Пляски демонов - Сафронов Виктор Викторович (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Когда из придорожных кустов стали расстреливать первую машину, «посланники ада» или алавердянские бандюки из второй тут же влупили из своих помповиков в ответ, да, и тэтэшкам отлежаться в заплечных кобурах не удалось, им также хватило работы. Началась потеха с двух рук.
Нападавшие бандиты не ожидали такой прыти от убиваемых коллег. Да, что ж мы, не понимаем — совсем у них сдали нервы, когда оставшиеся в живых хлопцы, разгоряченные кровью погибших друзей и горячкой боя, ни с того ни с сего, как представители незабываемого племени штрафников — бросились на них в рукопашную атаку.
Борзовские брателы на деле оказались жидкого замеса. Широкий волчий оскал был набит гнилыми зубами. Увидев бегущих в их сторону вооруженных пацанов, которые еще успевали, и стрелять с двух рук, несколько из них, по-собачьи поджав хвосты, дернули на пяту в лесосеку. Двое были затейливо застрелены из их же оружия, а одного, с отдышкой и обмороком, как истинные гуманисты, убивать не стали — захватили в плен.
После нервно закурили. Подсчитали потери и созвонились с Алавердяном. Тот только крякнул, узнав, что из восьми бойцов, не считая водителей, трое убиты наповал, один тяжело ранен, а у остальных были лёгкие ранения. Дал команду операцию сворачивать трупы загрузить в багажник и возвращаться по месту жительства и прописки. А с пленного бандита, пылинки сдувать, холить, лелеять, чтобы ни вирус, ни бацилла по дороге его не настигли — а то и словом перекинуться о грехах наших тяжких, будет не с кем.
Этого пленного индейца даже бить не надо было. После двух увесистых оплеух его двадцать минут приводили в чувство, отливали водой, пытаясь вывести из состояния глубокого обморока. После чего, он сразу выложил всё. Оказался настоящим подарком судьбы, как источник достоверной, а главное полной информации.
Когда же, устав слушать и записывать густой словесный понос сведений, поинтересовались у пролежавшего почти 10 часов в багажнике борзовского подручного:
— Мил, человек, а звать, величать тебя как?
Тот стушевался, покрылся испариной и попросил косяку пыхнуть, видно, для храбрости. Косячок ему забили, зашнуровали по всем правилам, не забыли и про «пятку». Марыха была высшего сорта, дальневосточная. От неё создавалось эдакое кустисто-ветвистое состояние в душе. Однако, захваченный в плен взял паузу, мусолил из одного угла рта в другой этот окурок… И пока он пытался выиграть время, допросчики опять продолжили курочить его светлое, но пока не названное имя.
— Судя по росписям, ты у нас чалился за взятие мохнатого сейфа? — Обидно ржали они, напомнив былинному герою блатного эпоса не самую достойную страницу его героической биографии. — Может бабку свою ссильничал, а она от внучка залетела, а, блатной?
«Пленный румын» оказался известным местечковым уголовником. Наставник и правая рука Борзого — в узких кругах отзывавшийся на уважительное имя — дядя Паша. Именно он руководил первой бригадой рэкетиров, бомбящей ушастых фраеров, кооперативщиков и попсовиков-ларёчников.
От повествований дяди Паши, тягучих, как былины и правдивых, как батальные картины Верещагина, ниточка Ариадны потянулась к незабвенному образу врага-предателя затаившегося в их рядах. К жаждущему власти, а с ней и денег — пока ещё не вычисленному Пердоватору.
Дядя Паша гикнулся, скончался после прослушивания и просмотра видика, где с учетом требований соцреализма с безжалостной прямотой на видеозаписке была изображена его большая и искренняя любовь к захватившим его в плен. Но, главное, как понимают любители нового реалистического кино, воспетого Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годаром и Андреем Тарковским — очень уж его угнетала мысль о пытках, которым он будет подвергнут, после просмотра копии этого занимательного фильма его учеником и по совместительству патологическим маньяком Борзым… Сердце не выдержало образного разгула фантазий и ассоциативных восприятий фантомов прошлого.
Если в босоногом пионерском детстве у всех детей главным героем для подражания был если и не Павлик Морозов, то, как минимум Мальчиш-Кибальчиш, произведенный на свет дедом известного младореформатора Егора Гайдара, Аркадием Голиковым из созданного им советского конструктора «Сотвори себе кумира». А вот у Пердоватора любимым героем был Мальчиш-Плохиш, который большую большевистскую тайну выдал за тонну печенья и бочку варенья. Отсюда и дальнейшая модель всего последующего поведения: пионер, комсомолец, коммунист, стукач и подручный бандита.
ГЛАВА 33 ГУСАРОВ. Рэкетиры
С этой наглой рэкетирской сволочью, бритой под батон, впервые столкнулся году в 1970-м или 1971-м. Впрочем, нет, дело было в конце 1989 года. После полного исполнения интернационального долга в Афганистане, мы с дружком Серегой, не заезжая до дому, до хаты, поехали навестить нашего боевого товарища, проживающего после ранения с родителями в городе Махновске. Прямо на вокзале настроение было поднято прочтением одного объявления: «Внимание! Для съёмок фильма «Красота Апполона» — требуются добровольцы с дебильной внешностью и нетрадиционной сексуальной ориентацией. Кастинг 27-ого, с 12 до 13».
Пока в своей выгоревшей форме без знаков различия, зато с улыбками на лице, мы шли от вокзала к дому приятеля, нас дважды останавливали бритые парни, в спортивных костюмах и лаковых туфлях. В Махновске, как потом объяснил Андрюха, был праздник города.
На третий раз (ох, уж, этот третий раз) пятеро аборигенов остановили серьёзно. Бычьё требовало снять заграничные часы и не мешать им поковыряться в наших заплечных сумках, грубо говоря — разбой на большой дороге. Потолкались с молодежью без понятий — уронили киоск, раззадорили и их и себя.
Андрюха уже стоял у ворот родового гнезда с голубыми наличниками на окнах и искусно выполненными резными воротами и очень удивлялся шуму, который мы создали своим появлением. Еще в Герате, он считал, что офицеры спецназа ГРУ должны всю жизнь ходить, как можно тише и, как можно меньше привлекая к себе внимание окружающих, т. е. вести себя, как на территории временно занятой врагом (Афганский синдром?).
Пока преодолевали последние метров сто дистанции, за спиной шустрые пацаны с побитыми мордами, не понятно зачем, перегородили дорогу цепями. Не успели с приятелем обменяться приветствиями, не успели пшикнуть купленным чешским пивом, как прилетел их бугор-бригадир Кузьма Кузема, а за воротами толкались еще человек пятнадцать.
Потолковали на повышенных тонах. Андрюха, как сам-то из местных, пытался уладить добром, но в диалоге не срослись падежи и числительные. Бригадир оказался братом начальника местной милиции, поэтому вопрос ставил жестко: если завтра, т. е. через сутки, бабло, что-то около 10 тысяч долларов, не принесёте, сожгу, говорит дом до пятого колена (???) и хозяйственные постройки, а всех остальных поубиваю. Вот так, и не как не иначе.
— А что ж так дорого? — интересуюсь у бригадира-махновца.
— Полтора косаря за киоск и девять, типа, за моральный ущерб.
