Оборотни Индии - Баширов Андрей Львович (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Вон он, лежит у лампы и спит как убитый, но все же идите тише.
— Он мой! — сказал я Бадринагху и попросил: — Будьте добры, ты и Пир Хан, придержите его. Он, кажется, очень силен!
Мои друзья были готовы помочь мне, однако как же мне было захлестнуть платок вокруг шеи дервиша, который лежал пластом? Бадринатх быстро решил эту проблему — он крепко хлопнул спящего по животу плоской стороной меча, и тот, подскочив, уселся и вытаращил глаза.
— Что такое? Воры! — только и успел сказать он, как я накинул и затянул платок.
Бадринатх оторвал от одежды мертвого дервиша кусок ткани, свернул его в тугой жгут и погрузил его в едва горящую масляную лампу. Вспыхнув ярким пламенем, лампа осветила всю пещеру, так что мы могли теперь заглянуть в любой ее уголок.
— Вот стена, о которой я говорил, — сказал Шекхджи. — Давайте поищем за ней.
Так мы и сделали. В одном углу мы увидели много глиняных горшков с рисом, чечевицей и другими припасами, как мы было решили сначала; и впрямь, в первых двух из них действительно был только рис, зато третий горшок оказался чрезмерно тяжелым. Когда мы вытащили скомканную тряпку, затыкавшую его горловину, то обнаружили, что он заполнен деньгами — серебряными рупиями и медными пайсами вперемешку.
— Это не очень разумно, — заметил Бадринатх. — Если держать серебро и медь вместе, то на серебряных рупиях появятся пятна. Впрочем, ничего, отчистим.
В следующем горшке было то же самое, зато в другом оказалось кое-что получше — золотые и серебряные украшения, кольца, наручные и ножные браслеты. Многие из этих вещей были в пятнах крови.
— Мерзавцы! — воскликнул я. — Значит, этот подлый Мохан Дас и впрямь сказал правду, признавшись, что он убийца.
Более в этом углу ничего не было, и мы уже было собрались уходить, как вдруг Пир Хан, вышедший раньше всех наружу, позвал нас:
— Смотрите, здесь еще одно подозрительное место.
Мы подбежали к нему и увидели узкий лаз между двумя скалами, в который можно было пролезть только на четвереньках. Забравшись внутрь, я увидел, что вся маленькая пещера, в которую вел лаз, была забита какими-то тюками. Мы принялись за работу, развязывая эти тюки и быстро изучая их содержимое. Я был счастлив, найдя в одном из них еще золото и серебро, но не успел поделиться этой новостью с остальными, как снизу, от подножия скалы, был подан сигнал тревоги.
— Внизу два человека! — сообщил прибежавший разведчик. — Они вышли из-за угла ближайшего дома и направляются сюда. Идут они медленно, потому что у каждого на плечах по большому мешку.
— Их только двое. Мы с ними легко справимся. Погасите свет, — распорядился я, — и затаитесь у самого входа. Как только они войдут, мы нападем на них.
Мы едва успели занять наши места у входа, держа наготове платки и мечи, как услышали голос одного из разбойников, звавшего дервиша:
— Хуссейн! Эй, Хуссейн! Спускайся сюда и помоги нам. Мы нагружены, как верблюды, а ты даже не хочешь посветить нам, чтобы показать дорогу.
— Оскверню я его мать! — выругался второй разбойник. — Он небось накурился опиума и не слышит нас. Ну, я ему дам!
Судя по шуму, долетевшему до нас, он споткнулся и упал, вслед за чем мы услышали град проклятий в адрес дервиша, тяжелого мешка, который тащил разбойник, и камней, что попали ему под ноги. Через пару минут они выбрались наверх и бросили на землю мешки.
— Где этот проходимец? — сказал один из них. — Свет потушен, и я готов спорить, что эта скотина и впрямь либо накурилась до изумления и спит, либо соблаговолила уйти в ближайшую курильню.
Его товарищ тяжело сел на землю, сипло дыша от усталости.
— Зайди в пещеру! — сказал он. — Ты знаешь, где лампа. Разожги огонь, а я хоть немного переведу дух.
Продолжая на чем свет стоит поносить дервиша, разбойник вошел в пещеру, где я и Пир Хан немедленно прикончили его. Его приятель, заслышав шум, вскочил на ноги и бросился вниз. Увы, ему не суждено было удрать — он налетел на мешок, который сам и принес, упал и, не успев подняться, получил добрый удар мечом в шею.
