Филипп Стил - Кервуд Джеймс Оливер (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Держитесь крепче, — крикнул он.
Они помчались вверх по склону холма быстрее ветра. На вершине Филипп осадил коня. В трех-четырех ярдах от них виднелась густая тополиная роща, а еще в тысяче ярдов чернели кряжи Гиблого места. И между рощей и Гиблым местом какой-то всадник бешено скакал на запад. То не был Биллингер. Быстрым движением Филипп опустил девушку на землю и выхватил один из своих револьверов.
— Там, за рощей, небольшое озеро, — сказал он. — Ждите там, пока я не вернусь.
Он поскакал вниз по склону не наперерез всаднику, а к роще. Он думал о Биллингере. Агент выстрелил трижды. Затем последовало много выстрелов, но не из его карабина. А он больше не стрелял. Он, несомненно, находится в роще. Раненый, если не мертвый.
Хорошо утоптанная дорога пролегала в густой степной траве, и Филипп понесся по ней, не замедляя хода. Только его голова, плечи и огромный револьвер виднелись над ушами коня. Еще сто шагов — и трава сменилась песчаной полосой, в центре которой находилась котловина. Полоса эта была шириной не больше акра. В котловине стояла на коленях лошадь Биллингера, склонившись над двумя неподвижными черными телами, рядом со стоящим на четвереньках на песке самим Биллингером. Он поднял бледное, искаженное страданием лицо, когда Филипп подскакал к краю котловины и соскочил с седла. С ужасной гримасой Биллингер встал на колени.
— Ничего страшного, Стил, — предупредил он Филиппа. — Один из этих мерзавцев попал мне в ногу. Кажется, кость сломана. Болезненно, но не смертельно. А вы посмотрите-ка на это.
Он указал на два тела, лежавших на песке, лицом к палящему солнцу. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы увидеть: они были мертвы, но не Биллингер их убил. Их бородатые лица окоченели давно. Рубашки на груди были пропитаны кровью.
Блеск металлической пряжки на поясе трупа, лежавшего к нему ближе, привлек взгляд Филиппа. Он подошел на шаг, нагнулся и отпрянул. Этот кусочек металла рассказал ему все: на нем были выгравированы буквы: С. З. К. С.
— Так я и думал, — пробормотал Филипп слегка дрогнувшим голосом. — Ты не послушался меня, Бек Номи, и теперь ты пожал плоды самого худшего из твоих безумств. Ты заплатил долг мсье Жаннету.
Филипп отвернулся и взглянул на Биллингера. Агент держал в руке только что вскрытый им пакет. Второй точно такой же лежал перед ним на песке.
— Ассигнации, — прохрипел он. — Часть похищенных денег. Те двести тысяч были распределены по пяти пакетам. Тут два из них. Когда я попал сюда, эти двое были уже мертвы, у каждого на груди лежал пакет, а тот парень, что подстрелил меня, как раз улепетывал из котловины.
Он бросил пакет на песок и начал разрезать штанину на раненой ноге. Филипп опустился на колени рядом с ним, но он жестом отстранил его.
— Не так страшно, — сказал он. — Справлюсь один.
— Вы уверены, Биллингер…
— Уверен, — рассмеялся агент. А между тем он закусил губу до крови, чтобы не закричать. — Не стоит вам тратить время.
Филипп на мгновение стиснул его руку.
— Дружище, мы не понимаем, что все это значит: похищение Изабель и эти деньги, но мы скоро все выясним.
— Бросьте этот проклятый карабин, — крикнул Биллингер, когда Филипп вскоччил на коня. — У меня ничего ним не вышло, а тот парень подстрелил меня из револьвера. Поэтому у меня и нет особого кровотечения.
Преступник уже скрылся в преддверии Гиблого места, когда Филипп выбрался из ложбины на открытую равнину. Перед ним был только один проход в Гиблое место, и к нему-то он и направил своего коня. У самого входа в ущелье тянулась другая песчаная полоса, и на ней виднелись отпечатки лошадиных копыт. Две лошади бежали, по-видимому, рысью, а одна — галопом.
Когда-то давным-давно эта песчаная полоса была, очевидно, ложем реки, струившейся между зубчатыми, полными пещер, скалами. Теперь это ложе было усыпано голышами, потрескавшимися и иссушенными лучами палящего солнца.
