Золотой Мост (ЛП) - Феллер Ева (мир бесплатных книг txt) 📗
— Вечеринка, — согласилась я.
Но сначала мы заглянули к отцу Себастиано, Джорджио, живущему неподалеку. Он восторженно поприветствовал меня, восхитился нашими оригинальными, историческими костюмами и настоял, чтобы мы остались на обед, прежде чем мы ринемся в суматоху улицы. Его подруга тоже присутствовала. Это была немного переборщившая с макияжем блондинка по имени Карлотта, задавшая нам тысячу вопросов. Себастиано объяснил, что у нас, к сожалению, нет времени, и мы должны двигаться дальше. Его мать погибла четыре года назад в результате несчастного случая, и он все еще до конца не мог привыкнуть к тому, что у отца новая подруга. Карлотта была недовольна, что мы так быстро уходим, потому как мы не особо часто у них появлялись. Но Джорджио не обиделся и сердечно обнял нас на прощание.
— Хорошо отпразднуйте, — крикнул он нам вслед.
— Хорошо! — крикнул Себастиано в ответ.
На площади творилось настоящее безумие. Мы увидели все маски уличного театра масок в бесчисленных вариациях. Большое количество казанов в тонких шелковых жилетах и белых париках. Наши довольно неопрятные костюмы, в которых мы занимались гимнастикой на крыше дворца и путешествовали во времени, и в подметки не годились этой знатной роскоши. Мы проталкивались через скопление народа, пили белое вино из картонных стаканчиков и восхищались искусно наряженными образами.
В какой-то момент этого стало достаточно, и мы решили завершить вечер дома у Себастиано. У него была маленькая квартира недалеко от университета, что было практично по многим причинам: во-первых, я могла навещать его там и проводить с ним великолепные, безмятежные дни, а с другой стороны, до его рабочего места было всего несколько минут пешком - Себастиано был научным ассистентом в университете.
В основном там он работал в архиве. Его руководителем был не кто иной, как Хосе, полное имя которого было Хосе Маринеро де ла Эмбаркасьон. Во всяком случае, официально его звали именно так. Себастиано нравилось работать с ним. Он любил свою работу, как путешественника во времени, так и изучение истории и культуры. В позапрошлом году он закончил магистратуру. Я была убеждена в том, что в профессиональном плане у него все шло как по маслу. Если бы я сама была бы также уверена в этом плане.
Конечно, это было довольно практично, если бы я после окончания школы нашла бы факультет, который хоть как-то был совместим с путешествием во времени. Теоретически археология подходила, но я считала ее такой же скучной, как историю. Мой отец был знаменитым археологом, он постоянно тащил мою маму и меня в отпуск в какое-нибудь место раскопок и показывал нам всевозможные руины, но до сих пор это не производило на меня впечатления.
Я уже думала о таких фантастических вещах, как дизайн моды, с ориентацией на исторические костюмы. К несчастью, я вообще не имела никакого отношения к моде. У меня просто отсутствовала подходящая предрасположенность. Она либо есть, либо нет. У моей подруги Ванессы она определенно была. Она узнавала марку обуви за тридцать метров и владела собранием из приблизительно тысячи магазинов моды. Все равно, что она носила, в любом ее облике она выглядела как девушка с обложки Cosmopolitan. Я же, напротив, всегда надевала то, что как раз лежало наверху комода с вещами. Себастиано это не смущало, я нравилась ему такой, какой была, во всяком случае, он всегда утверждал это. Между тем я даже верила в это, даже если вначале мне было довольно тяжело.
До сих пор у нас действительно были прекрасные отношения, а это уже полтора года. А скоро это станет еще лучше, так как придет конец моим постоянным, дорогим перелетам и поездкам на поездах: скоро у меня будет аттестат в кармане, тогда мы могли бы жить вместе. Я радовалась этому как сумасшедшая, и он тоже, но я определенно чувствовала бы себя лучше, если бы знала, что хотела бы учить в университете. Между тем мой итальянский был очень даже не плох, лекции в университете я в любом случае хорошо понимала бы, предположительно, пока стало бы ясно, какие лекции должны были быть.
