Королева озер - Рид Томас Майн (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗

Я всегда интересовался чужими обычаями и образом жизни, поэтому с интересом слушал объяснения индейца. Но в теперешних обстоятельствах мое настроение омрачалось нетерпением и тревогой. По тому, как ерзал мой товарищ, я видел, что и он испытывает схожие чувства. Прошел час, который попросил у нас лодочник, но его не было видно. Наши опасения усиливались. А когда миновали еще полчаса, а лодочник по-прежнему не показывался, к нам с новой силой вернулись прежние дурные предчувствия. Что, если он вообще не появится? Может быть, пьет сейчас со старым приятелем, совсем позабыв о нас. Как мы вернемся в город? Конечно, можно занять лодку у хозяина и попросить кого-нибудь грести, впрочем, грести мы можем и сами. Что касается лодки, то мы за нее заплатим. В конце концов, ничего серьезного не произойдет, просто чуть опоздаем.

Солнце садилось, а наш лодочник так и не появился. На ум опять пришли подозрительные события этого дня, которые могли заставить нас усомниться в его верности. Я вспоминал и другие происшествия, известные только мне.

Наш ужин давно закончился, и мы вышли прогуляться среди цветов. Мне хотелось обменяться с девушкой несколькими словами наедине, но я не мог найти такую возможность, потому что ее отец все время следовал за нами. Но что казалось мне особенно странным, сама девушка не делала таких попыток или не показывала виду. Думая о всем происшедшем, я никак не мог понять ее равнодушия. Раздраженный, я уже подумывал об уходе, когда наконец оказался с нею наедине. Криттенден и алькальд ушли за кухню. Мне показалось, что как только отец скрылся из виду, на лице девушки появилось новое выражение. Повернувшись ко мне, она сказала:

– Вы как будто очень интересуетесь нашими чинампами? Почему?

– Потому что они замечательные.

– Но неужели вы раньше их не видели? Кажется, вы так сказали.

– Никогда.

– А ведь вы были во многих странах, не только в Мексике?

– Да, во многих. Но чинампы есть только в Мексике.

– Правда? Мне казалось, они есть повсюду.

– О, нет, только здесь. Говорят, что что-то похожее есть в других местах, но это не настоящие плавучие сады.

– Поэтому вам так хотелось приехать сюда. Теперь я понимаю.

– Не совсем. Была и другая причина, почему мне хотелось здесь побывать.

Она, как я и надеялся, вопросительно посмотрела на меня и оживленно спросила:

– Какая, сеньор?

Вопрос заставил меня заколебаться. Я не смел ответить прямо. Прямой ответ был бы – она сама. Но для этого мы еще недостаточно знакомы.

– Ну, во-первых, сеньорита, – решился я на кружной путь, – я хотел убедиться, что вы не пострадали от купания в канале, не простудились или что-то в этом роде.

Она рассмеялась, как ее брат, когда я сказал о том, что пошлю человека за лодкой.

– Нет, нет. Не нужно бояться, что я простужусь. Только горожане простужаются, мы здесь – никогда.

– А этот испуг не причинил вам вреда?

– Нет, сеньор. Мог бы, если бы не вы, Я знала, что вы еще близко, и потому стала кричать. Потом увидела, как вы скачете по Пасео, и больше не боялась.

– Вы больше не видели того негодяя?

– Как я могла его увидеть, сеньор? С тех пор мы ни разу не приезжали в город, ни я, ни брат. Я боялась… я думала… – На щеках ее появилась краска, и она торопливо поправилась: – Мы думали, что больше никогда вас не увидим. Вы очень добры, что пришли сюда.

Меня обрадовала полная невинность, с которой она говорила. Она соответствовала наивности письма, которую я принял за чрезмерную смелость.

Вспомнив о письме, я сказал:

– Вы гораздо добрее, потому что захотели, чтобы я пришел. А я еще не поблагодарил вас за приглашение.

Она изумленно посмотрела на меня и переспросила:

– Приглашение?

– Да, письмо, которое вы мне написали вчера. Вернее, я получил его вчера, и, как видите, явился лично, как только смог.

Она широко раскрыла глаза и проговорила:

– Я послала вам письмо, сеньор? Увы, я не умею писать.

– И ничего не знаете об этом?

Я прихватил письмо с собой, и теперь достал и показал его ей.

– Но я не умею и читать. Что это? Что здесь говорится, сеньор?

Настала моя очередь удивляться. Невозможно усомниться в ее искренности. Письмо было кем-то состряпано, но с какой целью, на что оно намекает? Теперь я был уверен, что моя жизнь и жизнь моего товарища в опасности.

– Неважно, сеньорита, – ответил я, торопливо пряча письмо в карман и пытаясь рассмеяться, – всего лишь небольшой розыгрыш одного друга. Но я ему за это отплачу. Однако, – добавил я, взглянув на заходящее солнце, – нам пора возвращаться, и так как наш лодочник не появился, я должен попросить вашего отца дать нам какую-нибудь лодку…

– О, он сделает это с радостью, – прервала она меня. – У нас есть скиф. Хорошо бы, вернулся брат и отвез вас.

В это время к нам присоединились Криттенден и алькальд, и я спросил, можно ли послать кого-нибудь за нашим задержавшимся лодочником.

Алькальд окликнул юношу, проплывавшего в этот момент мимо чинампы в каноэ, и велел ему подплыть.

– Пепе, – обратился к нему дон Тито, – проплыви вдоль всего ряда чинамп и отыщи лодочника, который привез сюда этих джентльменов. Кстати, сеньоры, как его имя? Если бы я знал его имя, я мог бы сказать, у кого он в гостях.

Его имя! Вот это да! Ни я, ни мой товарищ не подумали спросить, как зовут нашего проводника.

– Сеньор алькальд, – ответил я, – мы не знаем его имени.

– Неважно, – ответил индеец. – Отправляйся, Пепе. Отыщи его поскорее. Скажи, что джентльмены ждут его лодку.

Пепе начал грести, стрелой пустив свое каноэ по воде.

Как только он исчез, я, решив, что сдержанность больше не нужна, повернулся к нашему хозяину и сказал:

– Сеньор алькальд, хотя мы и не знаем имя нашего лодочника, я думаю, вы узнаете его по описанию, потому что он ваш старый друг.

– Мой старый друг?

– Так он сам сказал.

– Индеец?

– Нет, метис, и сказал, что он рыбак.

– Рыбак! Странно. Я не знаю никаких рыбаков, только тех, кто из наших. И не могу вспомнить метиса, которого назвал бы своим другом. Должно быть, какая-то ошибка.

Во время разговора я не отрывал взгляда от лица девушки, но не обнаружил никаких признаков, что она знает этого человека. Не могла же она так искусно притворяться!