Слепой охотник (СИ) - Каршева Ульяна (чтение книг .TXT) 📗
— Только давайте не спешить, — напомнил Женя. — Спускаемся спокойно. Мало ли что здесь…
— По мне, так ты нагнетаешь обстановку, — надменно заметил Ярослав, а Красимир, оглянувшийся на него, закатил глаза.
Они ещё немного постояли, не решаясь пуститься в дальнейший путь по незнакомому дому и неуверенно разглядывая освещённый приглушённым светом вестибюль, довольно просторный и богато обставленный. Здесь не поскупились на ковры и всякие статуи — причём Ирина с удивлением поняла, что некоторые из последних очень даже неплохие копии. И не заметила, как выговорила вслух:
— Узнать бы, кому этот дом принадлежит…
— Может, покричать? — снова нерешительно предложил Красимир.
— Как — покричать? — не понял Ярослав.
— Ну — как? Эй, хозяева! Есть кто дома? — в полный голос спросил Красимир.
Они затихли, пытаясь расслышать отклик.
— Пустое, — тихо сказал Женя. — Хватит время терять зря. Идём. Вон лестницы.
— Нам вниз, — в спину напомнил Ярослав. — Я вижу тени идущих туда. Их много.
Женя первым пошёл к лестницам. Остальные поспешили за ним.
Но, когда он ступил на первую ступень вниз, Ярослав дёрнулся вперёд.
— Подожди!
Ирина аж вздрогнула от резкого окрика и чуть не схватилась за сердце.
Ярослав же помялся на месте, а потом решительно шагнул вперёд, одновременно делая какой-то странный, отстраняющий жест, подчиняясь которому, и Женя, вернувшийся к началу лестницы, и Красимир уступили ему дорогу. Теперь Ярослав застыл на верхней ступеньке. Ирина осторожно подошла к нему. Кажется, лестница ведёт в подвальное помещение — скорее всего, в таком, она слышала, сооружают карточный стол или бильярдную. Спуск туда явно в несколько пролётов. Пока видна одна лестница, затем часть её площадки внизу… Внезапно к Ярославу шагнул Красимир, коротко кивая и явно внюхиваясь в воздух. Встал рядом с Ярославом.
— Кровью пахнет, — прошептал он, морщась от усилия понять.
Ирина еле слышно охнула и бросилась к лестнице. Женя поймал её за руку, останавливая. А потом вцепился в другую руку и заставил смотреть в глаза.
— Тихо. Пока ничего не произошло. И мы пока ничего не знаем о них. Успокойся. Слышишь меня?
— Кроме меня… — прервал его Ярослав. И замолчал, вглядываясь. — Кроме меня, кто-нибудь видит этот дым, поднимающийся сюда?
Замерев, они всматривались в уходящие вниз лестницы.
— Не вижу, — испуганно сказала Ирина. — Это пожар?
— Если не видим мы, значит, это то, что должен видеть только Змей, — холодно сказал Женя. — Вывод: пожара нет.
Ярослав оглянулся на него. Сначала Ирина решила: прозвище по внутренней сути ему не понравилось. Но потом, по промелькнувшей по лицу гамме чувств, сообразила: нет, кличка Ярославу пришлась по душе… И не заметила, как Женя отпустил её руки.
— Как игра какая-то, ей-Богу, — пробормотал Красимир, продолжая тревожно внюхиваться в воздух. — Ну, дым имею в виду. Женя прав — это невидимый для нас дым.
Он замолчал, и Женя подтолкнул его:
— Ты уточнил. А что ещё, кроме дыма и крови? Что ты учуял?
— Сначала показалось — подвальный запах. Ну, такой. Устоявшийся. Но потом… Сырое дерево. Гнить начинает. Не доски — нет. Как будто ветки резали, а потом оставили под дождём, и они гниют.
Они стояли, растерянные, и ни один не мог сдвинуться с места, хотя там, внизу, было светло, и потому, как говорят, по определению не должно быть страшно. Но что-то удерживало на месте. Всё-таки страх? Какое-то интуитивное чувство, то самое — шестое?
Женя неожиданно подался назад и затем вовсе развернулся, а за ним — послушно все, хотя и не так решительно. Ирина напряжённо следила, как он подходит в другом конце вестибюля к лестнице, ведущей на второй этаж. Она немного отличалась от той, что вела в подвал: здесь поручни подпирались тонкими металлическими балясинами, похожими на гладкие прутья, в то время как на той балясины были похожи на толстые деревянные столбики. Женя взялся за одну балясину и попробовал покачать её.
