Друг Наполеона (Рассказы) - Коннелл Ричард Эдуард (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Вдруг Рейнсфорд завидел впереди себя огни.
Первое его впечатление было, что это деревня, так как много здесь было огней. Но, пройдя еще некоторое расстояние, он, к своему великому изумлению, увидел, что все эти огни исходили от одного высокого, огромного здания, с остроконечными башнями, уходившими вверх и терявшимися во мраке. Его глаза различали темные контуры великолепного замка, стоявшего на высоком отвесном берегу; с трех сторон замка скалы круто падали к морю, сердито лизавшему их у подножья.
«Мираж», — подумал Рейнсфорд. Но, подойдя к высоким железным воротам с колоннами и открыв калитку, он убедился, что это не мираж. Перед ним была массивная дверь с висевшим на ней молотком.
Он поднял молоток, чтобы постучать в дверь; молоток заскрипел, точно он никогда не употреблялся. Он опустил его, — раздался такой громкий стук, что он вздрогнул от неожиданности. Послышались шаги за дверью, но никто не открывал. Рейнсфорд еще раз поднял молоток и еще раз опустил его. Дверь вдруг отворилась, отворилась так неожиданно, словно она была на пружинах, и Рейнсфорда ослепил целый поток блестящего света. Первое, что он мог различить, — это огромного человека, какого ему никогда еще не приходилось видеть, настоящего великана, с черной бородой по пояс. В руке великан держал громадный револьвер и направил дуло его прямо в сердце Рейнсфорда. Два маленьких глаза, скрытые косматыми бровями, впивались в него.
— Не бойтесь, — сказал Рейнсфорд с улыбкой, которую он считал обезоруживающей, — я не грабитель. Я упал за борт яхты. Я житель Нью- Йорка, Меня зовут Сангер Рейнсфорд.
Угрожающий взгляд великана не изменился.
Он не подал вида, что понял слова Рейнсфорда, или хотя бы, что он слышал их.
— Я — Сангер Рейнсфорд из Нью-Йорка, — повторил Рейнсфорд. — Я упал за борт яхты. Я очень голоден.
Вместо ответа великан взвел курок.
Вдруг он приложил свободную руку ко лбу по-военному и стал на вытяжку: по широкой мраморной лестнице спускался другой человек — тонкий, изящный мужчина в сюртуке.
…Казак стал на вытяжку…
Он подошел к Рейнсфорду и протянул ему руку.
Приятным голосом он сказал:
— Мне доставляет большое удовольствие и делает честь видеть в своем доме мистера Сангера Рейнсфорда, знаменитого охотника.
Рейнсфорд машинально пожал протянутую ему руку.
— Я читал вашу книгу об охоте на тибетских леопардов. Я — генерал Царев.
При первом впечатлении этот изящный мужчина показался Рейнсфорду удивительно красивым; было в его лице что-то в высшей степени оригинальное, необычное: он был высокого роста, в летах, — его волосы уже начинали седеть, но густые брови и закрученные по-военному усы были черны, как ночь. Глаза тоже были черные и очень острые. Скулы слегка выдавались, но в чертах лица чувствовалась породистость и властность. Повернувшись к великану в военной форме, генерал подал рукой знак. Тот сунул револьвер за пояс, отдал честь и отошел, в сторону.
— Мой Иван — удивительно сильный малый, — сказал генерал, — но, к несчастью, глухонемой и немного дикий.
— Он русский?
— Да, казак.
Потом генерал подозвал Ивана и что-то сказал ему одним движением губ.
— Пожалуйста, мистер Рейнсфорд, идите за Иваном. Я собирался обедать, когда вы пришли. Теперь я подожду вас. Мне кажется, мои костюмы будут вам как раз впору.
Рейнсфорд последовал за безмолвным великаном. Они вошли в огромную спальню с роскошно отделанным потолком. Иван подал ему сюртучную пару.
Столовая, в которую провел его Иван, была обставлена с неменьшей роскошью, чем спальня. Она напоминала зал в замке барона феодальных времен с ее дубовыми панелями и высоким потолком, с ее огромным трапезным столом, за которым легко могло усесться два десятка человек. Стены были украшены головами львов, тигров, слонов, оленей, медведей; более крупных по размеру и более совершенных экземпляров Рейнсфорду никогда еще не приходилось встречать.
