Факультет кругосветного путешествия - Колбасьев Сергей Адамович (читать книги полностью txt) 📗
— Нечего наряжаться, — захлебывался капитан, — не на бал. Наверх!
Схватил Мишу, искавшего бумажник, и через светлый люк вытолкнул его на палубу. В тридцать секунд кают-компания опустела.
— Женщины и дети вперед! — командовал капитан.
Пассажиров схватили и спустили в шлюпку.
Быстро бежала черная гладкая вода, и шлюпка, толкаясь о высокий борт шхуны, постепенно сдавалась к корме, С палубы доносился многоголосый рев.
— Ионсон, — кричал капитан, — бросай ее за борт.
Пожар кончился.
Сверху огненной, страшной картой неизвестного острова вылетела тлеющая рогожа. Одновременно по воде шлепнула тяжелая веревка, и сразу наступила тишина.
Шхуна вдруг ушла вперед и расплылась в темноте.
— Прощайте, пассажиры, — загремел из темноты голос Шрифтена, — спасайтесь самостоятельно. Земля на норд-вест… А мы выпьем в Риунге за ваше здоровье.
— Мошенник! — заорал Мишле: — Я… — и осекся.
74
В сплошной темноте проскрипел блок и сухим выстрелом хлопнул большой парус. Это были последние звуки с «Оостер-шеллинга». Потом наступила тишина, неподвижная и гнетущая, прерываемая только негромким плеском мелкой волны о борт шлюпки.
— Шрифтен… следовало помнить Стивенсона,- медленно проговорил Волков,- лоцман Шрифтен, тот самый, о котором вспоминал наш голландский капитан… Ведь он был самым главным мерзавцем на «Летучем Голландце», самым…
— Джон, отмени лекцию,- приказала Джессика,- Стивенсон не виноват.
— Я виноват,- хрипло вскрикнул Мишле.- Я, выживший из ума осел и недоразвитый червь. Вы меня спасли, а я… я…
— Замолчите, Мишле. Не поможет.
— Молчу, мадемуазель,- покорно ответил француз, — нет, не могу молчать. Это гнуснейшее воровство! самое мерзостное преступление перед человечеством!.. Этот голландский боров, эта плавучая вошь, этот… нет, не могу при вас выговорить его настоящего имени.
— И не надо,- отозвалась Джессика.
— Аэроплан,- неожиданно сказал Миша, и разговор прервался.
Медленно нарастая, издалека летел звонкий гул. Когда стало казаться, что вся темнота гремит сплошной волной, над самой шлюпкой появился низкий и тусклый фонарь. Он быстро прошел между звездами и исчез впереди.
— Триггс,- сказал Волков,- наш неутомимый Триггс.
— Костюм, — внезапно зарычал Мишле,- мой честный костюм с галстуком и булавкой для галстука, с трубкой и кисетом, полным превосходного табаку. Он меня ограбил. Меня, Клода Мишле! — и француз захлебнулся своей яростью.
Море вдруг осветилось снизу и под шлюпкой прошел гигантский ромб зеленого света. За ним шли еще три. Они дрожали светящейся рябью и ныряли, точно следуя по гребню невидимой глубиной волны.
— Морские черти! — ахнул Мишле
— Скаты,- сказал Миша.
Один из скатов неожиданно взмыл вверх, летящим парусом выбросился на воздух и с громом шлепнулся обратно в воду. От близкого удара шлюпка дрогнула и накренилась. Сплошным ливнем хлестнули брызги.
— Свиньи,- фыркнул Мишле.
75
Рассвет наступил сразу. В несколько минут море из черного превратилось в серое, а потом в огненное от солнца.
Мишле был необычаен: в нижнем белье с трехцветным голландским флагом, повязанным юбочкой. Он не хотел портить складки на брюках и потому, ложась спать, разделся. Остальные спали одетыми и потому живописны не были.
— Земля! — крикнула Джессика, и голос ее был, как голос матроса Колумба, первым увидевшего Америку. Ей тоже надоело ее судно.
Впереди из утренней дымки выступала волнистая полоса берега. По холмам шли ровные ряды кофейных деревьев. Это была плантация.
Ввели шлюпку в узкую бухту, остановились под сплошным навесом вьющейся зелени и стали совещаться.
