Моя сказка (СИ) - "Джиллиан" (читать книги регистрация .txt) 📗
Сколько поют менестрели о любви… Но есть ли она? Как её найти, если есть? То, что в песнях, это всего лишь сказка… Чужая… Откуда такая тоска у него, недавно уверенного во всём? Почему он не может даже мысли собрать, чтобы понять себя самого?
Неужели ему тоже суждена участь отца — жить в номинальном браке? Когда двое выполняют главное условие, порождая на свет ребёнка, наследника?
Синд тенью прошла мимо… Или колыхнулась штора, чьё движение в зеркале он уловил краем глаза? Странно, что Эймери сидит совсем близко, но не саркастичен, а молчит, словно не замечая состояния принца…
— Твоя Синд опять ревёт, — спокойно сказал, появляясь на пороге, Фернан.
— Она не моя.
— Хорошо. Просто. Синд опять ревёт.
— И что из этого? Чего от меня-то хочешь? Чтобы я бежал её утешать?
— Я думал, тебе будет интересным, почему она ревёт.
— И почему она ревёт? — безразлично спросил принц.
— В качестве дополнительной специализации она выбрала некромантическое зомбирование. Преподаватель спросил, знает ли она вообще о некромантии, как об учении. Она сказала, что нет. Тогда он объяснил, что придётся начинать с азов некромантии. Синд поинтересовалась, сколько времени займёт изучение азов. Услышав, что три года, согласилась подумать, заниматься ли всё-таки зомбированием или выбрать другую специализацию. Потом вышла и села в сквере плакать.
После долгого молчания первым очнулся Эймери. Обведя друзей недоумевающим взглядом, он пожал плечами и спросил:
— Что всё это значит? Я не понимаю даже, почему травница — и вдруг такой выбор?
Светловолосый Эймери всегда был для друзей палочкой-выручалочкой в проблемных ситуациях. Он умел ляпать наивные вопросы, не считая нужным думать, стоит ли об этом спрашивать… И сейчас он смотрел на друзей, кривился от попыток понять и снова спрашивал:
— Зомбирование… Какого дьявола ей это надо? Кого она хочет зомбировать? Мачеху? Сестричек? Нет, я бы понял, если б это было дня два-три назад… Но… — И он просто развёл руками.
Теперь озадачился и Норман. Растерянный, ничего не понимающий, он всё-таки учуял какую-то угрозу в этом странном сообщении и попытался разобраться.
— Плачет. Ты уверен, что она плачет, узнав, что обучаться зомбированию долго?
— Уверен. Я подглядывал и видел её лицо во время разговора. Сначала оно было спокойным. А когда заговорили о времени, Синд напряглась.
— Ясно, — с пренебрежением сказал Норман. — Она решила, что ей покажут заклинания, расскажут, как происходят ритуалы, — и дело в шляпе: она знает зомбирование! Нашла, из-за чего реветь!
— Норман, ей всего семнадцать! — напомнил Фернан. — Она и правда могла так думать, но ведь так думает любой непосвящённый.
— Фернан, почему ты сказал — «ревела»? Обычно ты не злоупотребляешь просторечной лексикой.
— Слово «ревела» наиболее точно отражает её состояние, а я люблю точность. Это не было похоже на то, что выражается нейтрально стилистическим «рыдала». Синд именно ревела: как будто только что распростилась… с самой сокровенной мечтой? С тем, во что сильно верила?
— Пойти и спросить у неё самой, в чём дело, — предложил Эймери.
— Каким образом? — хмуро спросил Норман. — Типа: Синд, Фернан подслушал твой разговор о некромантии, и мы имеем к тебе парочку вопросов?
— Чудила ты, Норман! — высказал Эймери. — Идём гулять, встречаем её в сквере и ставим вопрос простенько: чего ревёшь, Синд? Простенько, — счёл он нужным объяснить, — поскольку мы ей вроде как несколько раз помогли, и теперь она нам как подружка. — Заметив, что стоящий за спиной Нормана Фернан закатил глаза: «Ну ты даёшь!», Эймери снова пожал плечами и спросил сам: — И чё? Чё такого? Идём?
Норман всмотрелся в его лицо, пытаясь определить, не насмехается ли он. Но приятель, как ни странно, выглядел абсолютно серьёзным. И принц вдруг подумал: «А правда — и чё? Сходим, погуляем. Если её там нет, то и ладно. А если будет сидеть, вопрос и правда прозвучит законно». И уже вслух неохотно сказал:
— Ладно, пойдём.
