Бенита - Хаггард Генри Райдер (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Но Джекоб грубо ответил ему, посоветовав не быть безумцем, так как им предстояло оставаться вместе до конца.
Мейер теперь часто уходил поразмышлять наедине, и Бенита заметила, что при этом он всегда брал с собой револьвер или ружье. Он, очевидно, боялся, чтобы ее отец не застал его врасплох и не убил.
Одно утешало молодую девушку: хотя Джекоб постоянно следил за ней, он перестал ей надоедать своими загадочными и любовными речами. Мало-помалу она даже стала думать, что все эти мысли исчезли у него.
Прошла неделя со времени атаки матабелов; ничего не случилось. Макаланги не обращали на них внимания. Старый Молимо ни разу не поднялся на гребень стены и вообще не старался повидаться с ними; это было странно, и молодая девушка, знавшая, как старик расположен к ней, наконец, решила, что он умер или, может быть, убит во время приступа. Джекоб Мейер перестал делать раскопки, он по целым дням сидел, бездействуя, и только думал.
Ужин прошел самым жалким образом; во-первых, почти все запасы истощились, и еды было очень мало, во-вторых, никто не произнес ни слова. Бенита не могла проглотить ни куска, ей опротивело сушеное на солнце мясо упряжных волов, а с тех пор, как Мейер заложил проход, у них не было ничего другого. К счастью, кофе оставалось много, и она выпила две чашки этого горячего напитка, который сварил Джекоб и очень любезно подал ей. Кофе показался ей очень горек, но Бенита сказала себя, что он невкусен, так как они пили его без молока и сахара. Ужин окончился; Мейер поднялся, поклонился, пробормотал, что он идет спать; через несколько мгновений мистер Клиффорд тоже ушел. Бенита отправилась за отцом к хижине под деревом, помогла старику снять сюртук (теперь даже это уже было трудно ему), попрощалась с ним и вернулась к костру.
Она чувствовала себя очень одинокой; ни одного звука не доносилось ни из лагеря матабелов, ни снизу от макалангов; яркий месяц населял все это место фантастическими тенями, которые казались живыми. Бенита немного поплакала, потом тоже пошла спать. Она чувствовала, что подходит конец. Потом ее глаза странно отяжелели, до такой степени, что, не успев раздеться, она заснула – и все исчезло для нее.
Если бы Бенита лежала без сна, как это часто случалось с ней, она услышала бы легкие шаги и увидела бы, что к ней подкрадывается человек с горящими глазами, вытянутые руки которого делали таинственные пассы. Но она ничего не слышала, ничего не видела. Опоенная снотворным наркотическим средством, она не могла знать, что ее сон мало-помалу превращался в транс. Она не сознавала, что поднялась, набросила на свое легкое платье плащ, зажгла лампу и, повинуясь движению пальцев Мейера, выскользнула из палатки. Она не слышала, как ее отец, шатаясь, вышел из своей хижины, потревоженный звуком шагов, не слышала также, что он говорил с Джекобом Мейером, пока она стояла перед ними с лампой в руках, точно бессильное привидение.
– Если вы осмелитесь разбудить ее, – прошептал Джекоб, – она умрет, а потом и вы умрете, – и он дотронулся до револьвера за своим поясом. – Теперь же с ней не случится ничего дурного, клянусь. Идите со мной и смотрите. Молчите! Все зависит от нее.
И, подчиняясь странной силе его голоса и взгляда, Клиффорд тоже двинулся за Мейером.
Они прошли по извилистому входу в пещеру, – первым Джекоб спиной вперед, точно герольд перед королевским лицом, потом само это королевское лицо в образе девушки с длинными распущенными волосами и похожей на мертвую, в плаще и с лампой в руке, и, наконец, старый, белобородый человек, напомнивший Время, провожающее в могилу Красоту. Теперь они были в большой пещере и, миновав открытые могилы, отверстие колодца и алтарь, остановились подле креста.
– Сядьте, – сказал Мейер, и Бенита опустилась на ступени у подножия распятия.