Сердце Филиппа забилось сильнее, когда он пришпорил лошадь. Он ни на секунду не опускал револьвера со взведенным курком. Он знал, что если он нагонит преступников, то будет бой, и ему придется сражаться одному против троих. Он знал это и боялся засады. Он понимал: если преступники остановились и поджидают его, то все шансы против него. За исход открытого боя он не боялся. Его взращенный в степи конь без труда преодолевал трудную дорогу, избегая голышей и трудных камней. Дважды в течение десяти минут он замечал впереди какое-то движение и поднимал револьвер. Первый раз это был волк, второй — быстрая тень орла, перелетевшего между ним и солнцем. Он вглядывался в каждую расщелину, мимо которой ему приходилось проезжать, и приподнимался на стременах, готовый немедленно открыть огонь.
Резкий поворот русла реки там, где нависшие скалы подступали к нему вплотную, — и лошадь его остановилась так неожиданно, что он чуть не перелетел через ее голову. Прямо перед ним среди скал упавшая лошадь без всадника пыталась подняться. В двухстах ярдах от нее, вверх по склону, бежал человек, а на расстоянии револьверного выстрела два всадника поджидали его, повернувшись в седлах.
— Эх, если бы у меня был карабин Биллингера! — пробурчал Филипп.
Заслышав звук его голоса и почувствовав нетерпеливое давление каблуков на своих боках, лошадь рванула вперед. Стук копыт заставил бежавшего остановиться, и в тот же миг Филипп поднялся на стременах и открыл огонь. Когда его пальцы нажали собачку, откуда-то сзади донесся четкий топот копыт лошади, скакавшей галопом. То был Биллингер, Биллингер с простреленной ногой и карабином. Филипп, стреляя, чуть не закричал от радости. Он выстрелил раз, другой, но преступник побежал дальше невредимый. Третий выстрел — и человек исчез где-то среди скал.
Двое всадников, по-видимому, не думали отступать, и Филипп, заряжая револьвер, стал прислушиваться. Его лошадь тяжело дышала. Он слышал возбужденное и радостное биение своего сердца, но прежде всего он слышал приближающийся мерный топот копыт. Скоро Биллингер будет здесь и пустит в ход свой карабин. Да благословит небо Биллингера и его простреленную ногу! Жажда боя сжигала его и в конце концов нашла исход в диком вопле, когда он помчался вперед. Преступники и не помышляли о бегстве. Он уловил блеск солнца на их револьверах и понял, что они будут драться не на шутку, когда они поспешно разъехались в разные стороны, чтобы увеличить площадь обстрела. На расстоянии ста ярдов Филипп все еще не поднимал револьвера; на расстоянии шестидесяти он резко осадил коня, распластался на его шее, как индеец, и выставил револьвер между его ушами. Это был трюк, изученный им на службе в конной страже, и он его проделал как раз в тот момент, когда его противники вскинули револьверы на уровень лица. Две пули прошли над его головой так близко, что неминуемо сняли бы его с седла, если бы он выпрямился. В следующее же мгновение в ущелье раскатилось гулкое эхо трех выстрелов.
Глядя на мушку своего револьвера, Филипп увидел, что всадник, бывший справа, качнулся в седле и свалился наземь. Он выпустил последнюю пулю во всадника слева и выхватил второй револьвер. Прежде чем он успел выстрелить, его лошадь скакнула вперед, повалилась на колени, и с воплем ужаса Филипп вылетел из седла.
В течение нескольких секунд Филипп сознавал только две вещи: что смерть близка и что Биллингер опоздал.
В десяти шагах преступник тщательно прицелился в него, а его собственная правая рука, державшая револьвер, была придавлена его телом. На мгновение он застыл и с ледяным спокойствием посмотрел на человека, уже тянувшегося, чтобы выстрелить. Прогремел выстрел, словно вспышка молнии, и его мозг пронзила мысль, что этот выстрел предназначался ему. Вдруг он заметил, что рука преступника не шевельнулась, не было и дымка от дула его револьвера. Одно мгновение всадник сидел прямо, неподвижно в седле, вдруг его рука опустилась, револьвер со стуком упал на камни. С протяжным стоном он стал сползать с коня и, наконец, повалился мешком к самым ногам Филиппа.
