Атлантида под водой - Каду Ренэ (лучшие книги онлайн txt) 📗
И вдруг среди всего этого хаоса четко прозвучали слова, незашифрованные и понятные:
— Мы не можем вступать ни в какие отношения с узурпатором и мятежником. Презрение, негодование и война — наш ответ на дерзкое предложение безумца. Правительство зеленых солнц.
Темнота по-прежнему царила в городе. Редкие факелы (никому не пришло в голову заготовить их заранее) скупо освещали перекрестки. Дров, чтобы разложить костры, уже не было. Могло не хватить и горючего материала для факелов. Небеса молчали.
Революционеры, захватив столицу, принуждены были сидеть в ней без дела. На их запросы не приходило никаких ответов, они не знали, что творилось в остальном мире, в темноте они не могли приняться за организацию новой жизни. Антиной распорядился строить баррикады на случай неожиданного нападения. Враждебное или инертное население попряталось. Город жил на бивуаках у баррикад. Часовые ежесекундно кричали в темноту: «Стой, кто идет?» — и в голосах их чувствовался дикий страх.
Известие об отказе зеленых заключить мир повергло всех в уныние. Враг, казалось, разбитый и уничтоженный, бежавший на небеса, вдруг показал свою силу. Потребители не думали, что окажутся одни перед лицом всего мира. Антиной объезжал город и везде произносил ободряющие речи. Ему еще удавалось поднять настроение, но кое-где караульные начальники уже сообщали ему на ухо о случаях дезертирства. Антиной ничего не отвечал. Он не мог негодовать на боявшихся не смерти, а поражения. Чем он мог удержать их? У него самого осталась только надежда.
Днем в комитет вбежал раненый зеленый потребитель. Он рассказал, что отряд, высланный вчера ночью, наткнулся на целую армию правительства и был ею разбит наголову. Вестник несчастья, раненый, едва спасся сам. Рухнула почти последняя надежда. Теперь небеса были окончательно недоступны. Антиной сомневался в рассказе зеленого потребителя, но радио подтвердило этот рассказ. Первосвященник сам заговорил с небес, обращаясь к потребителям в надежде, очевидно, что кто-нибудь передаст Антиною его слова:
— Заблудшие дети господа и мои! Соблазненные тягчайшим преступником и грешником, моим сыном, которого я пощадил только в силу отцовских чувств, вы дерзнули поднять руку на законную власть и на меня, наместника божия на земле. Но господь спас нас и дивным образом вознес на небеса. Вы послали отряд вдогонку за нами, но мы поразили его и уничтожили до последнего человека. Вы предложили мир врагам, но даже враги оттолкнули с презрением вашу руку, ибо они верят в бога. Весь мир ополчается против вас. Муки загробные и страдания земные ожидают вас. Раскайтесь, пока есть время, выдайте ваших преступных вождей, спасите ваши души, если не тела. Тот, кто приведет Антиноя живым ко мне, получит не только прощение, но и звание гражданина. Спешите же! Раскайтесь!
— Ах, негодяй, негодяй! — бессильно сжимал кулаки Стиб. У него были старые счеты с первосвященником.
Антиной молчал. Сидония подбежала к нему, схватила за руку и порывисто прошептала:
— Бежим, Антиной, мы все равно пропали, бежим! Он не пощадит тебя!
Антиной отрицательно покачал головой и молчал.
— В самом деле, — тихо сказал каменщик, — бегите! Мы здесь погибнем, но второго Антиноя не будет у потребителей.
Антиной молчал. Стиб тряхнул головой и звенящим голосом спросил:
— Скажите, Антиной, есть какое-нибудь средство спасения?
Антиной молчал. Стиб крикнул:
— Неужели вы не спасете Сидонию?
Антиной перевел глаза, смотревшие до сих пор поверх присутствующих, на Тома. Том понял этот молчаливый вызов. Он взял Рамзеса за руку, побледнел и сказал порывистым голосом:
— Мы с Рамзесом будем драться.
И Рамзес поспешно кивнул головой и твердо сказал:
— Да!
Антиной долго смотрел на мальчиков. Все переглянулись и пристыженно опустили глаза. Каменщик воскликнул:
— Ну, что ж! Умирать так умирать! Мальчишки правы! Не надо только сообщать нашим слов старого негодяя — разбегутся. Умирать, так всем вместе!
