом деле… Даже не знаю, как об этом спросить, имею ли я право на такие вопросы? Ну, в общем, Тимофей… Как бы выразиться…
