Пещера Лейхтвейса. Том третий - Редер В. (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Развязав кожаный мешок, висевший у него через левое плечо, он достал из него те хлебные шарики, которые он приготовил накануне ночью, когда все в обозе спали. Теперь все шарики были разрезаны на куски, так как охотник воспользовался досугом в пещере, чтобы разрезать каждый шарик на четыре части.
— На, возьми, — шепнул он своему помощнику, — и смотри, что я буду делать, и делай то же самое, только надо действовать поскорее, долго здесь оставаться нельзя. Того и гляди придет сюда какой-нибудь дикарь, да еще, пожалуй, женщина, — это было бы ужасно — ведь она своим криком непременно выдаст нас, и тогда пропало все.
Боб осторожно пополз еще немного дальше, Барберини за ним; вот они совсем близко подкрались к лошадям, тех было около двухсот. Старый охотник слегка приподнялся и, протягивая руку с хлебными шариками, поднес ее к морде ближайшей лошади. При его приближении лошади стали беспокоиться. Но как только они почуяли запах хлеба, так сейчас же стали подниматься на ноги. Глаза их засверкали жадностью, они вытянули шеи по направлению к охотникам и старались отнять у них вкусную пищу.
— Каждому животному по одному кусочку, — шепнул Боб своему товарищу. — Не пропусти ни одного… скорей… скорей… минуты сочтены.
Он сам переходил от коня к коню и совал в рот каждому хлебный шарик, который лошадь сейчас же с жадностью проглатывала. Барберини делал то же самое, и скоро все двести лошадей были таким образом накормлены. Вдруг с какой-то из лошадей сделался странный припадок: она страшно выкатила глаза, начала дрожать всем телом, попробовала было встать на ноги, но не смогла и снова упала на передние колени. Точно пораженная молнией, она повалилась набок и испустила дух.
— Кончено, бедняга, — пробормотал Боб. — Мне, право, жаль тебя. Я предпочел бы убить сотню апачей, чем одного коня. Но я где-то слышал, что цель оправдывает средства, и вот для спасения двух несчастных женщин я должен был пожертвовать тобой.
— Что это значит, дедушка Боб? — прошептал Барберини. — Разве пища, которой мы накормили лошадей… была…
— Отравлена, — проговорил мрачно охотник. — В каждом хлебе запечено известное количество стрихнина. Я принес эту смертоносную пищу, пока ты спал. Оглянись кругом, сколько трупов. Смерть сегодня скосила порядочное количество благородных животных. Ха, ха, ха, забавные рожи скорчат краснокожие дьяволы, когда увидят, что их сокровища, составляющие их гордость и радость, превратились в груду тухлых трупов. В какую они придут ярость, когда увидят, что лишены средств преследования нас? Нужно просмотреть, не пропустили ли какую-нибудь лошадь. Они должны быть убиты все без исключения.
— Все, — ответил, содрогаясь, Барберини. — Несчастные животные все корчатся в предсмертных судорогах, хотя и непродолжительных.
— Да, этот яд действует быстро, — проговорил, наморщив лоб, старый охотник за пушным зверем. — Было бы лучше, если бы мы могли накормить этим хлебом самих апачей. Мне, право, больно смотреть, как мучаются бедные животные.
Вдруг какой-то дребезжащий звук раздался за спиной охотника. Он быстро обернулся, точно что-то кольнуло его, но сейчас же, по обыкновению, овладел собой. Перед ним стояла старая индеанка, мать Лунного Цветка, жены Лютого Волка. И прежде чем старуха успела крикнуть, он одним ударом кулака свалил ее на землю. В ту же минуту Боб и Барберини накинулись на нее.
— Мы не убьем старую ведьму, — тихо и быстро шепнул Боб товарищу. — Я думаю, будет достаточно, если мы ее свяжем, заткнем глотку и бросим между лошадиными трупами. Я не могу убить женщину, хотя бы и такую старуху, как эта апачская колдунья.
У старой индеанки перекосилось лицо, и она с выражением смертельного страха уставилась на охотника и Барберини.
— Но даром оставлять ей жизнь все-таки незачем, — заговорил Боб, железными пальцами сдавливая шею старухи в то время, как Барберини связывал ей ноги кожаным ремнем. — Слушай, старая, что я скажу тебе. Я не шучу, в этом ты сейчас убедишься. Видишь этот нож? Какой у него острый конец и как отточено его лезвие? Ну так вот, я с удовольствием запущу тебе в брюхо эти десять дюймов железа, если ты попытаешься солгать, отвечая мне на вопрос, который я сейчас задам тебе. А если ты вздумаешь закричать и позвать на помощь, то я в ту же минуту вырежу тебе язык из глотки. Отвечай, что сталось с двумя бледнолицыми женщинами, попавшими в руки апачей?
— Их сейчас поведут на костер, — простонала старуха.
— Черт! — сорвалось с дрожащих губ Боба. — Уже на костер? Я не думал, что апачи будут так торопиться.
Барберини сложил молитвенно руки, прижав их к груди.
— Бедная Лора! Несчастная Елизавета, — шептали его уста.
— Возможно ли, чтобы обе женщины были так скоро принесены в жертву? — недоверчиво спросил охотник.
— Одна из них, та, которая приглянулась Лютому Волку и была уведена в его вигвам, отравила его. Слышишь причитания женщин? Они оплакивают покойного вождя, умершего во цвете лет.
— Старуха говорит, вероятно, об Елизавете, — шепнул Барберини охотнику.
— Чудная женщина, эта Елизавета, — заговорил последний. — Отравить негодного вождя краснокожих, захотевшего овладеть ею? Это истинно женское геройство, н я преклоняюсь перед ее мужеством.
В эту минуту из лагеря послышался невыразимый шум и гам. Оттуда доносились стоны, крики, проклятия. Старуха подняла голову и пробормотала:
— Сейчас поведут двух женщин на костер.
— Ну так нам нечего болтать с тобой, старая ведьма, — воскликнул Боб, — нас ждет дело посерьезнее!
С этими словами он подхватил старуху на руки, как беспомощного ребенка, засунул ей в рот платок и бросил в кучу лошадиных трупов.
— А теперь, Барберини, — решительно сказал охотник, повесив ружье на плечо, — идем.
— Да, вперед, вперед! Мы должны спасти Лору и Елизавету! — воскликнул Барберини, и на его бледном лице загорелись глаза, полные отваги и решительности. — Лишь бы нам только не опоздать.
— О, мы еще можем смело повременить минут десять, — заметил охотник, — эти черти апачи сначала будут мучить несчастных женщин метанием в них копий и томагавков. Но не беспокойся: они даже не царапнут их, потому что захотят, чтобы их жертвы попали живыми на костер.
— На костер! Лора и Елизавета на костер! О, Боже милостивый! Мы не должны допустить этого, — с отчаянием говорил Барберини.
— Приготовь твое ружье и иди за мной.
Боб и Барберини побежали со всех ног под прикрытием нескольких деревьев. Их не должны были увидеть с лужайки, на которой был разведен костер. Весь стан, мужчины, женщины, дети, — все без исключения собрались смотреть на мучения бледнолицых женщин.
— А теперь успокойся и будь хладнокровен, — приказал охотник, — не смей стрелять, прежде чем услышишь мой выстрел. Черт побери, нас уже предупредили. Эти выстрелы, которые мы слышим, идут, вероятно, от Лейхтвейса и его людей, попавших в лагерь со стороны реки. Бежим вперед! Бей и стреляй во всякого, кто попадется тебе под руку.
Как буря помчались оба по направлению к лагерю.
