Собрание сочинений в одной книге - Лондон Джек (читать книги онлайн без txt) 📗
– Хо! Хо! – смеялся он. – Дьяволы и Клок-Но-Тон! Да большего дьявола вы по всей стране не сыщете!
– Ты глупец! Теперь он приближается к нам с заклинаниями; попридержи язык, не то тебя постигнет несчастье и сократятся твои дни на земле!
Так говорил Ла-Ла по прозвищу Мошенник, и Сим презрительно расхохотался.
– Я – Сим, я не привык бояться и не пугаюсь тьмы. Я – сильный человек, и мой отец, до меня, был сильным человеком, и голова моя ясна. Ни вы, ни я не видали своими глазами невидимых злых сил…
– Но Сканду видел, – возразил Ла-Ла. – И Клок-Но-Тон видел. Это всем известно.
– Как же ты узнал об этом, сын глупца? – загремел Сим, и бычья шея его потемнела от гнева.
– Они сами говорили это.
Сим фыркнул:
– Шаман – человек, и только! Разве его слова не могут быть лживы, как твои или мои? Тьфу! Тьфу! И еще раз – тьфу! А вот твоему шаману и всем его дьяволам! И вот это! И это!
И, посмеиваясь, Сим крупными шагами прошел через толпу зрителей, почтительно и испуганно расступившихся перед ним.
– Хороший рыбак, сильный охотник, но дурной человек, – сказал один.
– Однако ему хорошо живется, – заметил другой.
– Ну так и ты будь дурным и процветай, – через плечо возразил Сим. – А если бы все были дурными, тогда и шаманов бы не потребовалось. Полно! Стыдитесь, дети, боящиеся темноты!
Когда с вечерним приливом прибыл Клок-Но-Тон, Сим все так же вызывающе смеялся. Он не удержался и от насмешек над шаманом, когда тот упал на песок при высадке. Клок-Но-Тон сердито поглядел на него и, не здороваясь, прошел через встречавшую его толпу прямо к жилищу Сканду.
О встрече шаманов никто ничего узнать не мог, потому что все толпились на почтительном расстоянии от жилища Сканду и переговаривались шепотом, пока заклинатели духов беседовали.
– Привет тебе, о Сканду! – проворчал Клок-Но-Тон, видимо, колеблясь и не зная, какой его ждет прием.
Он был громадного роста и горой возвышался над маленьким Сканду, голос которого долетал до его ушей как слабый, отдаленный стрекот сверчка.
– Привет, о Клок-Но-Тон! – отвечал тот. – Твой приход – радость моего дня.
– Мне казалось… – начал нерешительно Клок-Но-Тон.
– Да, да… – нетерпеливо перебил его маленький шаман. – Для меня настали тяжелые дни, иначе мне не пришлось бы благодарить тебя за то, что ты выполняешь мою работу.
– Мне очень неприятно, друг Сканду…
– Нет, я очень счастлив, Клок-Но-Тон.
– Я дам тебе половину того, что будет мне заплачено.
– Нет, не надо, друг Клок-Но-Тон, – прошептал Сканду, сопровождая свои слова умоляющим жестом. – Я твой раб, и дни мои полны желанием услужить тебе.
– Как и я…
– Ну да – тем, что сейчас помогаешь мне.
– Итак, что за скверная история с этими одеялами Гуниа?
Большой шаман намеренно протянул свой вопрос, и Сканду усмехнулся бледной, едва заметной усмешкой, ибо умел читать в сердцах людей и все люди казались ему маленькими и жалкими.
– Искусство твое велико, Клок-Но-Тон, – сказал он. – Несомненно, ты сразу откроешь, кто совершил преступление.
– Да, я найду его, как только увижу. – Клок-Но-Тон снова заколебался. – Приходил сюда кто-нибудь из других селений? – спросил он.
Сканду покачал головой:
– Посмотри, разве это не прекрасный муклук?
Он поднял покрывало из тюленьей и моржовой кожи, и посетитель с тайным интересом принялся его разглядывать.
– Я недавно получил его.
Клок-Но-Тон внимательно кивнул головой.
– Я получил его от Ла-Ла. Он замечательный человек, и я часто подумывал…
– Да? – нетерпеливо заметил Клок-Но-Тон.
– Я часто подумывал… – Сканду помолчал, а потом произнес: – Сегодня счастливый день, и искусство твое велико, Клок-Но-Тон.
Лицо Клок-Но-Тона прояснилось:
– Ты великий человек, Сканду, ты шаман из шаманов. Я иду. Я всегда буду помнить о тебе. А Ла-Ла, по твоим словам, замечательный человек.
