Тэтэ (СИ) - Буров Владимир Борисович (библиотека электронных книг .TXT) 📗

Все сразу встало на свои места. Даже огромное разбитое стекло уже начали вставлять. Охранник отстегивал милиции бабки, чтобы они отдали ему его газовый пистолет. Они немного поторговались и вернули.

— Больше никому не отдавай, — сказал на прощанье капитан. Вот, мать твою, дела у них. Чтоб я так жил.

— Тебя разве не убили? — сказал Итальянец.

— Как видишь? Ты, я так понял, на мели?

— Да.

— Бери. — Леня открыл сейф и бросил на стол две с половиной пачки. Двадцать пять тысяч долларов. Еще столько же получишь после выполнения заказа.

— Кого? — спросил Итальянец и собрал все деньги со стола.

— Горюнова.

— Горюнова? — переспросил Итальянец. — Зачем?! — изумился киллер. — Ты не ошибся, Московский?

Бандит бросил на стол пачку фотографий.

— Я трахался с его дочкой, — сказал Итальянец. — Это командир нашей дивизии. — Я не понимаю, зачем его убивать? Ведь не он же валил тебя.

— Я знаю, кто валил меня. Так ты че, отказываешься? Тебе деньги не нужны? Ты че, не понимаешь, что кроме меня тебе никто больше не даст работу?

— Я согласен.

— И запомни: я тебе ничего не давал. Ты сам найдешь, причину, по которой должен завалить Горюна. Ты отлично все понял?

— Кажется, понял.

— Тогда бери бутылку греческого и со мной в бассейн.

А бассейн у Лени был прямо здесь на Тверской, в одном доме с рестораном.

— И это… — добавил Московский, — у тебя оружие-то есть нормальное?

— Ничего у меня нет, — Итальянец опустил голову.

— Бери. — Леня показал на прозрачный бронированный сейф. — Че те больше нравится?

— Узи и Глок сорокового, — отчетливо произнес киллер.

— Ну и правильно. На дело надо ходить налегке. А то наберут Магнумов тридцать восьмого и… — он не договорил, открыл стеклянную бронированную дверь. — Обоймы запасные возьми. Не хочу, чтобы тебя завалили. А там, сам знаешь, полно вояк будет. — Московский помолчал. — И да: скажи, пусть Лина нас обслужит в бассейне.

В бассейне Лина сразу разделась до фартука, но прежде чем продолжать, сказала:

— Леонид Леонидович, сначала зарплату мне повысьте.

— Все?

— Нет, не все. Кто счет будет оплачивать? Ведь он, — официантка кинула на плавающего в цветах Итальянца, — без вас пришел.

— Сам и заплатит, — сказал Леня, — у него есть деньги.

— Откуда? — спросила Лина. — Если бы у него были деньги, он не стал бы так борзеть. Ведь я знаю, что Итальянец очень культурный парень.

— Ладно, принеси нам хорошую тарелочку дымящихся креветок, — сказал Итальянец, — я тебе заплачу.

Лина позвонила и приняла в приоткрытую дверь большую тарелку креветок. Ее принес Дима.

— Все нормально? — прошептал он в щель.

— Нормально, нормально, — ответила Лина. — Вали отсюда, а то и тебя — слово на е с приставкой: вы. — Дима скрылся.

А Лина встала у края бассейна.

— Ну ты чего, особого приглашения ждешь? — услышала она. Потом прыгнула в воду и, держа большую серебристую дымящуюся чашу над головой, поплыла к клиентам.

Принцесса дивизии

Звонок тарахтел и тарахтел. Дверь с орнаментом из живых цветов открылась и показалась симпатичная головка с большой розой в пышных черных волосах.

— Вам папу? Он принимает ванну.

— Передайте ему записку.

Посыльный уехал, а головка скрылась за мягко, но звонко щелкнувшей дверью. Как будто сработал механизм бесшумного киллерского пистолета.

— Кто это был, дочка? — спросил Виктор Алексеевич, вытирая мокрую голову большим белым махровым полотенцем. Недавно он прибрал это полотенце к рукам в одной пятизвездочной американской гостинице.

— Тебе записка.

— Ира. Когда я был в Пентагоне… когда я ездил туда передавать опыт американским полковникам…

— Тогда ты утащил из их отеля три шикарных полотенца, — перебила его дочка.

