Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета. Книга 2 из 2. (ЛП) - "Ushwood" (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Когда она выпустила Лоуренса и чуть отодвинулась, на лице ее было написано такое счастье, что даже слезы слегка выступили.
– Дурень, ты хоть догадываешься, как сильно я тебя люблю?
Безусловно, именно Хоро заманила Лоуренса туда, где никого и близко не было, и придавила его к снегу.
Лоуренсу нечего было ответить; он лишь почесывал лицо с очень глупым видом.
– Но на самом деле произошло много чего. Нам пришлось покинуть город очень спешно.
У Лоуренса возникли одновременно два ощущения: как будто что-то зачесалось и как будто в голове что-то занемело.
– Вот как?
– Да. Я не собираюсь оценивать решения, которые вы тут приняли… но враги сейчас куда яростнее, чем прежде. Быть может, как раз из-за внутренних склок их защита стала слишком твердой. И сейчас для них самый подходящий момент это проявить. Эта сума, можно сказать, наполнена храбростью Луиса.
Лоуренс оглянулся на пеньковую суму, перекинутую через его плечо. Хоро тут же предупредила:
– Кстати, даже не заглядывай. Луису его господин велел: если случится худшее, никому не позволяй видеть это – просто доставь кролику.
По лицу Хоро было предельно ясно, что она не шутила.
Лоуренс снова посмотрел на пеньковую суму.
– Но город был набит врагами. Ты даже не представляешь, каких трудов стоило нам заполучить эту штуку. Более того, ему достало храбрости вверить эту ценность мне, потому что я сильнее. Теперь ты понимаешь, почему я от него в таком восторге?
Последнее, конечно, было шуткой, однако то, что было ей вверено, несомненно, обладало громадной ценностью, и благодаря этому Хоро сочла Луиса достойным того, чтобы запомнить его имя и восхвалять его.
Но что именно это могло быть? Тем «господином», несомненно, был Хильберт фон Дива.
Все, что приходило Лоуренсу в голову, – деньги или письма, или, быть может, какие-то другие бумаги с печатью компании Дива. В таком случае это не просто бумаги, а такие, о которых никто не знает или же даже не допускает мысли, что их могут куда-то забрать.
В основе работы всякой торговой организации лежит доверие. Раскидывать повсюду бумаги, воплощающие в себе это доверие, – все равно что выбрасывать и само доверие.
Пусть предатели и сохранили прежнему владельцу жизнь, потому что он мог быть еще полезен, но за такое они бы его точно убили. Или, быть может, оставили бы в живых лишь ради того, чтобы что-то скрытое не всплыло на поверхность.
– А ты это видела?
Как только Лоуренс спросил, всякое выражение исчезло с лица Хоро, а миг спустя у Лоуренса все перевернулось перед глазами.
Не сразу он осознал, что это Хоро дернула его за ногу и опрокинула в снег.
– Поистине ты дурень.
Она стояла над ним, надменно глядя сверху вниз. Лоуренс остался лежать, лишь поднял голову и пробормотал:
– Это точно.
***
Когда Лоуренс и Хоро вернулись, представление было в самом разгаре.
В лагере Руварда человека четыре сидели, связанные веревками.
Лица их были покрыты шрамами, даже на руках виднелись большие черно-красные припухлости.
Кровь, окрасившая снег, вовсе не казалась поддельной.
Чуть выделялось из всего этого то, что лица их, несмотря на побитый вид, были очень жизнерадостными. Это нельзя было списать на осознание, что их жизнь вне опасности. Выглядели эти люди так, словно только что закончили конные скачки.
– Вот и мы.
Услышав голос Лоуренса, Рувард ничего не ответил – лишь кивнул и обменялся взглядами с Мойзи.
– Самое время.
На слова Мойзи Лоуренс кивнул и, ведя Хоро за руку, отошел к изгибу дороги.
Даже оттуда открывался прекрасный вид на фальшивое сражение.
В воздухе летали снежинки и воинственные крики. Непохоже было, чтобы хоть кто-то сдерживался. Несмотря на то, что эти копья и мечи не кололи и не резали, они и как тупое оружие были весьма сильны. Хороший удар по голове вполне мог отправить человека в беспамятство, а мог и убить. Даже за короткое время, что Лоуренс и Хоро наблюдали вместе, мимо них пронесли несколько человек со сломанными костями или без сознания.
