Необыкновенные приключения Синего человека - Буссенар Луи Анри (читать книги регистрация TXT) 📗

– А все-таки взгляните, как здесь красиво. Похоже, что это из золота, настоящего золота. Его здесь, наверное, столько, что хватило бы на сто тысяч кораблей! На целый флот!

– А уж на рыболовецкое судно и подавно! А, Беник?..

– Да!.. И махнуть бы в Роскоф!..

– В родную Бретань…

– А бедняга месье Феликс…

Тем временем паталосы с любопытством внимали разговору, в котором не понимали ни слова. Удовлетворив любопытство, они завопили еще сильнее прежнего. Вожделение вновь загорелось на их лицах. Скоро начнется праздник.

Колдун поднес к губам флейту и заиграл свою жуткую мелодию. Индейцы, и без того подогретые выпитым за день, постепенно начали раскачиваться из стороны в сторону и трясти головами.

Понемногу ритм ускорялся. Движения танцоров становились быстрее. Украшения из человеческих костей издавали зловещие звуки.

Внезапно все остановились, а затем выстроились друг за другом. Вперед вышли вождь и колдун и взялись за иксообразный инструмент. Вся церемония повторилась.

После этого паталосы на редкость синхронно note 168 подняли вверх руки с кастетами note 169 и с грохотом швырнули оружие оземь, потом стали приподнимать то одну, то другую ногу, откидывались назад, нагибались вперед, падали на колени, вскакивали, замирали, подобно статуям, и кричали, страшно, воинственно кричали.

Схватив факелы, индейцы сгрудились вокруг пленников и снова начали свои пляски.

Они прохаживались между четырьмя мужчинами, лежавшими в метре один от другого. Бесконечная, неразрывная цепь вилась и вилась, как змея. Пламя факелов придавало этим демонам еще более страшный и свирепый вид.

Наконец их неистовство достигло верхней точки. Все бросились к пленникам, сумасшедше сверкая глазами, что-то крича, скрипя зубами. К лицам жертв поднесли факелы, да так близко, что едва их не спалили. Глазам пытаемых стало невыносимо больно.

Но это еще был не конец. Чудовищные приготовления продолжались.

Колдун подал знак своему помощнику, и тот протянул бутылочную тыкву, которая тоже, видимо, составляла элемент колдовской церемонии.

Чародей откупорил тыкву и опустил большой палец в белую жидкость. Затем подал сигнал вождю, который приблизился и замер с серьезным видом.

С необычайной ловкостью колдун провел по его рукам и груди пальцем, намоченным чем-то белым, нарисовав на теле кости скелета.

Вслед за вождем подошел другой индеец, потом еще и еще.

Вскоре целая группа одержимых была раскрашена таким образом. А если мы вспомним, что все тела имели иссиня-черный цвет, то легко представим себе, насколько впечатляющими казались белые скелеты на этом фоне.

Покончив с рисованием, индейцы вновь принялись кричать и дергаться в страшной пляске смерти, которая стала еще более исступленной.

Пленники поняли, что наступают последние минуты их жизни. С тревогой наблюдая за происходящим, они вполголоса простились и, собрав последние силы, приготовились к смерти.

Никто не проявил ни малейшей слабости, никто не просил о пощаде. Мужество и самообладание истощенных, измученных людей удивило даже индейцев.

Ах! Если бы с ними не было Ивона! Как спокойно простились бы с жизнью Беник, Жан-Мари и Генипа! Им нечего стыдиться, не о чем жалеть.

Теперь же все трое думали лишь об одном: как ободрить ребенка. Хотя, надо правду сказать, юнга демонстрировал чудеса стойкости, хладнокровия и выдержки, прямо-таки невероятные для ребенка.

– Ивон, мой мальчик, – чувствуя приближение смерти, боцман был суров и немногословен, – думаю, что это конец.

– Ну что ж! Прощайте, дядя! Прощай, Жан-Мари! Прощай, Генипа!

Тут голос паренька сорвался, но он быстро взял себя в руки:

– Бедная моя мама!..

