Абстрактный мир. Трилогия (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна (книги полностью TXT) 📗
— Ошибаешься. Ты ничего не умеешь, — усмехнулся профессор. — Как проходят твои занятия по взаимодействию?
Я замялась, не зная, что ответить. Гранто, задумчиво глядел на меня, почесывая лысину и размышляя, что же делать дальше.
— Давай-ка попробуем подраться, — наконец, выдал он и, сняв пиджак, отбросил его в угол.
Надо сказать, профессор был в неплохой форме — рубашку не распирал живот, свойственный мужчинам его возраста и сферы деятельности, а осанке ученого мог позавидовать даже тренер по физподготовке.
— Ну же, — помахал Гранто рукой. — Щелкни лучом, что ли.
Я скинула сумку и приняла стойку. Поля, как всегда, откликнулись быстро, но я взяла совсем чуть-чуть, дабы не испортить первое впечатление.
— Это, по-твоему, луч? Это кошачий чих, — обругал меня профессор, ладонью рассыпав удар. — Смешно. Вложи в него все, что можешь. Ну?
— Я… я могу навредить вам?
— Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать. Попробуй.
На этот раз я схватила энергии гораздо больше и швырнула луч чуть правее самого профессора. Удар ушел в стену и рассыпался по сетке.
Гранто вскинул брови.
— Ты меня слушаешь? Я не играть сюда пришел. Ударь в меня.
— Вы…
— Представь, что я орк или… гоблин.
Если только так. На месте Гранто я живо вообразила Азара с его наглой ухмылкой. Энергии в моем распоряжении оказалось довольно много, и мощный поток в виде теплового луча ушел прямо в оркскую рожу.
Под напором Гранто попятился назад, но ловко отвел удар в сетку, разбив луч на тысячи белесых искорок.
— Неплохо, — профессор потирал руки, наблюдая за огоньками и улыбаясь. — Дилетант, но демонически сильный… и нетерпимый. Твой отец воевал в Болотных воинах?
— Да, — я тоже смотрела на искры, скакавшие по сетке. — И в Глирзе мало… не людей.
— Наслышан. Крайне консервативные земли. В наше время сложно сохранить такие убеждения. Мирное время не за горами.
— Да бросьте! Прежде солнце померкнет, чем…, — я запнулась.
Куда же это меня понесло?
— Простите, но, в самом деле, в Глирзе скорее кончится газ, чем жители примут… хотя бы эльфов, — продолжила я, переврав первоначальный вариант своего ответа.
Гранто, если и понял, что именно я хотела сказать, виду не подал.
— Забудь на время о делах мира, нам нужно подумать о твоих занятиях, — сказал он, потирая ладонью лысину. — Ну что ж, поработаем над тепловым лучом.
Я согласно кивнула — такое времяпрепровождение меня вполне устраивало.
— Запомни одну важную вещь, — профессор принялся распаковывать чемодан, который принес с собой. — Неумело используя энергию земного поля, ты ставишь под удар не только себя, но и окружающих. И ещё — какую бы силу ты не ощущала, помни, что ты не вечный двигатель. Есть масса оружия и боевых приемов, которые сведут на нет любую магию. Осторожность и защита — не забывай о них.
В чемодане оказались мотки проводов, монитор и три небольших аппарата неизвестного назначения.
— Помоги мне подключить измерители к груше, — попросил профессор, протягивая обжимку, и весь вечер мы провозились с клеммами, зажимами и пазами, пока, наконец, весь измерительный комплекс, как назвал его Гранто, не был установлен.
— Вот, — профессор включил моноблок. — Ударь-ка по груше.
Я вернулась во вторую комнату, и, подцепив поле, направила тепловой луч в покачивающийся на тросе кокон.
— Ну как?
— Отлично, — Гранто не сводил глаз с экрана. — Очень хорошо. Мы ещё доберемся до Источника, с такими-то резервами.
Я остановилась у профессора за спиной, разглядывая данные, мелькавшие на экране.
— Источника? О чем вы?
— Ты, Антея, величайшее открытие в теории абстрактных полей, — усмехнувшись, отозвался Гранто.
