За десятью миллионами к рыжему опоссуму - Буссенар Луи Анри (лучшие книги онлайн TXT) 📗
– Месть – это мне по душе, – пробормотал Сириль, совершенно не признававший заветы Евангелия.
– Но зачем поднимать наш флаг?
– Для того, чтобы находящиеся на борту корабля люди не подумали, что огонь разожгли каннибалы. Увидев английский флаг рядом со столбом дыма, капитан корабля поймет, что мы – англичане, потерпевшие кораблекрушение.
– Тогда за работу!
Нас не надо было понукать. Уже через несколько минут начинает потрескивать огромная куча веток, от костра медленно вздымается к небу густой столб дыма. В огонь все время подбрасывается влажная трава.
Эдвард, снова взяв подзорную трубу, рассматривает детали корабля, который поворачивает в нашу сторону.
На лице обычно невозмутимого Эдварда отражается сильное волнение. Он узнает фрегат по его форме, оснастке, по различным неуловимым для непосвященного признакам, которые в совокупности создают особый облик каждого судна и которые способен уловить только моряк,
– Майор, – говорит он дрогнувшим голосом, – это "Королева Виктория".
– "Виктория"? – переспрашивает потрясенный старый офицер.
– Она самая. И командует ею капитан Харви – ваш брат!
– Вот это да! На этот раз мы, кажется, посмеемся последними! – восклицает грозно майор. – Ну, теперь держитесь, господа пираты! В трюме "Виктории" есть и порох, и уголь, а храбрый офицер, который командует фрегатом, не питает нежных чувств к вашему брату, Второй раз за последние двадцать четыре часа в этом пустынном месте происходит необычное событие: к берегу пристает шлюпка.
Капитан лично встречает нас, как только мы вступаем на палубу его корабля. И он тотчас узнает брата.
– Господи! Это ты, Генри? Какого черта ты здесь делаешь?
Братья обнимаются, после чего майор, официально представив брату всех участников экспедиции, быстро знакомит капитана боевого корабля со сложившейся обстановкой.
– Так ты говоришь, Генри, что пираты на "Уильяме"?.. Это одно из самых быстроходных судов, какие мне известны…
– Досадно.
– Более того. Негодяй, который является капитаном судна, некий Боб Дэвидсон, очень опытный моряк.
– Только этого еще не хватало.
– Не волнуйся, брат. Мы обязательно захватим "Уильям" и вздернем весь его экипаж на реях моего фрегата, а сокровище отдадим тому, кому оно принадлежало.
– Как хочется на это надеяться.
– Я лично в этом уверен. Я уже давно слежу за этим пиратом. И скорая наша встреча будет для Боба Дэвидсона последней. Праведный суд не за горами.
Фрегат оказался в проливе Карпентария совсем не случайно. Капитан Харви, которому было поручено пополнить запасы станции Норман-Маут, должен был, кроме того, сделать съемку местности той части побережья, где нас оставили пираты. (Строго следуя по маршруту, он и заметил наш сигнал.) После выполнения этих двух заданий он был должен доставить на мыс Йорк двадцать пять военных моряков на замену гарнизона, который уже два года охраняет проход через Торресов пролив.
А теперь в погоню! Время не ждет!
Теперь нужно подождать хотя бы до завтра, чтобы принять окончательное решение, что делать дальше. Когда мы избежали тех страшных невзгод, что были нам уготованы, нами владеет лишь одно чувство: настичь пиратов и наказать их за чудовищное предательство. И все складывается так, что можно надеяться на исполнение этих надежд. Помимо четырех пушек калибра 16 сантиметров , на борту корабля имеются еще два орудия калибра 24 сантиметра , которые помещаются в бронированных башнях на палубе. Эти мощные орудия поворачиваются во все стороны и способны выпускать своих посланцев смерти в радиусе 10 тысяч метров. Экипаж "Виктории" состоит из лучших моряков, каких только можно найти в английском флоте, а капитан принадлежит к числу людей, обладающих несгибаемой волей, направляемой недюжинным умом. Такие люди, приняв решение, идут к цели. не оглядываясь.
