Ловцы трепанга - Сальгари Эмилио (список книг TXT) 📗
— Так что же это такое? — волновался Корнелиус.
— Это — кубинг, как его называют малайцы: животное, которое обычно называют летучей кошкой или лисицей.
— Лисица, которая летает?..
— Эти животные скорее похожи на обезьян, чем на лисиц. Они не очень велики: рост их примерно полметра, голова у них маленькая и похожа на головку белки, шкура темно-рыжая, а у некоторых есть еще длинный пушистый хвост. Пространство в шестьдесят — восемьдесят метров они пролетают совершенно свободно, но эти, что ты сейчас видел, летают еще дальше.
— Как же они летают?
— Очень просто: на крыльях.
— Обезьяны с крыльями? Что за чепуха!
— Я ведь не говорю тебе, что у них такие же крылья, как и у птиц. Они снабжены широкой перепонкой, которая идет от передних лап к задним и продолжается до хвоста. Когда в воздухе они перебирают своими лапами, как будто плавая, они действительно летают, и эта перепонка служит им крыльями.
— И эти животные водятся тут на острове?
— Я видел их в окрестностях Дорея и в заливе; они и здесь должны быть.
— Ш-ш…
— Еще один?
— На этот раз вряд ли летающая обезьяна…
Ван-Горн и Корнелиус застыли на месте. С верховья реки донесся шум, как будто от падения каких-то тел в воду. Но тьма была так непроницаема, что и в десяти шагах едва можно было что-нибудь различить
— Ты слышал? — спросил Корнелиус.
— Да, — ответил Ван-Горн. На этот раз в его голосе чувствовалось беспокойство.
— Кто-то прыгнул с берега в воду.
— Боюсь, что так.
— Может, пираты?
— Пираты не проберутся сюда.
— Они могли высадиться и отправиться пешком вдоль берега, с расчетом напасть на нас с двух сторон.
Ван-Горн ничего не сказал, но отрицательно мотнул головой.
— Что нам делать?
— Только по-прежнему внимательно следить за обоими берегами. Если это человек, то ему придется перейти отмель, чтобы добраться до нас.
— Верно. — Слышишь, опять этот плеск.
— И третий поодаль…
— Не окружают ли они нас? — в голосе Корнелиуса послышалась дрожь.
— О, посмотри туда, — указал Ван-Горн на левый берег реки.
Только тогда Корнелиус заметил на поверхности воды продолговатые темные массы, которые медленно продвигались к отмели, взбаламучивая вокруг себя воду.
— Что это, лодки?
— Нет, крокодилы…
— Так здесь водятся и крокодилы?
— Да, во всех реках острова.
— Они нападут на нас? — волновался Корнелиус. — Как хорошо, что мы, по крайней мере, в шлюпке.
— В шлюпке-то в шлюпке, но мы так завязли в песке, что не сможем скоро выбраться на берег. Если крокодилы подплывут сюда, они и в шлюпку могут забраться, и сломать ее ударами хвоста им не так трудно.
— Разбудить дядю, Горн?
— Разбуди всех. Мне думается, что нам предстоят довольно неприятные минуты.
Капитан, Ханс и Лю-Ханг тотчас вскочили, лишь только Корнелиус, растолкав их, шепнул:
— Вставайте! Крокодилы!..
Капитан, осмотревшись и увидев, откуда движутся крокодилы, сейчас же понял, какая угрожала опасность.
— Дело может принять серьезный оборот, — сказал он. — Крокодилы на Новой Гвинее очень хищны и не боятся людей. Что, прилив начался?
— Вода как будто начинает подниматься.
— Пока прилив не поставит нас на воду, придется защищаться.
— Но как же нам защищаться? Стрелять — дикари, пираты ли, другие ли услышат выстрелы и двинутся против нас.
— Так-то оно так, но не отдавать же нам себя на съедение крокодилам, боясь привлечь новых врагов. Как только прилив снимет нас с мели, мы доплывем до берега и уйдем в лес. А пока нужно отразить нападение. Но смотрите, стреляйте прямо в пасть: туловище крокодилов покрыто такой крепкой чешуей, что пули только отскакивают от нее.
Крокодилы приближались. Теперь было видно, что их не два и не три, а целая стая: двадцать, тридцать, может быть, и больше.
Как могли они собраться в таком количестве, когда днем на всей реке не было видно ни одного? Приплыли ли они из какого-нибудь озера или болота, с верховьев реки? Этого никто не мог объяснить, но перед злосчастными моряками теперь вставала новая грозная опасность.
