Осужден пожизненно - Кларк Маркус (читаем книги онлайн txt) 📗
Руфус застонал от злобы и отчаяния. Очевидно, проблуждав последние три дня в буше, он шел по своим, следам и вернулся па дорогу к поселку! Прошло уже больше половины намеченного им срока, а он на тридцать миль не отошел от своей тюрьмы. Смерть выжидала, чтобы догнать его в этом диком безлюдье.
Судьба поиграла с ним, как кошка с мышью, и он тешил себя мыслью, будто он в безопасности. Теперь побег был безнадежен. Он никуда и никогда не убежит отсюда! И несчастный поднял к небу свой горестный взор и увидел, как солнце опускалось за верхушкой высокой сосны на противоположном холме, и его малиновый луч упал в долину у его ног. Словно кровавый палец указывал ему на лежащий там труп, и Руфус Доуз, содрогнувшись при виде этого зловещего знамения, отвернулся и поспешил углубиться в лес.
И снова четыре дня он бесцельно блуждал по бушу, потеряв всякую надежду дойти до своей цели. Но все же, пока оставались какие-то крохи еды, он старался держаться подальше от поселка. Не в силах бороться с приступами голода, он увеличил свою дневную порцию, и хотя солонина стала портиться от дождей и жары, он старался па нее не смотреть, так как испытывал неодолимое желание наесться досыта. Кусочки подгнившего мяса и черствого ржаного хлеба казались ему царскими яствами. Несколько раз он обдирал кору с верхушек чайных деревьев и рвал листочки с кустов мяты. Топкий, ароматный вкус на какое-то время приглушал муки голода, по вызывал дикую жажду, и он утолял ее из ледяных горных источников. Если бы на его пути не так часто попадались источники, он давно бы уже умер. И наконец, на двенадцатый день после того, как он покинул Угольный мыс, он подошел к подножью горы Дирекшен у оконечности полуострова на западном берегу бухты. Все его мучительные блуждания свелись к тому, что он обошел поселок вокруг, а к ночи вышел на берег Березового залива, к причалу напротив острова Сары. Его запасы продовольствия иссякли уже два дня назад, и он озверел от голода. О самоубийстве он более не помышлял. Все его мысли были сосредоточены на одном: как раздобыть пищу. И он решил последовать печаль-ному примеру многих других беглецов и сдаться властям: пусть его высекут, но накормят. Но когда он подошел к причалу, он увидел, что сторожевая будка пуста. Он посмотрел на здание тюрьмы и не заметил там никаких признаков жизни. Поселок обезлюдел.
Это открытие едва не лишило его рассудка. Все последние дни, казавшиеся ему вечностью, одно неистребимое желание поддерживало жизнь в его измученном, истерзанном теле – добраться до колонии, а теперь, когда он наконец достиг ее ценою чудовищных мук и страданий, поселок оказался пустым. Он ударил себя по щеке, желая убедиться, не сон ли это. Он отказывался верить своим глазам. Тогда он стал кричать, вопить, размахивая в воздухе изорванной рубахой. Затем, устав от этого приступа отчаяния, он спокойно сказал себе, что солнце припекло его непокрытую голову, вызвав помутнение рассудка, и что скоро он увидит знакомые шлюпки. Но шлюпки не приходили, тогда он стал убеждать себя в том, что ошибся, наверно, перед ним не остров Сары, а какой-то другой, похожий остров и что сейчас все разъяснится. Но очертания суровых гор, столь хорошо изученные им за эти шесть лет и столь же ненавистные, молчаливо утверждали обратное, а море, ластящееся к его ногам, растягивало свой тонкогубый алчущий рот в ехидной ухмылке.
Тот факт, что селение было покинуто, казался ему столь невероятным, что он не мог его осознать. Подобное чувство испытывал, вероятно, странник, вернувшийся наутро после блужданий в заколдованных горах к своим друзьям, когда увидел их окаменевшими.
Наконец, страшная истина дошла до его сознания, он отшатнулся, а затем, с криками ярости и отчаяния, побрел к краю рифа, выступавшего над морем. Он был готов еще раз броситься в темную бездну, но, обведя бухту долгим прощальным взглядом, вдруг увидел на левой оконечности берега нечто поразительное. Тоненький голубой завиток дыма поднимался из-за скалы в западной части маленькой бухточки и повисал в неподвижном воздухе. Это был дым от костра!
