Жемчужная река - де Пон-Жест Рене (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Мои обязанности предписывают мне знать решительно все, — спокойно перебил префект.
Это окончательно уничтожило Минга.
— Ну хорошо. Я пойду, куда вам заблагорассудится.
Фо-Гоп поклонился.
— В десять вечера я за вами заеду.
— Прекрасно. Буду ожидать.
Не успел он договорить эти слова, как стал раскаиваться. Минг понимал, что ввязался в рискованную экспедицию, которая шла вразрез с его привычками и характером. Но было поздно. И из самолюбия он решил молчать.
Молча пожал он руку коллеги, быстро сбежал с крыльца и по-военному прикрикнул на носильщиков. Носильщики испуганно вскочили и впряглись в паланкин.
Так мирный и ленивый председатель внезапно превратился в воинственного громовержца.
Глава IV. Ночной Кантон
Несмотря на напускную храбрость, Минг раз двадцать проклял план Фо-Гопа, пока испуганные носильщики дотащили его до городской квартиры.
Он прекрасно знал, что представляют из себя Кантонские предместья, особенно ночью. Из своей судебной практики он знал, какие жуткие типы ютятся в его притонах и какие преступления там совершаются. Память услужливо рисовала ему самые ужасные факты.
Вот почему настроение Минга было испорчено.
И только к вечеру, плотно покушав и отведав тонких французских вин, Минг немного взял себя в руки.
Фо-Гоп явился ровно в десять и застал его в костюме завсегдатая трущоб. Из самолюбия Минг старался казаться спокойным и довольным.
— Мои приказания исполнены с такой точностью, — сказал ему Фо-Гоп, — что даже вас не пропустили бы на дачу. Город заперт и забаррикадирован, точно армия Тай-Пингов подступила к городу на ружейный выстрел.
— Едем, — отрывисто ответил мандарин, точно кавалерийский конь, заслышавший боевую трубу.
И первый двинулся к выходу.
Но, перешагнув порог и не видя на улице ни души, он быстро обернулся к Фо-Гопу и спросил дрогнувшим голосом:
— Как! Неужели вы один?
— Совершенно один. Нам нечего делать в центре. Поэтому я отослал своих агентов к воротам Цинг-Хэ и приказал ждать нас. Сейчас мы туда и направимся.
У Минга отлегло от сердца.
— Впрочем, нас ожидает только два агента, — продолжал Фо-Гоп.
— А…
— Но зато один из них чрезвычайно ценный работник. Это — сын Сун-По, которого вы недавно приговорили на три месяца в колодки. Я обещал ему добиться помилования отца, если он окажется полезен.
— И он согласился?
— С величайшей радостью. Кроме того, я ему пообещал забыть его старую дружбу с преступным миром, с которым он вас познакомит сегодня. Он проводит нас к королю нищих и в разные места, где кутит или скрывается убийца Линга.
— Король нищих? Это что еще за штука?
— Ну да: разве вы не знаете, что нищие объединяются в целую ассоциацию, с уставом и префектами? Что они выбирают себе короля?
— Слыхал, но, признаться, не верил.
— А теперь увидите собственными глазами.
Беседуя таким образом и миновав не менее десяти застав и патрулей, оба мандарина дошли до ворот Цинг-Хэ.
Фо-Гоп назвал себя караульному офицеру, и их пропустили в предместье.
Агенты спали у моста под огромными глиняными чанами, расставленными вдоль реки.
Коллега Сун-По оказался полицейским унтером. Крепкий и коренастый, он был типичным южанином. Звали его А-Мои.
Услыхав скрип ворот, агенты вскочили и, вытянувшись, ждали приказаний.
— Идем, — скомандовал Фо-Гоп.
Унтер низко поклонился и пошел вперед, показывая дорогу. Они направились к Хонанскому мосту и, очутившись на острове, свернули в лабиринт грязных и топких улиц.
Несмотря на поздний час, квартал казался шумным и людным. На каждом шагу встречались прохожие; из каждого жилья доносился разноголосый шум, показывающий, до чего китайцы привыкли жить ночною жизнью.
— Давайте остановимся здесь, — предложил вдруг Фо-Гоп.
Стояли они перед подозрительным домом, куда то и дело шмыгали какие-то подозрительные личности.
