Невольничий караван - Май Карл Фридрих (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗

— Ну, так это есть совсем маленькая ошибка, простительная и извинительная. Эту ошибку любой ошибит, потому что антропология всегда на навигации ездить в каюте или на твиндеке [67]. А вы уже иметь ездить по Нилу на корабли, здешние?

— Да, на дахабиях [68]и на сандалах [69].

— А на нукверах [70], которые очень популярны здесь есть?

— На них пока не приходилось.

— Ну, так вы увидеть нуквер в Фашоде, когда мы завтра туда приходим.

— Вас там кто-нибудь знает?

— О, конечно, знают, все! Я ведь уже часто там бывать.

— А вы видели мидура, которому я должен быть представлен и которому мы собираемся передать пленников?

— Я много раз иметь встречать его на улице. Его имя Али-эфенди, но часто называют Абу Хамса Мийа [71].

— Я кое-что слышал о нем. Говорят, прежний мидур Али-эфенди-ал-Курди был смещен с должности за то, что оказался виновен в растратах. На его место назначили нового мидура, которого тоже зовут Али-эфенди. Он славится своей строгостью, в особенности по отношению к работорговцам. Когда в его руки попадает один из них, он почти всегда приговаривает его к пятистам палочным ударам, за что его и называют «Отцом Пятисот».

— Да. Когда завтра мы передадим его гум и хомры, то каждый получает пятьсот перченые и соленые наверняка.

— Разве человек может вынести столько ударов по пяткам?

— Этого я пока не мог сказать, потому что я еще не получать пятьсот по пяткам никогда. Но если их дать по спине, обнаженной, то преступнику точно умереть можно… Слушай! Что это там, в кустах? — перебив самого себя, вдруг воскликнул он по-арабски.

Шварц тоже слышал какой-то шорох. Знаком он призвал к молчанию громко говоривших между собой джелаби. В наступившей тишине явственно послышалось чье-то сопение, как будто в кустах принюхивался сбившийся со следа зверь.

— Спаси нас Аллах! — заголосил шейх. — Это снова лев! Теперь он нас точно сожрет, потому что мы, связанные по рукам и ногам, даже не можем убежать.

— Уймись! — прикрикнул на него Отец Одиннадцати Волосинок. — Это, скорее всего, львенок. Взрослый лев уже давно был бы здесь, но у этого еще мало опыта. Когда он нас увидит, он вряд ли решится к нам приблизиться.

— Львенок? — переспросил Шварц, и глаза его загорелись. — Я хочу его поймать!

— Можем попробовать, только надо быть очень осторожными — ведь мы не знаем, сколько ему лет. А может быть, это вовсе не лев, а всего лишь гиена, которую привлек запах свежего львиного мяса.

— Я пойду посмотрю, — сказал Шварц.

Он взял свое ружье и хотел покинуть место стоянки, но в это самое мгновение лев сам показался из-за кустов. Он был величиной с большого пуделя, то есть уже достаточно взрослый, чтобы оказать достойное сопротивление. Увидев немца, он не убежал, а лег на землю и злобно заворчал на него, не осмеливаясь, однако, прыгнуть.

— Это настоящий зверь! — крикнул Шварц. — Быстрее дайте мне одеяла, побольше одеял!

Его приказ оказались в состоянии исполнить только Хаджи Али и словак, так как все остальные опять оцепенели от испуга. Шварц ждал, не спуская глаз с львенка, который все еще лежал на месте, не решаясь ни перейти в атаку, ни пуститься в бегство. Немцу ничего не стоило одним выстрелом покончить с ним, но он хотел заполучить его живым. Нагнувшись, он поднял два прочных одеяла из верблюжьей шерсти, которые принес джелаби. Затем он сложил их вместе, растянул во всю длину и бросил на юного «Господина с толстой головой».

Внезапная темнота так ошеломила льва, что он на миг застыл неподвижно, а в следующую секунду Шварц прыгнул на него и придавил его к земле весом своего тела.

Тут лев пришел в себя и стал яростно сопротивляться, обнаружив при этом такую силу своих мускулов, какую с трудом можно было от него ожидать, учитывая его возраст. Ему удалось немного приподняться от земли, но Шварц снова повалил его, стараясь уворачиваться от его лап, которыми отмахивался во все стороны запутавшийся в одеялах звереныш.