На плантации должны быть белые. Придется к ним за помощью, потому что на шлюпке без воды, провизии и оружия далеко не уйдешь.
Мишле встал. Теперь он знает, как надо говорить с голландцами. Он пойдет на остров, и все устроит. Но ему необходим костюм брюки мосье Волкова — они почти по росту — и пиджак мосье Миши — он изысканный.
Мишле мог гипнотизировать словами и, вероятно, обладал запасом полезных для данного случая знаний и навыков. Он единогласно был избран делегатом.
— Мой пиджак не налезет,- запротестовал Миша, злорадно взглянув на Волкова.
— Пустяки,- через переводчика успокоил его француз:- он нужен только для стиля. Я буду нести его на руке.
Волков в трусиках голландского флага, Рубец в сетке, просвечивающей синим несмываемым рисунком кисти Ван-Дезена, и Джессика ждали на шлюпке. Ждать было трудно, особенно трудно стало на исходе третьего часа, когда все уже сделали себе маникюр, Мишиным перочинным ножом выгравировали свои имена на планшире.
Из листвы, взволнованно лопоча выглядывали маленькие обезьяны. Они вели себя, как публика в зоологическом саду: хихикали, бросали в людей орехами и не допускали с их стороны никакой фамильярности.
Звенели и кусались огненные мухи. Было душно, как в парнике. Хотелось пить.
— Нет, — вдруг сказала Джессика, — он вернется.
— Совершенно верно, мадемуазель, — раздался сверху голос француза. Между ветвями показалось довольное, лоснящееся лицо Мишле: — мадемуазель, он вернулся, блестяще выполнив… — ветви с треском разорвались, и Мишле всей грудью рухнул на борт. В следующее мгновение пассажиры плавали вокруг опрокинутой шлюпки.
— Блестящее возвращение,- отплевывалась мадемуазель. Мишле в воде пожимал плечами, разводил руками и извинялся.
76
Катамаран, как водяной паук, прыгал с волны на волну. У него было сухое длинное тело и сухие паучьи ноги, соединявшие корпус с параллельным бревном.
Нет такого ветра, чтобы опрокинуть катамаран, но сидеть на нем тесно и неуютно. Огромное тело Мишле раскачивалось над обоими бортами и размахивало руками:
— Старый дурак пришел в восторг от моей обворожительной личности. Сразу предложил быть его компаньоном и вызвал дочку. Дочка поджарая, смешанных кровей и стриженая. Она заулыбалась — ой, видимо, тоже нужен компаньон. Но я не прост, я прежде всего должен осведомиться о финансовом положении плантации. Только тогда я могу рисковать моими сотнями тысяч. Мои гульдены любят аккуратное обращение. Мне нужно в Риунг, но шлюпка, на которой я для собственного удовольствия удочкой ловлю скатов, для этого не годится. А свою яхту палисандрового дерева я отослал чистить днище.
Старый дурак с восторгом дал свой катамаран-эту самую водяную блоху. Полужелтая дочь хотела проводить, но я не позволил — надо беречь чудесный сырный цвет лица.
Это остров Сумба, тот самый, на котором моя кофейная плантация и лимонная невеста, а это Флорес, — Мишле широким взмахом обвел синевший на севере берег,- Риунг на той стороне, придется обходить остров. Придем на рассвете, так говорит наш черноносый шкипер.
Черноносый шкипер собрал в мелкие складки свои бурые малайские щеки и закивал похожей на веник головой. Большой человек ему определенно нравился. Нос у него не черный, а красный, но это, вероятно, тоже от джина и виски.
77
— Нападать сразу, — шепчет Мишле. — Вахтенного у них быть не может.
Спят, как кроты. Вы, двое, пройдете к носовому люку и запрете команду. А я с малайцем спущусь в кают-компанию. Из капитана сделаю бифштекс по-голландски…
Потом снимемся и уйдем в Сингапур.
«Оостершеллинг» мирно поскрипывал на якоре и не подозревал о надвигающейся катастрофе.
На катамаране парус был убран. Малаец, с бамбуковой тростью в зубах, сидел на носу. Он весь сжался и приготовился к прыжку. Он был счастлив драться за большого человека.
Джессика вооружилась коротким веслом, а Волков крюком, Миша, верный своим принципам, медленно сжимал и разжимал кулаки. Мишле просто стоял, заложив руки в карманы.