Синд на скамье уже не было. И Норман так и не понял, плохо это или хорошо. Но на всякий случай они обошли все улицы кампуса, и принц усмехнулся, поняв, что он благодарен Синд за то, что из-за неё вышел погулять. Мысли хоть и не пришли в порядок, зато подышал свежим воздухом, и стало гораздо спокойней.
Присев на скамью, на которой, по словам Фернана, только что сидела Синд, принц оглядел приятелей и сухо сказал:
— Завтра едем на Тартар. Я вспомнил, что сказала Синд, когда мы были на острове. Она сказала: всё, что собиралась, она на Тартаре уже сделала. Я хочу знать, где она была и что именно сделала на острове.
… Собравшиеся у Синд в комнате друзья пили чай и с упоением рассказывали, какие именно заклятия сплетены в единое заклинание на участках пляжа, которые они посмотрели. Задание казалось легко выполнимым.
Синд грустно сказала:
— А я не успела свой посмотреть.
И замолчала, забывшись. Словно выпала из реальности, забыв, что нужно говорить с друзьями, что нужно разгадывать какую-то головоломку из сплетённых защитных заклинаний… И чуть не подпрыгнула, когда до неё дотронулись.
Мартина. Совсем рядом. И парни уже не сидят за столом, а стоят, сочувственно глядя. Рыжая воительница не стала ходить вокруг да около.
— Синд, что произошло? Мы уходили — ты прямо сияла! А сейчас какая-то потухшая. Идея с пляжем тебе кажется уже неинтересной?
Девушка помедлила немного, чувствуя себя виноватой, но улыбку на лице больше изображать не могла. Застывшие от напряжения мышцы лица не двигались. Не желали повиноваться.
— Простите. — Она глубоко вздохнула и обратилась к подруге. — Мартина, расскажи ещё раз, как лорд Фернан открывал дверь к моим сёстрам.
Мартине, наверное, хотелось спросить, зачем Синд слышать эту историю ещё раз, но не стала переспрашивать, а снова пересказала короткий эпизод военной экскурсии к апартаментам сводных сестёр Синд.
— Лорд Фернан — очень сильный некромант? — тяжело спросила Синд.
— Очень, — подтвердил Рик. — Я, конечно, в своей жизни некромантов видел мало, но чтобы одним касанием пальца превратить крепкую дубовую дверь в пыльную труху… Мне кажется, это очень сильно.
— Думаешь, он сильней принца?
— Не знаю. — На этот раз в странный, но увлекательный разговор вступил Александр. — Говорят, принц Норман во всём превосходит своих друзей. И слышал, что некромантией он начал заниматься ещё до университета.
— Тогда почему он только дрался рядом со мной, вместо того чтобы использовать…
Фразу она не договорила, но и так был понятен её смысл.
— Боевые некроманты во время своих действий стараются держаться подальше от живых, — снова объяснил Александр. — Посылаемые им волны, снимающие с магических существ их псевдожизнь, могут коснуться живого. А вернуть душу в тело — я слышал, один из самых трудных ритуалов в некромантии. Слишком много сил он забирает.
Друзья смотрели на неё в ожидании. Синд знала, чего они ждут. Оглядела свои собранные в комнатушке травы и вздохнула.
— Знаю… — почти прошептала она. — Вы посчитаете меня сумасшедшей. Но я на полном серьёзе весь последний час думаю вот о чём: сумею ли я на основе трав создать настолько мощное заклинание, чтобы ненадолго усыпить сильного некроманта?
— Тебе он так нужен? — спокойно спросила Мартина.
— Да. Так нужен.
— Есть ещё один вариант, — жёстко сказала рыжая воительница. — Ты так нравишься принцу, что он, возможно, согласится выполнить любое твоё желание.
— Ключевое слово — «возможно», — вздохнула Синд. — А мне нужна уверенность.
… Когда золотистый дракон дошёл до своего общежития, он от неожиданности встал на месте. Три чёрные фигуры шевельнулись, и на свет под фонарём вышел сам принц Норман. Он вежливо кивнул дракону.
— Уважаемый Александр. Не будете ли вы столь любезны одолжить нам на завтра свой катер? Обещаю вернуть его целым и в сохранности.
10
Солнце ещё не взошло, а по мелким волнам лениво плыли светло-серые клочья тумана, то и дело растягиваясь от невидимого ветерка. Самого острова не было видно: он будто ёжился в плотном тумане, который постепенно и оплывал клочьями к морю.