— Давайте, — согласился Минг. — А что это за логово?
Действительно, дом не внушал никакого доверия. Глухой фасад с полуобвалившейся штукатуркой, весь в трещинах и щелях. За дверью — длинный коридор, освещенный двумя коптящими фонарями. Стены в пятнах и грязных надписях.
— Это логово, — объяснил Фо-Гоп, — один из ваших постоянных поставщиков.
— Как так?
— Я говорю об уголовных процессах. Это — один из гнуснейших притонов провинции.
— И вы думаете туда забраться? — с дрожью в голосе спросил председатель.
— Конечно, если вы не предполагаете, что лучше искать убийцу в апартаментах принца Конга.
— Вы правы, — вздохнул несчастный мандарин, сразу подтянувшийся при имени наместника. — Войдемте.
Фо-Гоп оставил агентов у входа и зашагал вместе с Мингом по коридору. Пройдя шагов двадцать, они заметили широко раскрытую дверь, ведущую в просторный зал, где сидело и стояло не менее пятидесяти человек. Густой дым висел над толпою, и в дыму не сразу можно было разглядеть собравшихся.
Но, привыкнув к дыму и свету, Минг стал внимательно осматриваться.
Вдоль стен шли широкие скамьи, покрытые циновками. На них сидели и лежали молчаливые курильщики, равнодушно глядя на все, что творилось перед ними. А посреди зала группы игроков шумно толпились вокруг игорных столов, и над ними висели отборная брань, грубые шутки, крики радости и проклятия.
Судя по костюмам и повадке, игроки были из самых разнообразных слоев кантонского общества. Одни казались почтенными купцами, другие — ремесленниками, третьи — просто подозрительными типами неопределенных занятий. Но столы были буквально завалены пиастрами, слитками золота и серебра, и мандарины поняли, что не они одни явились сюда инкогнито.
Остальные либо держали пари, либо шумно следили за игрою, приходя в восторг от удачных ходов. Карты были вроде европейских, с той только разницей, что вместо дам, королей и валетов на них были нарисованы фантастические птицы или гримасничающие драконы.
На хорах тоже толпилась публика, спуская свои ставки в маленьких корзиночках. Но эти корзиночки почти всегда поднимались обратно пустыми.
Внимательно оглядев посетителей и не заметив никого, похожего на Чу, Фо-Гоп протолкался сквозь толпу любопытных к главному игорному столу.
Здесь состязались двое игроков. Игра была крупная, и публика напряженно следила за всеми ее перипетиями, подзадоривая противников невольными жестами и восклицаниями.
Один из них был еще молод, но закален в игре; на неподвижном лице его нельзя было прочесть ни малейшего волнения.
С каждым мгновением, с каждым ходом кучка серебра и золота росла перед ним, и он холодно сгребал деньги, чуть заметно улыбаясь странной улыбкой, в которой не было радости, но светилась холодная ненависть к тому, кого так спокойно он разорял.
Другому было лет под пятьдесят. Его исхудалое лицо говорило о всех пороках. Давно потухли его ввалившиеся глаза. Бледные сморщенные губы, черные зубы с отваливающимися деснами, дрожащие руки и лихорадочная торопливость жестов ясно указывали на злоупотребление опиумом.
Играл он нервно, торопливо. Все время проклинал судьбу. И с каждой новой неудачей терял голову. Когда же последний ход лишил его последней монеты, он с проклятием вскочил с места. Толпа отхлынула, боясь его ярости. Но он внезапно успокоился и молча перешел в соседнюю комнату, специально приспособленную для курения опиума. Под влиянием опиума он забудет проигрыш и зародится надежда отыграться.
— Идем, — сказал Минг, когда неудачный игрок исчез за дверью. — Красного Паука здесь нет. Не будем терять времени попусту.
И оба мандарина вышли на улицу и двинулись дальше при свете фонарей ночных ломбардов, неизменных спутников и соседей игорных домов.
Глава V. Его величество, король нищих
— К Сангу, — скомандовал Фо-Гоп провожатым. Ночь была темная, безлунная. Улицы с каждым шагом становились уже и грязнее, запутаннее и извилистее. Шумные портовые кварталы остались позади. Было так тихо, что город казался жильем мертвецов. Эта тишина и пустынность пугала Минга.