Более того, хоть это все и было спланировано заранее, сейчас банда Миюри явно была в невыгодном положении. Можно сказать, их подавляли числом.
Однако и друзья, и враги старались изо всех сил. У всех был равный шанс погибнуть. Но даже зная это, они были так серьезны, что у Лоуренса в груди загорелся огонек. Теперь он понимал, почему людям нравятся сражения.
Какой бы глупой ни была цель, как бы Лоуренс ни понимал, что он лишь тешит свое «я», – все равно это зрелище его возбуждало. «Почему так происходит?» – думал он. У него даже мелькнула мысль: «Вот бы к ним присоединиться». Ибо перед ним был мир мечей и щитов, мир, лежащий за дорогой, которой он не пошел.
– Ты, похоже, завидуешь, – подметила Хоро.
Лоуренс изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица, но тут невольно погладил себя по щеке.
– Не пойму, что в этом такого хорошего, – неверящим тоном сказала Хоро и пожала плечами. Лоуренс и сам не мог этого объяснить; в конце концов, те, кто сражаются, сами себя не осознают в эти моменты. И все же было в этом что-то притягательное. Да, в битвах что-то такое было.
Лоуренсу не хотелось говорить «женщине не понять», но в этом определенно была доля правды.
– Ну, будь я наемником, мне не довелось бы путешествовать с тобой.
Вот почему, когда Лоуренс это произнес, Хоро издала сдавленный смешок, точно старшая сестра.
– Кто знает? Ну, во всяком случае, ты никогда бы не смог так хорошо с ними поладить. Возможно, ты умер бы еще до того, как повстречал меня?
Это была более чем реальная возможность. Более того, она звучала убедительно.
Однако у Лоуренса все равно перед глазами возникла картина: он, куда более сильный и крепкий, чем теперь, привычный к мечу или секире и, возможно, даже добывающий себе пропитание чем-то из этого.
И вот в один прекрасный день он встречается с Хоро, и они вместе отправляются в Йойтсу. Конечно, будучи наемником, он в этом путешествии сталкивается с самыми разными трудностями и пытается прорубать себе дорогу силой оружия и ума.
И Хоро всегда рядом с ним. Конечно, она Хоро, но, раз уж он наемник, оставляющий позади себя огненный след, ей даже не приходится делать что-то сверхчеловеческое. Когда ее волчий облик открывается людям, Лоуренс встает с ней бок о бок с мечом в руках.
Когда она видит врага, как сейчас в лощине, Хоро противостоит мечам своими клыками.
Лоуренс – возможно, получивший прозвище «волк поля брани» – бок о бок с Хоро, оскалившей клыки гигантской волчицей?
Ну какой молодой человек не задрожит перед таким зрелищем?
– Но, – обронила Хоро.
Лоуренс смутился из-за того, что она поймала его на такой глупой фантазии, однако взгляд прищуренных глаз Хоро был устремлен на поле боя, когда она продолжила:
– Если с тобой, то это в любом случае было бы забавно.
И она посмотрела на Лоуренса, застенчиво улыбаясь. Перед такой улыбкой Лоуренс просто не мог изображать элегантность. Будь он храбрецом, посвятившим себя работе наемника, способным не моргнувши глазом поставить свою жизнь на кон, это, конечно, имело бы свое очарование.
Но, увы, на самом деле он был всего лишь жалким торговцем.
Лоуренс просто не мог отогнать эту мысль, однако Хоро так, похоже, не думала. Она откинула голову, весело улыбнулась и снова оглядела поле боя. Вдохнула, выдохнула – и точно белая тень легла на ее губы.
– Судьба есть. В это я твердо верю.
Лоуренс не считал, что эти слова пришли Хоро в голову внезапно и прямо сейчас.
С Хоро он встретился по воле случая, и тем, что они добрались сюда, он был обязан множеству крупных случайностей. В любой момент все могло закончиться по-другому; так что, встреть он ее как наемник, вполне возможно, он бы распрощался с ней, погибнув в каком-нибудь сражении.
– Я устала горевать. Я устала тревожиться и колебаться. Я была голодна, у меня замерзли все четыре лапы от бега по заснеженным дорогам – и все равно я думала: еще совсем недавно я и помыслить не могла, что мне, Мудрой волчице из Йойтсу, придется делать такое, но все же – если это судьба, то не самая плохая.
