Пройти сквозь стену (СИ) - Аббре Н. (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Владимир Дмитриевич прекрасно знал госпожу Нимфу. Он чувствовал ее сквозь время и расстояния. Да, что говорить они всегда были знакомы. Эта Марина обладает хорошими способностями, она весьма проницательная особа. Как она ловко уловила цепь событий, о которой он сам догадывался, но проводить аналогию боялся. Владимир Дмитриевич некогда окончил университет. В то далекое время он был умен и хорош собой, тогда он и познакомился с госпожой Нимфой, или точнее с Нимфой Дерн. Как ловко Марина ее вычислила! Нимфа в то время, когда Владимир Дмитриевич имел только права на вождение, имела шикарный автомобиль. Где она его взяла неведомо, но смотрелась в нем дивно. Меньше всего он думал о том, что она причастна к землетрясениям, да и до сих пор об этом он не думал, пока от Марины не услышал.
Именно Нимфа подарила ему светлую машину Иволгу. Владимир Дмитриевич был счастлив и любви обилен, насколько это было в его силах. Нимфа Дерн появлялась на его глаз редко и надолго исчезала. Он не грустил без нее, а работал в научном институте, куда она его пристроила. В нужный момент он получал сообщение от Нимфы и предсказывал катаклизмы на Земле, из-за чего слыл незаменимым сотрудником. Ничего необычного в этом не было, совесть его не мучила. Владимир Дмитриевич верил в то, что все происходящее на поверхности Земли происходит само собой или зависит от Луны и Солнца, но не от него и Нимфы. Поэтому он с чистой совестью поехал на море на своей Иволге.
Машин на трассе было немного, и Владимир Дмитриевич один въехал в тоннель, которого на карте не было. Где-то по центру тоннеля под колесами оказалось плавное препятствие. Автомобиль остановился. Свет с двух сторон тоннеля исчез. Тьма наступила полная. Навязчивый страх влез в душу. Где-то мы это проходили, — подумал он и включил освещение в салоне, но свет не появился. Все стихло. Тишина. Темнота. Неожиданно возникло ощущения, что заработал двигатель, но не автомобильный, а реактивный. Владимир Дмитриевич почувствовал покачивание, потом словно его оторвало от земли. Возникло ощущение полета и страха от неопределенности. Вскоре появился свет. Он хлопнул себя по лбу, поняв, что находится внутри грузового самолета, сразу увидел саму Нимфу Дерн! Кто бы в этом сомневался.
— Владимир Дмитриевич, выходи из машины, — сказала очаровательная дама, улыбаясь ослепительной белизной зубов, излучая потоки проникновенного света из глаз.
Владимир Дмитриевич покинул свое ненадежное укрытие и присоединился к госпоже Нимфе. Они вышли из грузового отсека самолета и оказались в довольном милом салоне.
Госпожа Нимфа пояснила:
— Мы летим на дремлющий вулкан. Зачем тебе ехать на море, если можно отдохнуть на теплом склоне вулкана. Не волнуйся, Владимир Дмитриевич, рядом с вулканом находится горная гряда с прекрасной горной речкой. У меня есть небольшой переносной домик, его перевозят на грузовом самолете и ставят там, где мне необходимо. Я должна быть в центре событий земной коры. Самолет надежный, с большим запасом топлива. Он зависнет в нужном месте, выпуская из себя пропеллер, и запуская его.
Вскоре самолет дернулся и завис в рокоте пропеллеров. У Владимира Дмитриевича от обиды тряслись поджилки, именно от обиды на собственное бессилие. Он ничего не мог поделать с этой властной женщиной, командующей всеми катаклизмами земной коры. Он ехал к морю, а его закинули на вулкан. Лафа. Домик оказался вполне сносным для жилья и с биологическими удобствами. Мало того, госпожа Нимфа заставила его ползать и лазить по поверхности вулкана, приговаривая, что ногами и руками надо пользоваться, чтобы они не болели. Но они просто изнывали от непривычной мышечной боли. А что делать? Команды старших по званию надо выполнять. Что Нимфа делала в вулкане неизвестно, у Владимира Дмитриевича было ощущение, что она переговаривалась с духом вулкана. После недельного вулканического отдыха они покинули гостеприимный вулкан, который довольно скоро заработал, о чем писали и говорили СМИ. Владимир Дмитриевич от СМИ не отставал, он оформил пребывание на вулкане творческой командировкой и стал героем научного института. Он, единственный во всем мире предсказал извержение именно этого вулкана.
