Виселица на песке - Уэст Моррис (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Нино фыркнул:
— Ох, уж эти любители! Да, у него есть насос, но какой насос может быть на таком суденышке?! Как долго он будет откачивать тонны песка? Ты говоришь о времени. Конечно, у него есть время. Но время — деньги: зарплата капитану, команде и водолазам. Он зафрахтовал люгер и будет работать, пока не кончится срок аренды. Если он не найдет сундуков, он соберется и уйдет. Почему? Потому что он деловой человек, потому что его финансовым возможностям есть предел. После этого на сцене появляемся мы. Он значительно облегчит нашу задачу, ясно?
У Нино — железная логика. Я не мог возразить и кипел от злости, Нино был холоден как лед. Пэт согласно кивнула. Мне стало стыдно за свой беспричинный гнев.
На палубе люгера зажегся прожектор, его тонкий луч осветил риф. Мы услышали шум лебедки и приглушенный монотонный стук насоса. Через борт корабля прыгнула тень.
Мэнни был деловым человеком. Он знал, что время — деньги, и решил работать круглосуточно.
Глава 15
Каждое утро мы просыпались под глухой стук насосов. Черный люгер стоял на якоре, по грязной палубе двигались сонные люди. Джони Акимото, устроившись на носу «Вэхайн», ловил себе на завтрак рыбу.
Мы бежали на пляж — освежиться. Потом Пэт готовила завтрак, мы с Нино наводили порядок в лагере и собирали хворост для костра. После этого один из нас плыл на «Вэхайн» — провести утро с Джони. Он успокоился и снова улыбался. Но у него появились осмотрительность и осторожность человека, ожидающего нападения.
Чтобы убить время, я брал Пэт на кратковременные экскурсии по осажденному острову, учил ее различать деревья — казуарину, турнефортию, дерево-зонтик, дикую сливу. Показывал ей огромные сосны, семена которых занесли с материка птицы, гнезда глупых крачек под мягкими листьями писонии.
На выступах скал мы собирали орхидеи, сидели в тени деревьев-папоротников, наблюдали за муравьями, которые вместо нитки с иголкой использовали свои личинки. Сидели зачарованные видом паука, с капелькой жидкого клея на брюхе: он ждал у своей паутины трепещущих мотыльков. Безрезультатно пытались подружиться с тощими, косматыми козами — их запрещал убивать старинный обычай, поэтому они расплодились в огромном количестве. Мы спускались в седловину, смотрели на коричневые скалы, о которые разбивался прибой, на великолепные зеленые острова, нанизанные на рваную нитку рифа. Там, где заканчивалось глубоководье и начинались отмели, голубое море приобретало изумрудный, потом золотистый оттенок. Мы видели сверкающих на солнце дельфинов, мелькающие стаи летучих рыб. Встретили маленькую черепаху: возможно, эта долгожительница видела «Донну Люсию».
Мы залезли на гору с двумя вершинами, и я показал узкую расщелину — единственное подобие пещеры на острове. Нас встретил тяжелый запах животных. Из темноты выглянул бородатый козел и рассмеялся нам вслед.
После прогулки мы спускались в лагерь, где загорал Нино Феррари, встречавший нас неизменной улыбкой сатира. Он удивлял меня тем, что абсолютно не замечал времени. Его худое, мускулистое тело имело какую-то кошачью грациозность. Походка кота, такое же умение мгновенно расслабляться и засыпать. Он не хотел тратить энергию вхолостую, но мыслил четко и ясно.
— Считаю дни, — говорил он, — я получаю удовольствие! Через десять дней, максимум две недели, им надоест и они смотаются. До того момента я будут наслаждаться долгожданным отдыхом.
Я чувствовал странное ощущение вины потому, что думал то же самое. Запертый в тесный мир рифа, мучаясь от безделья, я созерцал дни и занимался пасторальной любовью с Пэт Митчел. Казалось, что можно радоваться такой жизни вечно: построить на острове дом, купить корабль, наблюдать за тем, как покрываются бронзовым загаром и растут наши дети. Мы сплели кружево мечты, раскрасили его цветами моря и заката.
В один прекрасный день на палубе черного люгера что-то случилось, там поднялась неожиданная суматоха. Заглушая шум насосов, раздался крик, игравшие в карты матросы побежали на корму. Из кубрика выскочил темнокожий парень и кинулся к поручням. Его поймали, скрутили и бросили лицом вниз на крышку люка. Потом стали избивать. Вокруг хохотала команда, а Мэнни Маникс спокойно курил сигару.