Антиной выпрямился.
— Вы хотите играть на руку правительству? Чем больше потребителей погибнет, тем лучше для граждан. Я никого не хочу обманывать. Соберите всех на площади.
И через час на площади при свете скупых факелов собралась толпа потребителей. В ней не было караульных, но, кроме того, она сильно поредела. Черные слухи носились по городу, темнота грозила неисчислимыми бедами. Все малодушные спрятались по своим домам.
Антиной поднялся на трибуну. Два факела освещали его бледное лицо кровавыми пятнами. Толпа не приветствовала его. Антиной не различал людей. Он заговорил в темноту — в ту же пустую, враждебную, таинственно угрожающую тьму, которая владела теперь городом, предместьями и сердцами потребителей. Антиной сообщил, что отряд, высланный вчера, разбит. Проклятия, истерические вопли женщин были ему ответом. Он выждал и в тишине, спокойным от отчаяния голосом четко прочел воззвание первосвященника. Темнота зашепталась. Отдельные выкрики были явно враждебны Антиною. Какие-то голоса пытались образумить недовольных. Антиной ждал, запрокинув голову. Отсвет факелов зловеще играл на его щеках. Вдруг злобный голос прорезал общее смятение:
— Чего смотреть на него! Обманул нас! Хватай его, ребята, отведем его к первосвященнику и все получим гражданство! Первосвященник не обманет!
Антиной быстро перегнулся через трибуну и негромко, но так, чтобы все услыхали, сказал в темноту:
— Убить вы меня можете, это ваше право. Но выдадите вы только мой труп. Не бойтесь, вы и за него получите награду.
Толпа зашепталась. На трибуну ворвался задыхающийся каменщик и завопил:
— Кто здесь предатель? Кто хуже еще, чем первосвященник? Так вы благодарите человека, который отдал вам все? Или вы думаете, что, кроме этого негодяя, кто-нибудь еще получит гражданство? Смерть получите все вы! Ну, кто еще хочет выдать Антиноя? Пусть подойдет сюда, чтоб я мог плюнуть в его лицо!
В темноте сразу началось движение и крики. Толпа кого-то била, кто-то просил прощения и захлебывался под ударами. Женщины истерически кричали. Из толпы раздались отдельные голоса:
— Смерть предателю!
— Мы умрем с тобою, Антиной!
— Веди нас!
Антиной выпрямился на трибуне и сказал голосом, в котором звенел каждый нерв его существа:
— Мы умрем. Я никогда не оставлю вас, даже если все вы бросите меня. Да здравствует смерть, если эта земля не позволяет нам жить! Нашей смертью мы вдохновим будущие поколения. Потребители будут еще хозяевами Атлантиды! Отдадите ли вы за это свою жизнь?
Толпа, наэлектризованная его голосом, единодушно ответила:
— Отдадим!
— Пусть тот, кто останется в живых, расскажет потребителям всей Атлантиды, как мы умирали.
Солнце атлантов! Где было ты? Почему инженеры не осветили эту сцену, ведь подобной не знает история никакого театра. Самые истрепанные слова стали большими, потому что звук их соответствовал смыслу. Но искусственное солнце не взошло, и даже ветра не было. Толпа разошлась в тишине, и большая часть ее, несмотря на энтузиазм, попряталась. Они предпочитали рассказывать о смерти других, чем умирать самим.
Комитет заседал во дворце. Разговоров не было, все молчали. Мальчики не отходили от Антиноя, Сидония плакала, Стиб грыз ногти. Он проклинал свою судьбу, свою наглость в разговоре с первосвященником, но отступления не было.
Перестали работать водопровод, канализация. Антиной распорядился брать воду из всех фонтанов и озер. Ее хватило бы ненадолго, но Антиной был уверен, что конец все равно еще ближе.
По улицам бегали истерические женщины и вопили:
— Мы не хотим умирать оттого, что Антиной поссорился с отцом!
Кто-то кинул камень в окно комитета и скрылся. Какие-то люди подошли к караулу и пытались проникнуть во дворец. На окраинах караулы были обстреляны. Часовым казалось, что кто-то идет на них из темноты, они скрылись с постов и бежали. Сцена на площади уже забылась, по городу бродил страх. Только оставшиеся в живых зеленые держались хорошо — они ведь ничего не теряли.