Марина не удивилась, что ее шеф Владимир Дмитриевич в очередной раз проявил чудеса прозорливости. Он ее вообще не подпускал к теме вулканов, поэтому Марине трудно было судить о его научном подвиге. Девушке передали проблемы смещения плит на дне океане, расположенных подальше от берегов. В этих местах огромные волны никому не мешали и ее прогнозы мало кого волновали. Но все оказалось сложнее.
Мартин загоревал под серым небосводом. Холод. Дождь. Ветер. Они преследовали его из дня в день. Хотелось солнечных лучей тепла, простого участия в его судьбе. Никто его не любил и не жалел. Состояние у него было такое, что впору было идти к магу по психологической настройке. Его приятельницы ведьмы второго поколения последнее время угнетали его своей раздражительностью. Он им звонил с добром, а они ему отвечали со злом. Мало того они пытались сбросить на него своего раздражение от жизни. Да, вот что значит…
А, что значит? Чем он не хорош? Он симпатяга. И от этой мысли Мартин выпрямил спину, потом улыбнулся лучезарной улыбкой без фарфоровых зубов. Захотелось общения, обычного человеческого. Тут он подумал, что правильно люди создают общества для всех возрастов, есть куда пойти человеку: в детский сад, в школу, в колледж, в университет, на фирму. Фирма, — и он задумался. Собрать всех ведьм под свое крыло? А, если они не подобреют? Или от финансового обеспечения добреют все? А оно ему надо? Обеспечивать злых ведьм?
Чтобы сделать такого, чтобы все на него внимание обратили? А зачем ему внимание? Нет, всеобщее внимание ему на дух не нужно. Включить обогреватель с теплым потоком воздуха? Создать зал с искусственным солнцем, с южными растениями, с водоемом? Примитив для девушек в купальниках. Нет, ему это не поможет. Тоска вселенская, из которой надо выбираться. Появилась боль под правым ребром, которая усиливалась с каждой минутой. Скука прошла, появилось тревожное чувство обреченности и бренности жизни. Никто не тревожил мага.
А кому надо его тревожить? Никому, если от него никто не зависит. Придя к неутешительному выводу, маг Фор задумался, позвонил врачу, записался на прием и успокоился. Небо за это время нисколько не изменилось, и серого беспробудного цвета не утратило. Мысли очистились от тоски. Его взгляд упал на зеркальный стол, на котором были рассыпаны самоцветы. Великолепное зрелище поразило своим неожиданным появлением. Насколько он помнил, в его доме такого стола не было. Ведьмы на такое не способны, но Марина способна на все.
Мартин посмотрел на дверь, которая не открывалась и не закрывалась. Он посмотрел на потолок, но люка не заметил. Тогда он хлопнул себя по лбу и посмотрел на пол под столом. Да, именно там был люк с лифтом. Из нижней комнаты некто ему прислал этот столик. Так, это уже интересно. Он подошел к столику, взялся за ручку и подкатил его к любимому креслу. Вблизи самоцветы не утратили свою красоту, но казались глупыми и не к месту. Зеркало заиграло с гранями. Реальность утратилась. Крыша поехала. Голова закружилась.
Очнулся он на собственной кровати с рогом во лбу. Рядом с ним сидели два человека в белых халатах. Один из них сказал, что маг Фор потерял сознание, когда он упал лбом на столик с самоцветами. Один камень вытащить не смогли и ждали, когда он придет в себя. Удивительно, но маг Фор не чувствовал боли от постороннего предмета во лбу. Он чувствовал себя комфортно. Настроение было замечательное. И он с удивлением слушал о том, что ему предстоит нейрохирургическая операция по удаление постороннего предмета из его черепа.
Мартин резво вскочил с кровати, подошел к большому зеркалу. Он увидел сияние в центре своего лба, от которого его глаза стали умными и выразительными. Он себе понравился!
— Але, господа! Я не хочу удалять из своего черепа этот предмет. Мне с ним комфортно, и я вас не звал!