Красимир вдруг выдохнул и тоже поспешил встать рядом. Вдвоём они опробовали на раскачку несколько прутьев, а потом Женя кивнул. Красимир отошёл, а Женя ударил ботинком снизу по поручням. Выбить их не удалось, но прутья заметно дрогнули. Красимир присоединился. Через пару минут упорной работы они вытащили каждый по пруту, а потом, не сговариваясь, выдрали ещё несколько штук, причём Ярослав не отказался, когда Женя протянул ему один прут.
Это было странно и диковато: пришли в чужой дом, рушат его… И в то же время Ирина интуитивно чувствовала, что иначе быть не может.
— Хотя я предпочёл бы рубящее оружие, — пробормотал Женя.
Теперь парни решительней пошли к лестницам вниз. Ирина не отставала. За их спинами чувствовала себя защищённей, хотя и оглядывалась время от времени на просторный вестибюль. Слишком уж пустой…
Не сговариваясь, они не остановились наверху лестницы, но пошли по ней чуть медленней, настороже. И, не пройдя и половины, внезапно услышали странный, ноющий звук. Или мычание…
Все четверо замерли. Предупреждённые рисунками Жени о необычной опасности, они страшились её, не зная, как уберечься. Вслух не произнесено ни слова, но теперь жутковато было сделать даже шаг. Ирина очень жалела, что за перилами лестницы, по которой они спускались, вместе с ними спускалась и глухая стена. Ни заглянуть в самый низ, ни увидеть чего-то, кроме лестничной площадки.
Женя чуть приподнял металлический прут и, не оглядываясь, предупредил:
— Стоим здесь и ждём меня!
Не успели возразить, как художник быстро побежал вниз. Всего пять-шесть ступеней — и он на лестничной площадке. Теперь его шаги осторожней — Женя огибает перила и выходит к началу следующей лестницы. И вдруг пропал — через секунды.
Ирина похолодела от неожиданности: слишком быстро! Его как будто вдёрнули за стену! Нет, умом она понимала, что он просто двинулся дальше. Но она не видит, что с ним, а воображение немедленно вступает в игру — причём на стороне страха!.. И, будто откликаясь на этот её страх, снизу донёсся новый странный звук — уже не мычание, а далёкий глухой зов, судя по интонациям. Кажется, этот зов состоял из нескольких слов, но разобрать их было невозможно. Наверное, зовёт Женя?.. Но голос его доносится, как из-за нескольких слоёв плотно пригнанного друг к другу картона. Из-за этого ли, или из-за того что жуть надвинулась с новой силой, но Ирину снова продрало морозом по позвоночнику.
Трое переглянулись. Красимир неуверенно потоптался на месте, с отчаянием махнул своим прутом и ринулся вниз.
Ярослав и Ирина — за ним.
Последние три-четыре ступени следующей лестницы утопали, как на первый взгляд показалось, в воде — крепко заваренной чайной насыщенности. Она вроде и была прозрачной, однако как-то в самой себе: виднелись внутри неё дрожащие линии волнующихся волн в глубине, но… Ступени исчезли так, словно не вода это, а какой-то ковёр-обманка. Как будто лестница оборвалась на последних видимых ступенях…
И, стоя на середине этой лестницы, Женя пытался тащить за подмышки какого-то мужчину, ползущего на животе по лестнице! Причём ноги неизвестного, как те же ступени, скрывались, словно обрубленные, в прозрачно-дымчатой жидкости! И впечатление складывалось отчётливое: жидкость вцепилась в ноги неизвестного и не собиралась отпускать их! Или его самого?
Но главное Ирина уяснила: если дымчатая жидкость не отпускает ноги мужчины, они, ноги, ещё есть!
Именно этот мужчина мычал натужно и, словно не замечая помогающего ему человека, из последних сил тянулся к верхним ступеням руками, которые то и дело падали на края ступеней, кажется, причиняя ему заметную боль, отчего он мычал непрерывно.
Красимир одним прыжком оказался рядом с Женей.
Наверное, Женя услышал шаги: одним движением он переместился на другую сторону от неизвестного, и теперь парни вдвоём с усилием потянули неизвестного мужчину из… Ирина ахнула: это не жидкость! Это тот дым, который сначала видел только Ярослав!