— Я не так мелочен. Пять. Я их учил никогда не разрешать своим дочерям принимать записок от незнакомых людей. Это очень важно.

— Пожалуйста, не учи меня папа. Здесь тебе не Пентагон и не Хилтон.

Ладно. Полковник закурил сигару, сел к журнальному столику, на котором дымилась чашечка свежемолотого кофе, и прочитал то, что было в записке:

— Вы заказаны. Наймите настоящую хорошую охрану для ликвидации киллера.

— Ира! — крикнул полковник, — кто это принес?

— Не знаю, это был какой-то человек на машине. — Она вошла и опять скрылась за желто-голубой шторой.

Виктор Алексеевич сделал глоток кофе, пыхнул сигарой, потом набрал номер на сотовом телефоне.

— Это Горюнов. Это Горюнов. — Но трубка где-то там, в пространстве была недоступна.

— Перезвоните позднее. Перезво…

— Кого же мне нанять? — вслух спросил сам себя комдив.

Из-за шторы появилась голова дочери.

— Папа, ты меня звал?

— Нет. Но, знаешь, что мне придется отправить тебя к матери в Пермь.

— Зачем? Я никуда не поеду.

— Это необходимо в целях твоей безопасности. Это ненадолго. Я думаю на две… да нет, не больше, чем на неделю.

— Я не могу, папа, у меня в школе экзамены.

— Да?

— Тогда, я думаю, тебе лучше пожить некоторое время у подруги. У тебя есть подруга.

— Есть у меня и подруги и друзья. Только я никуда не поеду.

— Почему?

— Не хочу испытывать дискомфорт. Даже временный.

Виктор Алексеевич задумался. Че он горячку-то порет.

— Ты будешь ездить в школу на моей машине с охранником. И после школы он тебя встречать будет. Не вздумай упрямиться. Это решено.

— Хорошо. Один вопрос можно? А что, у нас уже есть охранник?

— Сегодня будет.

Будет. А где его взять? От заказа свои спортсмены не уберегут. Тут нужен профессионал. Литовский мог бы помочь. Виктор Алексеевич готов был раскошелиться даже на московского охранника. Но Литовский не отвечает. Ладно. И он позвонил Козыреву.

— Давай вечером встретимся в Мумии, — ответил Козырев, — там и поговорим.

— Мне нельзя светиться, — ответил Горюнов.

— Почему? — искренне удивился начальник милиции. — Ведь иначе и в кабак не выберешься. А так у нас будет повод заказать стейки из говяжьей вырезки.

— Ты не понимаешь, о чем речь. Не могу я выехать в город. Давай ко мне сюда. Будет тебе вырезка в моей офицерской столовой.

— А телки?

— Извини, друг мне сейчас не до телок.

— Неужели все так серьезно?

— Очень.

— Ладно. Буду. Жди в девятнадцать.

Вечером, когда Козырев узнал, в чем дело, он сказал:

— Да, это серьезно. Есть у меня одни специалист. Но ты знаешь, сколько они берут в таких ситуациях?

— Сколько?

— Двести.

— Нормально.

— Ну, ты понял, что это значит?

— Не вчера родился. Знаю я эти расценки. Дорого, конечно. Но жизнь дороже.

— Я так понял, деньги у тебя есть?

— Ну, сколько они меня будут пасти? Самое большое неделю. А реально, я думаю, не больше трех дней. Штука, ну полторы. Такие деньги у меня пока еще водятся.

Козырев слизал кровавую водичку с верхнего медальона.

— Вкусно. — Он сожрал сразу полмедальона. Выпил рюмку дорогой водки, кинул в рот маленький помидорчик, который еще недавно украшал всю эту пирамиду из мяса и добавил: — Вижу, ты не знаешь настоящую цену. В таких случаях телохранители берут двести баксов за час.

— Да ладно тебе, — комдив даже поставил рюмку с водкой на стол. — Хочешь ободрать меня?

— Нет. Это реальная цена.

— Сколько же надо тогда?

— Умножай на двенадцать. А то и на двадцать четыре, если хочешь, чтобы тебя и ночью охраняли. Штук в пятьдесят тебе все это может обойтись. А двадцатку-то уж точно надо иметь.

— Ты говоришь, он у тебя сидит. Может, нажмешь на него? Подешевле договоримся.

— Можно. Но толку не будет. Это же не заказ выполнить. Отбить тебя теперь может только человек душевный.

— Как это?