Умирающий человек вновь ощутил прилив надежды. Сам господь послал ему знак с неба. Маленький столбик синеватого дыма казался ему таким же величественным, как израильтянам огненный столп, указующий путь к спасению. Значит, рядом с ним были люди! И он отвернулся от ненасытной пучины и, собрав последний остаток сил, заковылял к костру.
Глава 21
ЗАХВАТ «МОРСКОГО ЯСТРЕБА»
Рыболовная экспедиция Фрера оказалась неудачной и потому затянулась. Его упрямство проявлялось даже в мелочах, и, несмотря на быстро сгущавшиеся сумерки австралийского вечера, он все еще медлил, не желая возвращаться с пустыми руками. Наконец с корабля прозвучал предупредительный сигнал: мистер Бейтс терял терпение. Нахмурившись, Фрер вытянул лески и приказал своим двум солдатам вести вельбот к кораблю.
«Морской ястреб» неподвижно лежал на воде, и на его голых мачтах по-прежнему не было парусов. Солдаты гребли, сидя к бригу спиной, и выстрел из мушкета ничуть их не встревожил. Стремясь скорее покинуть эту мрачную невольничью бухту, солдаты не сочувствовали рыболовным страстям Фрера и в течение получаса томительно ожидали сигнала к отплытию, который наконец прозвучал. Вдруг они заметили, что их суровый командир изменился в лице. Сидя у руля на корме лицом к «Морскому ястребу», Фрер увидел на палубе корабля необычную суматоху. На фальшборте то появлялись, то исчезали какие-то фигуры, а через разделявшую их полосу воды до них донесся неясный гул голосов. Затем прогремел второй выстрел – он раскатистым эхом пронесся по холмам, и что-то темное упало в воду с борта корабля. Фрер, охваченный тревогой и негодованием, вскочил на ноги и, заслонившись ладонью, стал вглядываться в происходившее на бриге. Солдаты последовали его примеру: они повернулись лицом к кораблю, бросили весла, и вельбот, потеряв управление, закачался на волнах, что было небезопасно. Наступила тревожная томительная пауза, и вдруг со злополучного брига раздался пронзительный крик. И он объяснил им все. Это был голос женщины, взывавшей о помощи. Арестанты захватили бриг. Прозвучали один за другим еще два выстрела, а затем все стихло.
– А ну, налегай! – крикнул Фрер, бледный от ярости, и солдаты, вмиг оценив весь ужас положения, погнали тяжелый вельбот с предельной быстротой, возможной для двух жалких пар весел.
Час обманчивого спокойствия перед отплытием усыпил бдительность Бейтса, он спустился вниз, чтоб сообщить своей маленькой подопечной о том, что они скоро отплывут в Хобарт-Таун, о котором она столько слышала. Воспользовавшись его отсутствием, солдат, свободный от вахты, пошел на бак послушать, как поют арестанты. Собралось их человек десять, они благодушно слушали песню, которую пели трое из них. Голоса были довольно приятные, и слова песни – ее часто распевали на баках бравые моряки – были по душе солдату. Забыв, что палуба осталась без надзора, рядовой Граймс присел послушать.
И пока он слушал, погрузившись в приятные воспоминания, Джеймс Лесли, Уильям Чешир, Уильям Рассей, Джон Фэйр, Джеймс Баркер проскользнули к люку и вышли на палубу.
Опередив других, Баркер подоспел к кормовому люку как раз в тот момент, когда часовой хотел продолжить свою прогулку. Накинувшись на него сзади, Баркер повалил его так, что тот не успел даже вскрикнуть Растерявшись, часовой выпустил из рук мушкет, которым бы смог защититься от своего противника. Подскочивший к месту Фэйр схватил оружие и пригрозил часовому, что расшибет ему башку, если тот двинет хотя бы пальцем. Безоружный часовой уже больше не являлся помехой, и Чешир спрыгнул в люк, взял с оружейной стойки три мушкета и подал их Лесли и Рассену. Теперь в распоряжении мятежников было четыре мушкета Баркер, оставив пленника под охраной Фэйра, побежал с мушкетом к трапу кают-компании. А Рассен, хотя и безоружный, хорошо знал, что делать. Он вернулся на бак, прошмыгнув позади солдата, слушавшего песню, и тронул певца за плечо. Это был условный сигнал, и Джон Рекс, оборвав свою песню, со смехом показал кулак ошеломленному Граймсу.