…Топки котла паровой машины набиты углем. Скорость фрегата все больше возрастает, его острый нос рассекает волну, и сотрясение, вызываемое работой поршней, чувствуется даже на палубе. Мы держим курс на Торресов пролив, находящийся от нас почти в семи градусах. Мы должны достичь пролива менее чем через тридцать часов. И пусть трепещут негодяи, которых мы надеемся увидеть завтра!
Первая половина ночи проходит быстро в приятных разговорах, которые почти полностью посвящены нашим приключениям; потом далеко за полночь, растянувшись на настоящих кроватях или, точнее, койках, с простынями и одеялами, мы испытываем неизъяснимое блаженство. Те, кому приходилось спать на голой земле, поймут это.
На рассвете наш слух, привыкший к оглушительному крику птиц, населяющих австралийские леса, с удивлением улавливает воинственные звуки приготовления к бою.
Быстро ополоснув лицо, выскакиваем на палубу, жадно всматриваемся в море. Но пока ничего нового. Несмотря на ранний час, капитан с сосредоточенным видом шагает по полуюту и тепло здоровается с нами.
Один из молодых офицеров в сопровождении матроса, несущего морскую подзорную трубу, ловко взбирается по вантам правого борта на грот-мачту и пристраивается на стеньге. В то же время марсовый, уцепившись за реи брамселя, уже ведет наблюдение, тоже рассматривая в подзорную трубу бесконечный горизонт. Видим мы и несколько матросов, находящихся на разных вантах рангоута, которые пристально всматриваются в морские дали, чтобы немедленно сигнализировать о появлении морских разбойников: рвение экипажа стимулируется большой наградой, обещанной тому, кто первым увидит пиратов.
Текут часы, долгие и изматывающие. Ни у кого нет аппетита. На палубе фрегата царит полная тишина, нарушаемая лишь шумом, доносящимся из машинного отделения. Наше волнение настолько велико, что все молчат. Полдень… Ничего нового!
Если капитан не ошибся в своих расчетах, если избранный маршрут правилен, значит, пираты идут с огромной скоростью. Погоня продолжается уже почти двадцать часов, пройдено более ста лье, но ни единой точки не появляется на неподвижной линии, где сходятся небо и море…
Но вот громкий крик сиплого, словно простуженного голоса заставляет нас поднять головы.
– Впереди – судно! – кричит матрос, уцепившись за реи брамселя. – Это пароход! – И, слетев вниз с проворством настоящего виртуоза, матрос уверяет, что ясно видел в направлении курса фрегата высокие мачты судна, из трубы которого тянулся легкий дымок.
Нет сомнения, это они! Быстро снимаются чехлы с орудий, все матросы и офицеры занимают свои места по боевому расписанию. Однако пароход виден только тем, кто забрался высоко на мачты. Сигнальщики на вантах марса пока ничего не сообщают.
Снова звучат хриплые крики, и их уже много. Около двадцати матросов видят пиратов и, в свою очередь, подают сигналы. Капитан вызывает механика.
– Дайте на клапаны максимальную нагрузку!
– Да, капитан!
Вряд ли капитан американского парохода на Миссисипи или на Амазонке мог бы придумать что-нибудь лучше, чтобы "сжечь" судно, принадлежащее соперничающей компании.
Уголь буквально пожирается топками, колосники которых, раскаленные добела, начинают деформироваться. Корабельный винт яростно вращается, а из слишком узких труб вырываются клубы черного дыма.
Нет сомнения в том, что пираты нас заметили. Их судно ускоряет ход, и, хотя ему не удается сохранить дистанцию, которая разделяет два парохода в данный момент, оно прилагает энергичные усилия, чтобы удрать.
Через два часа судно, наконец, видно всем. Оно несется как морская птица, но наш фрегат устремляется вперед с несокрушимой мощью кита.
В пять часов пополудни расстояние между нами не более десяти километров; но это колоссальный разрыв, если учесть скорость пиратов. Какая адская машина находится в чреве их судна, позволяющая ему соперничать с одним из самых быстроходных кораблей британского флота?
Если бы на его борту не находилось сокровище наших друзей, с каким бы удовольствием канониры "Королевы Виктории" выпустили по нему несколько снарядов, которые находятся наготове возле орудий.