Улыбка Сканду стала как бы призрачной, он закрыл дверь за посетителем и задвинул все засовы.
Сим занимался починкой своего челнока, когда Клок-Но-Тон спустился на берег, и оторвался от работы лишь затем, чтобы хвастливо зарядить винтовку и положить ее рядом с собой.
Шаман заметил его движение и воскликнул:
– Пусть все соберутся сюда! Таков приказ Клок-Но-Тона, заклинателя злых духов!
Он собирался созвать их у дома Гуниа, ему необходимо было присутствие всех: сомневаясь в послушании Сима, он хотел избежать столкновений. Сима было выгоднее не трогать, рассудил он, так как Сим всякому шаману мог причинить много хлопот.
– Пусть приведут сюда женщину Гуниа, – приказал Клок-Но-Тон, свирепо оглядывая собравшихся вокруг него людей и заставляя содрогаться тех, на ком останавливался его взор.
Приковыляла Гуниа, опустив голову и глядя в сторону.
– Где находились твои одеяла?
– Я только разостлала их на солнышке – и глядь! – их уже не было! – захныкала она.
– Да?
– Все случилось из-за Ди-Иа.
– Да?
– Я его поколотила и буду еще бить за то, что он доставил столько горя нам, беднякам.
– Одеяла! – хрипло заревел Клок-Но-Тон, предвидя ее желание понизить вознаграждение. – Одеяла, женщина! Твое богатство известно всем.
– Я только разостлала их на солнышке, – засопела она, – а мы бедные люди, совсем бедные…
Он вдруг замер, лицо его исказила ужасная судорога, и Гуниа отпрянула от него. Но он так быстро прыгнул вперед со скошенными внутрь глазами и разинутым ртом, что она споткнулась, упала и стала ползать у его ног. Он размахивал руками, дико рассекая воздух, и все тело его извивалось и корчилось, словно от боли. Казалось, что у него эпилептический припадок. На губах показалась пена, и тело содрогалось в конвульсиях.
Женщины жалобно причитали, раскачиваясь взад и вперед, да и мужчины один за другим поддались общему возбуждению – оставался спокойным один Сим. Сидя на своем каноэ, он насмешливо глядел на все происходящее. Предки, чья кровь была его кровью, заговорили в нем, и он поклялся страшнейшей клятвой не терять присутствия духа. На Клок-Но-Тона страшно было смотреть. Он отбросил свой плащ, сорвал с себя одежду и остался совершенно нагим, лишь на бедрах болталась повязка из орлиных когтей. Дико завывая и крича, с развевающимися длинными черными волосами, он, как одержимый, метался по кругу. В его безумии чувствовался дикий, захватывающий ритм, и, когда все поддались его влиянию, раскачиваясь одновременно с ним и вскрикивая в унисон, он внезапно уселся на землю, вытянув вперед руку и длинный, похожий на птичий коготь палец. Тихий стон, словно плач по мертвецу, встретил этот жест, и все, дрожа, съеживались, когда ужасный палец медленно скользил мимо напряженных лиц. Этот палец нес смерть, и тот, мимо кого он прошел, знал, что ему суждено остаться в живых, и не отрываясь следил за движением рокового пальца.
В конце концов шаман с диким воплем остановил палец на Ла-Ла. Тот задрожал как осиновый лист, увидя себя мертвым, имущество разделенным и вдову вышедшей замуж за брата. Он пытался заговорить, отрицать это обвинение, но язык его словно прилип к гортани, а в глотке пересохло. Теперь, когда дело было сделано, Клок-Но-Тон, казалось, наполовину лишился сознания. Но, закрыв глаза, он прислушивался, ожидая, когда, наконец, раздастся дикий, кровожадный вой, знакомый по тысяче прежних волхований, – вой людей, бросающихся, подобно волкам, на дрожащую жертву. Но кругом было тихо, затем – неизвестно, с какой стороны, – раздался подавленный смешок и, распространяясь все дальше и дальше, перешел в громкий хохот.
– Отчего вы хохочете? – воскликнул он.
– Га! Га! – смеялись кругом. – Твое искусство никуда не годится, Клок-Но-Тон.
– Все знают, – запинаясь, бормотал Ла-Ла, – что я восемь месяцев провел в трудах, далеко отсюда, охотясь на тюленей с сивашскими охотниками, и вернулся только сегодня, а одеяла Гуниа пропали до моего прихода.
– Это правда! – единодушно воскликнули все. – Одеяла Гуниа пропали до его прихода.