ГЛАВА XVIII. Пробуждение
Бенита отвечала на вопросы Мейера, говорила, что она спит, говорила странные вещи о погибших людях в пещере, но великой тайны не открыла, и потому Джекоб Мейер не решался разбудить ее. Он все надеялся на средство, к которому прибегнул. Однако, Клиффорд не колебался; усыпленная перестала отвечать; старик увидел, как страшно изменилось ее лицо, как голова опустилась вперед на колени, и услышал, что, не приходя в себя, погруженная в транс, она прошептала: «Я умираю». Клиффорд видел, что жизнь Бениты в опасности, и это довело его до безумия. На мгновение мужество и сила вернулись к нему. Одним прыжком он очутился подле Мейера, одной рукой схватил его за горло, а другой вытащил из-за пояса нож.
– Сатана! – задыхаясь, прошептал Клиффорд. – Разбудите ее, или умрете вместе с нею! – И он поднял нож.
Джекоб уступил. Отбросив нападающего, он подошел к Бените и начал делать движения руками вверх, шепотом произнося повелительные слова. Долгое время они не производили никакого действия на молодую девушку; и Клиффорду, и Мейеру стало казаться, что она умерла. Отчаяние охватило старика, а Мейер до того усердно, с таким бешенством продолжал двигать руками, что пот заструился по его лбу, падая крупными каплями на пол.
О, Наконец-то, наконец она пошевелилась! Ее голова слегка приподнялась, грудь вздохнула:
– Слава Богу, я ее спас, – прошептал Джекоб по-немецки и продолжал двигать руками.
Вот глаза Бениты открылись; она поднялась на ноги и вздохнула, но не сказала ни слова и, точно спящая, пошла к выходу из пещеры. Ее отец двигался перед вею с лампой в руках.
Она вышла из подземелья и направилась прямо к своей палатке, где тотчас же бросилась на постель и заснула глубоким сном. Казалось, сила лекарства, которая на время была побеждена более могучей силой Джекоба, снова воскресла.
Мейер некоторое время смотрел на нее, потом сказал Клиффорду:
– Не пугайтесь и не беспокойте ее. Утром она проснется самым естественным образом.
Следующие три дня Бенита прожила в постоянном страхе, опасаясь, что Мейер опять подложит в ее пищу или питье снотворное средство и, усыпив, начнет месмеризировать ее. Стараясь защититься от первой опасности, она не брала в рот ничего, что побывало подле Джекоба. Спала оза в хижине отца, старик ложился близ входа, поместив подле себя заряженное ружье, Клиффорд сказал Джекобу, что если он застанет его за новой попыткой месмеризма, он era застрелит, однако, молодой человек громко засмеялся над этой угрозой: он совсем не боялся Клиффорда.
В течение долгих ночных часов старик и Бенита караулили попеременно. То спал отец, то она. К не всегда напрасно прислушивалась молодая девушка: раза два, по крайней мере, она слышала крадущиеся шаги подле хижины и чувствовала страшное влияние Джекоба. Тогда она будила отца и шептала ему:
– Он здесь, я слышу, он здесь.
К тому времени, когда старик с трудом поднимался на ноги (он сильно слабел и страдал от острого ревматизма), все исчезало. Только из темноты до него доносились звуки удаляющихся шагов и чей-то тихий смех.
Так прошли эти тяжелые дни; наступило третье утро, утро страшной среды. В эту ночь ни Бените, ни ее отец не сомкнули глаз и перед зарей стали долго и серьезно говорить о своем положении; они хорошо понимали, что приближался кризис.
– А разве невозможно, отец, убежать? Может быть, проход к лестнице не настолько заложен, чтобы мы не могли спастись.
Клиффорд подумал о своих негнущихся ногах, о боли в спине, покачал головой и ответил:
– Не знаю, Мейер никогда не подпускал меня близко к ней.
– А почему ты не пойдешь посмотреть? Ты знаешь, он теперь встает очень поздно, так как всю ночь не ложится. Возьми бинокль и осмотри стену из старого дома, который стоит близ нее. Джекоб не увидит и не услышит тебя: если же пойду я, он, конечно, проснется.
– Если хочешь, любовь моя, я попытаюсь; но что в это время будешь делать ты?
– Я поднимусь на конус.
– Но ведь ты же не… – начал он и остановился.
– Нет, конечно, нет. Я не повторю поступка португалки, пока обстоятельства не доведут меня до этого, я просто хочу посмотреть. С конуса можно видеть далеко. Может быть, теперь матабелы уже ушли, в последнее время мы ничего не слышали о них.