Я была совершенно не против принять участие в такой глобальном, со слов профессора, научном эксперименте, поэтому ловила каждое слово Гранто, всеми силами стараясь следовать его указаниям. Взаимодействие с полями оказалось куда более многогранным процессом, чем представлялось до сих пор. Хватая энергию, как голодный кот мышь, я не задумывалась о возможностях её равномерного использования. Теперь же, с каждым новым выпадом, с каждой новой цифрой на экране монитора, природа абстракций раскрывалась передо мной с новой, доселе неизведанной, стороны.
Поля — это нечто большее, чем термин в физике.
Друзьям я соврала, что мне мало того, что приписали выговор, так ещё и назначили занятия по контролю над использованием поля.
Джеймс очень удивился.
— Я думал, что тебя накажут, но допзаны на первом курсе… Это жестоко, — после происшествия, загнавшего меня в больницу, а потом и в кабинет ректора, Джеймс сменил гнев на милость и теперь общался со мной, как будто ничего и не было.
Инзамар лишь покивала головой.
— Я предупреждала.
А Хельма принялась возмущаться и на чем свет стоит крыть «несправедливость, господствующую в стенах этого рассадника единства».
Из-за ежедневных дополнительных занятий я стала отставать по основным предметам. Пожаловавшись на это Гранто, я получила емкий ответ.
— Учись ночью. Библиотека работает круглосуточно. Да и сеть у тебя есть. В свое время у нас такой роскоши не было.
Больше я с профессором своими проблемами не делилась.
Пару раз во время занятий происходили взрывы, благо стены в зале были обтянуты блокирующей сеткой.
— Нет! Ты меня слушаешь? У тебя прочный щит, ты разве не чувствуешь? — орал Гранто.
— Чувствую…
— Зачем вливаешь в него ещё? Ты должна научиться контролировать ту энергию, которую берешь! Контроль, Антея, слышишь меня? Контроль! Всегда и всюду!
Профессор, поначалу показавшийся спокойным и даже веселым, на деле оказался жестким и бескомпромиссным.
— Ты должна понимать, что это сила — не твоя энергия. Немного лишнего — и ты не сдержишь её поток, — профессор резко отпрыгнул в сторону, отражая щитом мой удар.
Его подвижность и ловкость как-то не вязались с должностью — я уже не могла дышать и валилась с ног от усталости, а он орал и швырялся молниями, заставляя меня в сотый раз повторять упражнения.
— Я же только претендент, профессор! — возмущалась я, когда он требовал сгенерировать шаровую молнию. — Я не умею!!!
— Должна! Наука не знает слова «не умею»!
Как говорил Гранто, абстрактная энергия планеты не ограничена, но ограничена энергия мага, так как она необходима для взаимодействия с полем земли. Мы живые, и мы устаем физически: тяни, не тяни силу, в итоге затраты на пробивание полей станут выше получаемой нами земной мощи, часть которой мы теряем, задавая направление для заклинания.
За счет высокого КПВ, я брала энергии гораздо больше, чем могли себе позволить остальные, и использовала её фактически без потерь. Следовательно, и взаимодействовать с земным полем я могла довольно долго. Это профессор попытался донести до меня на втором занятии.
— Ты почти что вечный двигатель. Но помни — ты живое существо, и тебя можно вывести из строя.
— Да я уже поняла.
Из-за вечной занятости я злилась на всё. В пух и прах поругалась с соседкой, которая всего лишь заметила, что мне не мешало бы почаще мыться.
— А от разрыва с Азаром тебя это спасло? — съехидничала я, придирчиво оглядывая себя в зеркале. Над головой пролетела сумка и шмякнулась о дверь.
— Мы не расстались! Да знаешь ли ты, что мы вместе уже два года! Да кто ты такая, чтобы вообще говорить о нас?! Твой ассистент, слава предкам, нашел себе девчонку посмазливее.
— Ой, заткнись, а? Что-то ты сама по вечерам дома сидишь…
— Он занят! И не лезь в наши дела!!!
Я тихонько смеялась и уходила к Хельме — та помогала с заданиями. Особо туго мне давалась политология и психология. Первое я считала откровенной чушью, второе — куда более пространным учением, нежели магия. Магию ведь объясняла физика, цифры. А что объясняло психологию? Мыслям не за что было зацепиться, гуманитарий из меня оказался слабый.
Зато я стала меньше есть — и денег хватило (притом, что кроме обычной стипендии на карту приходила доплата за научную работу) на симпатичное платье, которое в итоге оказалось мне большим.