— О чем задумалась? — Себастиано прижался ко мне и поцеловал меня в щеку. — Ты выглядишь серьезной!
Я вздохнула.
— Я думала о своем будущем. Учеба в университете и все такое.
— Почему ты не позволишь этому просто прийти к тебе?
Он мог быть таким завидно спокойным. Я любила его за это, но все равно было бы хорошо иметь конкретную цель.
—Если бы я, по меньшей мере, обладала таланом хоть в чем-нибудь!
—Но ты талантлива. Ты отлично играешь на пианино.
— Ах, это простое бренчание. Я имею в виду что-то полезное. Так как у тебя. Или у моей мамы.
Моя мать была еще известнее отца. Она была доцентом физики и уже получила различные международные призы. Учитывая ее выдающийся интеллект, я долгое время была твердо убеждена, что меня удочерили. Мои родители всегда утверждали обратное, но я им не верила, пока однажды они не показали мне в качестве доказательства свидетельство о рождении и пару фотографий из роддома. Они показали мне мое имя, написанное на бирке, прикрепленной к моей маленькой ручке, но иногда я все-таки думала о том, что это может быть подделка. Прежде всего, тогда, когда я получала пятерку по математике, что происходило довольно часто.
— Ну, у тебя чешется затылок. Это классная особенность, которой нет ни у одного человека на свете, — сказал Себастиано.
— Конечно, — сказала я раздосадовано. — Надо было наверно стать предпринимателем в этой области.
Себастиано расплылся в улыбке.
— Ты еще найдешь хорошую профессию. Сначала спокойно напиши свои школьные контрольные, а потом посмотрим.
— Не напоминай мне об этом.
Мы дошли до дома, где снимал квартиру Себастиано. Он открыл дверь, завел меня на лестничную клетку и, прижав к стене, поцеловал так, что у меня перехватило дыхание.
— Это было сейчас жизненно необходимо, — сказал он, тяжело дыша.
— С какой стати? — спросила я. У меня подгибались колени, когда он вел меня наверх по лестнице в квартиру.
— Чтобы отвлечь тебя от твоих мыслей.
В любом случае, ему это удалось. Вечер только начинался. Остаток дня и последующую ночь мне было совершенно наплевать на экзамены.
Глава 3
Франкфурт, 2011 год.
Восьмью днями позже все снова выглядело совершенно по-другому. Я сидела на экзамене по математике и ничего не понимала. Сначала я думала об исследовании функции, которая как-то неправильно искривлялась. Анализ не был моей Немезидой, незнакомое слово, которое я запомнила, потому что и то, и другое рифмовались друг с другом. (Это слово значило такой большой, как страшилище). В стохастике я также могла только гадать. У меня получались какие-то результаты, но они казались мне странными, но лучшего я не могла получить.
Между тем я снова и снова обменивалась разочарованными взглядами с Ванессой, которая сидела от меня справа через три стола, и у нее были такие же проблемы, как и у меня. Антипатию к математике мы разделяли с начала обучения в школе, что, так сказать, и стало фундаментом нашей дружбы. Именно поэтому мы должны были вместе остаться на второй год.
Наконец экзамен был позади, и это отдавалось в животе щекотливым чувством. Ванесса и я вместе покинули комнату. На улице остальные обсуждали правильные ответы, и ничего из этого не совпадало с моими результатами.
Больше всего мне хотелось заткнуть уши.
— Идем, давай смоемся отсюда, — разочарованно сказала Ванесса. — Все это дерьмо было достаточно ужасным. Напишешь позже?
Я просто молча кивнула. Она быстро обняла меня и пошла к своей машине, пока я садилась на велосипед.
Дома меня ждал папа с приготовленным обедом.
— Я приготовил для тебя макаронную запеканку, ребенок, — у него на этой неделе была внутренняя смена, потому что мама была на конференции в Копенгагене. Между своими раскопками он читал лекции в университете, но, по меньшей мере, он часто был дома и старался создать семейное настроение, когда мама отсутствовала. При других обстоятельствах я была бы рада разделить с ним обед и поболтать, но сегодня мне было не до этого.