За огромным столом генерал сидел один.
— Мы будем пить коктейль, — сказал он.
Коктейль оказался превосходным, и Рейнсфорд заметил, что все убранство стола было великолепно — столовое белье, хрусталь, серебро, фарфор.
На первое был подан прекрасный борщ со взбитыми сливками.
— Вы, наверное, были удивлены, — сказал генерал, — что я узнал ваше имя. Я, видите ли, читаю все книги, имеющие отношение к охоте, выходящие на английском, французском и русском языках. У меня только одна страсть в жизни, мистер Рейнсфорд, — охота.
— У вас здесь великолепная коллекция голов, — сказал Рейнсфорд. — Особенно эта вот голова буйвола с мыса Доброй Надежды. Головы буйвола подобных размеров мне еще не приходилось видеть.
— Да, это было настоящее чудовище.
— Он попытался вступить с вами в борьбу?
— Он подбросил меня рогами, и я сильно ушибся о дерево, — сказал генерал. — Он проломил мне череп, но я вовремя всадил ему последнюю пулю.
— Я считаю, — сказал Рейнсфорд, — что буйвол с мыса Доброй Надежды— самое опасное из всех диких животных.
Одну минуту генерал молчал. Он улыбался своей многозначительной улыбкой, показывая острые зубы за красными губами. Затем произнес медленно и уверенно:
— Нет, вы ошибаетесь, сэр. Буйвол не есть самое опасное животное. — Он медленно отхлебнул вина. — Здесь, на этом острове, в моем распоряжении имеется более опасная дичь.
Рейнсфорд выразил удивление.
— Как? Разве здесь водится крупная дичь?
— Ну, конечно, не местного происхождения. Мне приходится ввозить ее сюда.
— И что же вы ввозите, генерал? — спросил Рейнсфорд. — Тигров?
Генерал опять улыбнулся.
— Нет, — сказал он. — Охота на тигров давно уже перестала интересовать меня. Она уже не вызывает во мне восторга, в ней нет той опасности, которая волнует. А я живу ради опасности, мистер Рейнсфорд.
— Но какая же дичь… — начал было Рейнсфорд.
— Об этом я скажу вам после, — прервал генерал. — Вы будете очень заинтересованы, я в этом уверен. Мне кажется, я могу сказать, при всей моей скромности, что я додумался до необыкновенной идеи. Я придумал охоту, дающую охотнику совершенно новые ощущения… Можно вам налить еще стакан портера, мистер Рейнсфорд?
— Благодарю вас, генерал.
Генерал наполнил оба стакана и продолжал.
— После переворота в России я уехал за границу, так как оставаться на родине было неразумно для царского офицера.
Почти все свое состояние я еще раньше вложил в американские банки и теперь все свое внимание я сосредоточил на охоте, — серые медведи — в вашей Америке, крокодилы — на реке Ганге, носороги и буйволы в Африке, и охота начала надоедать мне. А охота, — как я уже сказал, — это цель моей жизни.
Тогда я прямо поставил, себе вопрос: почему охота меня более не привлекает? Ответ был простой: охота перестала быть для меня тем, что определяется словом «спорт». Для меня все было слишком легко.
…Для меня все было слишком легко…
Генерал закурил новую папиросу.
— Никакое животное не могло уже уйти от меня. И тогда у меня, словно по вдохновению, явилась мысль, что мне нужно выдумать для своей охоты новое животное…
— Новое животное?.. Вы шутите, генерал! — вскричал Рейнсфорд.
— Мой милый друг, — сказал генерал, — есть на земле одно животное, которое умеет разумно мыслить… Вы понимаете, о ком я говорю?
— Я боюсь поверить, что вы говорите все это всерьез, генерал…
— А почему вы думаете, что я говорю не всерьез? Ведь я говорю об охоте.
— Об охоте? Боже мой, генерал, ведь то, о чем вы говорите, — обыкновенное убийство!..
Генерал добродушно рассмеялся.
— Я отказываюсь верить, чтобы такой культурный и вполне современный молодой человек, как вы, мог иметь такие романтические взгляды на ценность человеческой жизни.