— Готово! — сказал я. — Нам пора уходить. Берите каждый по тюку и пошли.
Когда мы вернулись в караван-сарай и развернули тюки, даже я был поражен и напуган увиденным. Многие вещи — одежда, шали, тюрбаны, да и сами тюки были залиты свежей кровью. Мои пальцы обагрились ею, и я с отвращением бросил свой тюк на землю.
ТРЕВОГА!
После успешного налета на логово разбойников в пещере мой отец начал поговаривать о том, не пора ли нам покинуть Хайдарабад, где мы пробыли уже достаточно долго. У меня же был другой замысел, которым я не замедлил поделиться с остальными. Я предложил пожить в городе еще дней десять-двенадцать, но не всем вместе в одном караван-сарае, а разбиться на четыре группы так, чтобы каждая из них действовала отдельно. Мой план сработал отлично. Мы расселились по разным караван-сараям, и первую неделю не проходило и дня, чтобы мы не уничтожили хотя бы несколько путешественников. И пусть каждый раз добыча оказывалась невелика, нам было что добавить в общую казну, которую мы предполагали поделить по возвращении домой.
Все шло хорошо, и рассказать об этих днях мне особенно нечего — каждый из нас был занят своим делом. На восьмой лень, совсем рано утром, когда мы только встали, к нам в караван-сарай пришел Бадринатх. Он явно был чем-то взволнован, его обычно спокойное лицо выдавало серьезную тревогу.
— Нам надо бежать! — сказал он. — Этот город больше не безопасен для нас.
— Почему? — спросил я в изумлении. — Что случилось? Неужели кто-нибудь из наших предал нас и сообщил властям, кто мы такие?
— Дела плохи! — сказал Бадринатх. — Несколько наших лучших людей схвачены и посажены в тюрьму. Ты же знаешь, что наш друг Сарфраз Хан очень храбр, иногда до безрассудства, поэтому немногие соглашаются работать с ним, опасаясь за свою жизнь. Если бы не эта его ненужная лихость, он давно стал бы джемадаром, да и весь род его за уже много поколений…
При чем здесь это! — вскричал я в раздражении. — Короче! Говори по делу — шайтан возьми его, тебя и всех ваших предков! Ты стал болтлив, как старая баба!
— Угомонись! — спокойно сказал Бадринатх, от которого мои слова отскакивали как горох от стенки. — Я не буду утомлять тебя длинными историями. В общем, так: вчера вечером на базаре Сарфраз Хан подцепил парочку сахукаров, которые собирались в Аурангабад. Он уговорил их остановиться в его караван-сарае, и они договорились выехать все вместе на следующее утро. Оба, похоже, были весьма богатые люди, по крайней мере, их поклажа выглядела весьма внушительно и соблазнительно. К несчастью, когда уже совсем стемнело, к ним в гости пришли какие-то их знакомые торговцы и предложили им подождать в Хайдарабаде еще неделю, а уж потом ехать вместе с ними. Можешь ли ты представить себе, какое разочарование и справедливое возмущение охватили Сарфраз Хана, когда наши дорогие купцы согласились на это? Они даже собрались переехать к своим приятелям в их караван-сарай, повергнув Сарфраз Хана в окончательное уныние, но поскольку стало уже совсем темно и тащиться через весь город они побоялись, то решили подождать до утра и тогда уже переехать.
Сарфраз Хан, насколько Бог дал ему красноречия, пытался переубедить их, но, увы, напрасно. Вот он и решил, что ничего не остается делать, как немедленно придушить обоих купцов и закопать их в караван-сарае. Должен признать, Амир Али, что эти два толстых купца могли бы ввести в искушение даже меня или тебя — что уж тут говорить о Сарфраз Хане! Ему надо было лишь дождаться раннего утра, быстро сделать дело, бросить их тела на месте и без промедления покинуть караван-сарай. Потом он мог бы спокойно въехать в город через другие ворота, поселиться, скажем, в моем караван-сарае, а я бы переехал в его, поскольку меня там никто не знает. Он же не стал мучить себя раздумьями — взял и придушил обоих купцов сразу же, как ушли их товарищи, и прибрал к рукам их вещи.
— Как же все вскрылось? Ты этого еще не сказал!