Я протянул бинокль Нино Феррари, он посмотрел и передал его Пэт. Она молча вернула его назад, отошла в сторону. Ее вывернуло.
Я увидел ужасную сцену.
Равномерно, методично, жестоко они били негра до тех пор, пока он не затих. Его истерзанное тело застыло в луже крови.
Мэнни Маникс резко махнул сигарой, матросы замерли. Вперед вышли четверо, подняли тело и кинули за борт. Несколько секунд на гладкой поверхности воды виднелась темная масса. Неожиданно я заметил черный плавник акулы. Второй, третий… Мне показалось, что по воде расплылось темное пятно и на поверхность всплыли пузырьки воздуха.
Нино Феррари сплюнул на песок.
— Теперь, — сказал он тихо, — пришло время действовать.
Вечером я отправился на «Вэхайн» и привел Джони Акимото, который тоже был свидетелем трагедии.
Мы расселись у костра. Нино разровнял ладонью песок и нарисовал план.
— Вот это, — сказал он, — остров. Спереди пляж, сзади скалы, здесь лагуна. Эта линия — рифы. Перед нами они делают поворот, а в этом месте приближаются к острову и скалам. Здесь наш лагерь. Это — «Вэхайн», это, — он начертил пальцем крестик, — люгер и «Донна Люсия».
Нино выпрямился, закурил, сделав глубокую затяжку, выпустил дым и продолжал:
— Прежде всего хочу отметить, что жизнь человека — дорогая штука. Она стоит гораздо больше, чем клад с «Донны Люсии» или все золото мира. Я был свидетелем и виновником смертей, видел, как убивали людей, но никогда не принимал в этом участия. С годами я понял, что любая смерть убивает и меня. Потому что моя жизнь — частица общей жизни. Хочу, чтобы вы поняли — я не преследую никаких других целей, кроме восстановления справедливости.
На его глаза набежала тень. Мы напряженно наблюдали за ним.
— Я хочу взорвать люгер.
Джони Акимото вздохнул, Пэт сжалась в комок, вцепившись в мою руку, ее бил озноб. Нино Феррари спокойно закончил:
— Мина на присосках — очень простое и безопасное оружие, она крепится к корпусу. Взрыватель имеет запас времени, чтобы аквалангист успел скрыться. Я привез четыре мины. Мы поставим их на люгер.
Он нагнулся и стал рисовать на песке, мы наблюдали с немым удивлением.
— Здесь, — он ткнул пальцем в точку, — где рифы вплотную подходят к острову, начинается течение. Оно идет вдоль острова до того места, где работают наши «друзья». Во время прилива его скорость достигает трех-четырех узлов. В этом месте можно войти в воду и плыть по течению. Через полчаса я буду у люгера — водолазы работают с другого борта, прикрепляю мины и плыву дальше к судоходному проходу и возвращаюсь на «Вэхайн». Вся операция займет не более полутора часов.
Он выпрямился, вопросительно посмотрел нам в глаза. Первым откликнулся Джони Акимото:
— По-моему, Ренбосс, это неплохая идея. Если Нино не возражает, я с ним.
Феррари покачал головой.
— Нет. Придется плыть под водой.
— Возьми меня с собой, — попросил я.
Нино предупреждающе кивнул на Пэт. Ее бил озноб, лицо побелело. Она все еще сжимала мою руку.
— Ты должен понимать, дружище, — процедил он, — что в делах подобного рода есть определенный риск… Взрыватели с задержкой времени, но на палубе люгера глубинные бомбы.
— Я позвал вас на этот остров, поэтому поплывем вместе, — настаивал я.
В нашу беседу ворвался резкий, пронзительный голос Пэт Митчел:
— Никуда вы не поплывете. Сегодня утром мы стали свидетелями убийства. Это дело полиции. Сядем на «Вэхайн» или я возьму лодку, поеду прямо в Бауэн и все расскажу.
Хмуро и серьезно, как отец ребенку, Джони открыл ей всю правду:
— Нет, мисс Пэт. Как только мы попытаемся выбраться, они пустят в дело пулемет. Кроме того, — он помолчал, — они совершили убийство перед нашими глазами. Думаю, они готовы убрать нас.