– Ивон, сынок, я ведь всегда был добр к тебе, никогда не причинял зла, верно? Не так ли? Может, порой и покрикивал, но ведь ты матрос… Слово старого моряка, ты настоящий матрос!

– Дядя, вы заменили мне отца. Родного я ведь совсем не помню… Но теперь уже совсем скоро встречусь с ним, совсем скоро…

– Ивон, дитя мое, дорогой мой малыш! Я проклинаю себя!.. Одна вещь сейчас мучает меня…

– Что же, дядя?

– Я не могу тебя обнять как следует, расцеловать.

– Дядя… мама… – пробормотал паренек дрогнувшим голосом.

– Гром и молния! – Беник в отчаянии попытался разорвать путы, но только покраснел от натуги. – Возможно ли, чтобы Господь допустил такое несчастье?!

– Не богохульствуйте, дядя… Нам лучше смириться.

– Пресвятая дева Мария, яви чудо!.. Жан-Мари!

– Слушаю, матрос.

– Если бы нам удалось выбраться из этого ада, я прошел бы босиком отсюда до нашей церкви и поставил бы свечу в десять ливров note 170. Я голову сломал, размышляя, как бы вызволить парня.

– А то еще можно было бы пожертвовать храму венец из самого чистого золота, убранный огромными алмазами. В этой проклятой стране много и того, и другого.

– Точно… Было бы здорово!..

– Пресвятая дева Мария! Помоги несчастным матросам, взывающим к тебе! Освободи наши руки от этих пут. Если я прошу слишком многого, то помоги хотя бы ребенку! Ведь он и согрешить-то еще не успел.

Однако пламенная мольба осталась без ответа.

Вдруг каннибалы прервали свой ритуал. Крики смолкли. Люди, исполнив последнее движение, выстроились вокруг пленников.

Их час настал!

По знаку колдуна из строя вышли два воина и, подойдя к озеру, опустили в него факелы. Вода забурлила, и огонь погас.

Взглянув внимательно на пленников, двое выбрали Ивона, схватили его – один за ноги, а другой за голову – подняли, как пушинку, и потащили к жертвеннику.

Как только грубые руки дотронулись до тела мальчика, самообладание оставило юнгу. Природа взяла свое. Ивона охватил смертельный ужас, он дернулся, забился в цепких руках и душераздирающе закричал:

– Мама!.. Мама!.. Они убивают меня!..

Обезумев от этого крика, Беник и Жан-Мари выли и плакали, пытаясь разорвать веревки. Но те не поддавались, а лишь в кровь сдирали кожу на запястьях.

– Бандиты!..

– Негодяи!..

– Оставьте парнишку в покое!..

– Убейте нас!

– Сожрите нас!

– Несчастный ребенок ни в чем не виноват!..

Колдун бросил жертву на сверкающую слюдяную пластину. Положил голову мальчика на возвышение, а тело наклонил над желобком, который явно был предназначен для слива крови.

Затем помощник, до того наблюдавший за всем со стороны, подал колдуну кинжал с костяной ручкой – длинный клинок вулканического стекла, тщательно отполированный и хорошо отточенный.

Служитель культа принял оружие, замахнулся и, обернувшись к паталосам, произнес заклинание. После этого он нагнулся к жертве и поднес нож к горлу.

Беник и Жан-Мари едва не потеряли сознание.

Уаруку зарычал так страшно и грозно, что стены грота дрогнули.

– Остановитесь!.. Негодяи!.. Остановитесь!

Крик раздался внезапно и, казалось, исходил из-под сводчатого потолка.

Озадаченный, напуганный шаман так и замер. И рука его замерла у горла Ивона.

– Остановись!.. – вновь повелительно прогрохотал некто.

А вслед за этим раздался шум и плеск воды. С потолка кто-то прыгнул прямо в озеро. Вокруг взлетели тысячи сверкающих капель, потом из воды выступило что-то черное. Наконец на берег вылез человек. Он приблизился к колдуну, схватил за руку и без видимых усилий швырнул в воду.

ГЛАВА 2