— Веревки мне, веревки, — крикнул немец товарищам.

Тут-то и пригодился большой запас веревок, шнуров и ремней, который, по словам Стефана, всегда имеется в наличии у любого каравана. Вскоре совместными усилиями троих мужчин удалось так прочно спеленать и обвязать веревками изо всех сил упиравшегося зверя, что он полностью потерял возможность двигаться.

— Хвала Аллаху! — воскликнул Хаджи Али. — Мы застрелили Убийцу Стад вместе с его женой, а теперь поймали еще и его сына. Вот он лежит связанный, он гневно рычит, но убежать от нас не может. Позор ему!

— Слава богу! — облегченно вздохнул шейх. — Мы спасены. Львенок пойман и больше не может нас сожрать.

— Для тебя было бы лучше, если бы он тебя проглотил, — возразил задиристый словак, — потому что завтра мы передадим тебя мидуру, который отвесит тебя пять сотен добрых ударов. Тогда ты узнаешь, что зубы льва могут быть милосерднее, чем кнут справедливости.

— Я свободный араб. Никто не имеет права меня бить! — гордо сказал хомр.

— Как ты себя назвал? Свободный? Разве твой рассудок помутился и ты не видишь и не чувствуешь, что попал в плен? Кто может нам помешать хоть сейчас дать тебе столько ударов, сколько мы пожелаем? Ты вполне заслужил это, но мы считаем ниже своего достоинства самим марать об тебя руки. Тебе придется подождать до завтра, и тогда плетка побеседует с твоей шкурой так, что ты будешь сожалеть о том, что не попал в пасть льву!

Пойманного зверя положили у костра на самом виду. Он лежал неподвижно и не издавал ни единого звука.

— Этот зверь — собственность, ваша, — немного погодя сказал словак Шварцу. — Хотя это были мы, которые помогать, но это были вы, которые раньше его поймать. Что вы будете с ним делать?

— Я собираюсь отправить мои коллекции из Фашоды в Хартум, откуда мой друг переправит их на родину. Ему я, пожалуй, отправлю и львенка. Может быть, удастся доставить его в Германию живым?

— И там ему попасть в зверинец, ботанический?

— Нет, в зверинец, зоологический, — засмеялся Шварц.

— Значит, зоология бывать везде в зверинце, а ботаника — только в львиный дом в зоопарке?

— «Львиный дом», как вы выражаетесь, любезнейший Стефан, тоже относится к области зоологии. А так как к ней относится и ваше имя Пудель, то вы не должны были бы делать хотя бы таких ошибок!

— А разве нет еще и пуделей, ботанических?

— Посмотрите на небо! Ваш Путь, Млечный, начинает бледнеть, и звезды созвездия Змееносца исчезают за горизонтом. Так как сейчас март, это знак, что приближается утро. Скоро можно будет потушить костер и начать собираться в дорогу.

— Это я тоже знавать, потому что я изучать звезды, все. Но как мы будем пленникам повезти?

— Очень просто. Мы привяжем их к верблюдам, которых у нас достаточно, так как пятерых мы захватили у разбойников.

— Но в гуме, пойманном, у нас шесть человек. Верблюда, одного, ездового, не хватиться!

— Тогда пусть шейх идет пешком. Ему не вредно будет немного поднапрячься.

Через некоторое время небо окончательно посветлело, и на пустыню спустился день.

Глава 5

У ОТЦА ПЯТИСОТ

Пока джелаби снаряжали значительно увеличившийся караван в дорогу, Шварц вырвал у льва и львицы зубы, чтобы взять их с собой в качестве трофеев. Вскоре все было готово, и путешественники покинули беспокойный Бир-Аслан.

Бессильная ярость арабов еще усилилась оттого, что, будучи связанными, они не смогли сотворить свою утреннюю молитву. Теперь они, по-прежнему связанные по рукам и ногам, сидели на верблюдах, и только шейх, скрежеща зубами от злости, бежал рядом с ними легкой трусцой. Раненому транспортировка доставляла сильные боли. Он стонал почти непрерывно, но Шварц не мог облегчить его страдания при данных обстоятельствах.