Крокодилы, почувствовав добычу, со всех сторон приближались к шлюпке и уже окружили отмель.
При слабом свете звезд можно было увидеть, как они раскрывали громадные челюсти с длинными зубами и смыкали их со звуком, подобным тому, какой производит, падая, крышка сундука.
Их хвосты яростно били по воде, разлетавшейся брызгами во все стороны, а чешуйки позванивали так, будто кто-то переворачивал мешок с серебром.
Крокодилы приблизились вплотную к отмели, остановились и приподнялись на лапах, вытянувшись вперед, словно рассматривали, что за добыча приготовлена им. Потом один из крокодилов — должно быть, самый крупный, в нем было по крайней мере восемь или девять метров, — одним прыжком вскочил на отмель и двинулся прямо к шлюпке.
— Как он отвратителен! — проговорил Ханс, дрожа.
— Смелей, ребята! — крикнул Ван-Сталь, который и на этот раз не потерял присутствия духа. — Этот — мой!
Крокодил был уже в нескольких шагах от шлюпки. Ван-Сталь вскинул ружье, прицелился и выстрелил прямо в разверстую пасть чудовища.
Крокодил был убит наповал: пуля, пройдя через горло, проникла глубоко в его тело. Крокодил резко вытянулся, как конь, становящийся на дыбы, ударил хвостом по песку и упал, судорожно корчась. Но остальные животные ничуть не были испуганы выстрелом, хотя он и был им непривычен — папуасы не имеют ведь огнестрельного оружия, а европейцы бывают здесь так редко. Почти одновременно вся стая вскочила на отмель и бросилась к шлюпке.
— Стреляй! — скомандовал капитан, заряжая свое ружье. Натиск был ужасен. Исполинские пресмыкающиеся, готовые проглотить не только людей, но, казалось, и саму шлюпку, быстро надвигались, давя и тесня друг друга, чтобы первыми придти к добыче. Их теплое, зловонное дыхание уже доносилось до осажденных. Но и те не оставались в бездействии, хотя возникшая перед ними смертельная опасность сперва сильно смутила их.
Моряки безостановочно стреляли, заряжали и снова стреляли в выраставшую перед ними стену чудовищ с разверстыми пастями. Не успевал какой-нибудь крокодил подойти слишком близко к шлюпке, убитый, он с грохотом падал в воду.
Крокодилы не останавливались, они подходили все ближе и ближе. Капитан, а за ним и другие схватили топоры, гарпуны и ждали крокодилов. Они встретили их ударами топоров и гарпунов; действуя ими с необыкновенной легкостью, они крушили все вокруг себя, проламывали черепа, разбивали челюсти, разрывали пасти отвратительных животных.
К счастью, борта шлюпки были так высоки, что крокодилы не могли преодолеть их и забраться в саму шлюпку, а все их усилия разбить или перевернуть ее оказались бесплодными.
Осажденным способствовало еще и то, что крокодилы, выбравшись из воды, становятся грузными и неповоротливыми.
Натиск ослабевал. Теперь капитан и Ван-Горн, стоя перед шлюпкой с топорами в руках встречали тяжелыми ударами последних смельчаков, осмеливавшихся подбираться вплотную к шлюпке, а Корнелиус, Ханс и Лю-Ханг посылали пулю за пулей в разинутые пасти.
Это отчаянное сопротивление, грохот выстрелов и вспышки пороха сломили наконец упорство хищных животных. Они отступили, но только до края отмели: от лакомой добычи они все же, по-видимому, не отказывались.
Ван-Горн и Ван-Сталь бросили топоры и снова схватились за ружья. Ободренные удачным отражением первого натиска, они еще энергичнее отстреливались.
— Держись крепче! — кричал капитан. — Еще десять минут, и шлюпку поднимет прилив. Пусть эти чертовы крокодилы приблизятся тогда к нам…
— Да, вода быстро поднимается, — подхватил Корнелиус.
— Дядя, дядя! — закричал Ханс. — Смотри, еще один идет на нас. Крокодилы не хотят уходить!
— Дарю его тебе, мой мальчик. Не промахнись только, — ответил ему капитан.
Два выстрела раздались почти одновременно. Крокодил отступил на шаг и, оказавшись на самом краю отмели, скатился в реку; течение подхватило и унесло недвижимое тело чудовища.
