Тарзан – повелитель джунглей - Берроуз Эдгар Райс (книги TXT) 📗
– Что именно? – вскричал шейх.
– Я зарезал Тарзана из племени обезьян.
– О, горе! – запричитал Ибн ЯД. – Толлог! Где ты? Хирфа! Атейя! Все сюда! Вы слышали, что сказал неверный?
Примчались Хирфа с Атейей.
– Нет, вы слышали? Каково? – неистовствовал шейх. – Он убил моего доброго друга, великого шейха джунглей. Мотлог! Фахд! Ко мне!
Ибн Яд постепенно повышал голос, пока не дошел до истошных воплей, на которые стали сбегаться бедуины.
Стимбол, и без того потрясенный содеянным, от такого поведения шейха буквально онемел и скорчился на земле.
– Взять его! – приказал шейх первому прибывшему. – Он убил Тарзана из племени обезьян, нашего большого друга, который хотел спасти нас и вывести с этой опасной земли. Теперь же все обратятся в наших врагов. Друзья Тарзана нападут на нас и растерзают. Аллах свидетель, что моя совесть чиста, и пусть его гнев и гнев друзей Тарзана падет на преступника!
Собравшиеся втихомолку удивились неожиданному проявлению дружеского расположения шейха к Тарзану.
– Увести его! – приказал Ибн Яд. – Утром соберемся и решим, что с ним делать.
Охваченного ужасом Стимбола потащили к жилищу Фахда. Когда все ушли, бедуин наклонился к Стимболу и шепотом спросил:
– Ты действительно убил шейха джунглей?
– Меня толкнул на это Ибн Яд, а сейчас я раскаиваюсь, – пробормотал Стимбол.
– Завтра тебя казнят, чтобы доложить друзьям Тарзана, что убийца наказан, – проговорил Фахд.
– Спаси меня, Фахд, – взмолился Стимбол. – Спаси меня, и ты получишь двадцать миллионов франков, клянусь тебе! Как только я вырвусь отсюда и доберусь до ближайшей европейской колонии, ты их получишь. Подумай об этом, Фахд! Двадцать миллионов!
– Что-то мне не верится, – отозвался Фахд. – Во всем свете нет таких денег!
– Клянусь, что у меня их в десять раз больше. Если я обману, ты убьешь меня. Выручи, Фахд.
– Двадцать миллионов франков… – пробормотал Фахд. – Может, он не лжет? Послушай, неверный. Не ручаюсь, что спасу тебя, но попробую. Если получится, а ты не сдержишь обещания, я тебя из-под земли достану. Понял?
Ибн Яд приказал двум рабам отнести тело Тарзана на опушку леса и там похоронить. Те отправились в палатку, завернули труп в бурнус и отнесли к гигантскому дереву, под которым выкопали неглубокую могилу. Затем рабы швырнули тело в яму, небрежно присыпали землей и ушли, оставив могилу без опознавательного знака.
Ранним утром следующего дня Ибн Яд созвал старейшин рода. Когда все собрались, оказалось, что Толлога нет. Его искали повсюду, но не нашли. Фахд высказал предположение, что Толлог, видимо, отправился на охоту.
Ибн Яд разъяснил присутствующим, что, во избежание гнева друзей Тарзана, необходимо немедленно что-то предпринять. Главное – отвести подозрение от бедуинов, а это возможно тольки если убийца понесет заслуженное наказание.
Собравшихся не пришлось долго убеждать, и лишь один пребывал в сомнении.
Человек этот был Фахд.
– Неверного нельзя убивать по двум причинам, Ибн Яд, – заявил Фахд.
– Ради аллаха! Нет такой причины, по которой истинному верующему нельзя убивать неверного! – воскликнул один из старейшин.
– Выслушайте меня, – настаивал Фахд, – и я уверен, что вы признаете мою правоту.
– Говори, Фахд, – сказал шейх.
– Неверный очень богатый и влиятельный человек у себя на родине. Если пощадить его, то он даст нам большой выкуп. Допустим, друзья Тарзана узнают о его смерти после того, как мы уберемся с этой проклятой земли. Какой тогда смысл убивать Стимбола? Если же его убить сейчас, какая у нас гарантия, что нам поверят, будто Тарзана зарезал он, а мы его казнили за злодеяние? А вот если оставить Стимбола в живых, то, встретив случайно друзей Тарзана, мы всегда сможем сказать, что не тронули иноверца потому, что собирались передать его в их руки для совершения возмездия.
– Твои слова не лишены здравого, смысла, – проговорил Ибн Яд. – Но если неверный станет лживо утверждать, что Тарзана убили мы? Не поверят ли ему скорее, чем нам?
– Это не проблема, – вмешался все тот же старейшина. – Отрежем ему язык, и он не сможет очернить нас.
– Мудрые слова! – одобрил Ибн Яд.
– Ради аллаха, нет! – вскричал Фахд. – Чем лучше с ним обращаться, тем больше денег он нам отвалит.
– Подождем до последнего момента, – решил шейх. – Если увидим, что дела совсем плохи, тогда и отрежем ему язык.
Так судьба Уилбера Стимбола была вручена богам, и Ибн Яд, избавившись от Тарзана, занялся наконец неотложными делами. Взяв с собой большую свиту, он лично отправился к вождю галла на переговоры.
Миновав раскинувшийся рядом с деревней Батандо лагерь с тысячью воинами, шейх окончательно укрепился в недобрых предчувствиях. Теперь он воочию убедился в том, что положение его чрезвычайно шаткое и что придется сделать хорошую мину при плохой игре, принимая условия старого вождя.
Батандо встретил его приветливо, не забывая, впрочем, подчеркнуть свое высокое положение, и обещал в следующий же день провести Ибн Яда к входу в долину, но прежде потребовал освободить всех рабов галла.
– Но тогда мы окажемся без носильщиков и слуг, и мои люди выдохнутся, – возразил Ибн Яд. В ответ Батандо лишь пожал плечами.
– Погоди хотя бы до нашего возвращения из долины, – попросил шейх.
– Ни один галла не пойдет с тобой, – сказал Батандо тоном, не терпящим возражения.
Ранним утром следующего дня Ибн Яд с арабами выступили в путь под надзором воинов галла, державшихся в некотором отдалении. Фекхуан и вчерашние рабы шли среди своих, наслаждаясь ощущением долгожданной свободы. Стимбол, от которого все отвернулись, устало тащился под присмотром двух молодых бедуинов, ничего не соображая от страха. Он все время с ужасом вспоминал об убитом им человеке, оставшемся позади в своей одинокой безымянной могиле.
На исходе второго дня после того, как был разбит лагерь, Батандо указал Ибн Яду на скалистый проход в горах.
– Там есть тропа, которая ведет в долину, – объявил вождь и добавил: – Здесь мы вас оставим, а утром разойдемся по деревням.
На рассвете однако обнаружилось, что галла ушли ночью.
Не теряя времени, Ибн Яд велел укрепить лагерь, в котором собирался оставить до своего возвращения женщин и детей. В полдень, поручив охрану лагеря нескольким старикам и юношам, Ибн Яд с бедуинами отправились в путь.
XV. БОЛЬШОЙ ТУРНИР
Шел третий день, как король Богун находился в пути с множеством рыцарей, оруженосцев и слуг. Покинув свой замок, расположенный на возвышенности над городом Сеполькро, Богун отправился в Ниммр, где в первое воскресенье поста начинался ежегодный Большой Турнир продолжительностью в три дня.
Колонна двигалась сплоченным строем. На ветру развевались тысячи праздничных знамен. Сверкала на солнце богато разукрашенная конская упряжь. На спинах у всадников ярко рдели красные кресты в знак прибытия в Святую Землю и, соответственно, окончания паломничества.
Внешне рыцари Богуна почти не отличались от отважных рыцарей Ниммра, разве что кожаным покрытием шлемов и иной окраской щитов.
Крепкие вьючные лошади, не уступавшие боевым по праздничному убранству, везли шатры и палатки, в которых разместятся рыцари на время турнира, а также предметы личного пользования, запасное оружие и необходимое продовольствие, так как, согласно традиции, рыцарям обеих враждующих сторон запрещалось есть из общего котла.
Большой Турнир являлся лишь коротким перемирием, вовремя которого соперники продолжали сражаться, но уже по иным правилам. Боевые действия превращались на время в праздничный спектакль и демонстрацию удали, тогда как зрители могли не беспокоиться за собственную безопасность. Вместе с тем дружеские контакты между обеими группировками не допускались, поскольку это противоречило серьезности происходящего; во время турнира бывало немало убитых, среди них в основном те, кому предназначался приз.
