Пастух для крокодилов (СИ) - Возный Сергей (книги бесплатно без TXT) 📗
"Похоже, я полудилетант! - подумалось Богдану, когда спускался с обезьяньей ловкостью вниз. - Слишком доверяю интуиции и поддаюсь желаниям!" Приснопамятные, прежних лет инструктора за такое решение задачи вкатали бы "незачет", да еще обхамили бы вежливо перед группой. Припомнили бы банальные истины, известные каждому первокурснику - насчет "сладких ловушек" и прочих проблем, доставляемых коварным-прекрасным-слабым полом. Да и пофигу! Жизнь - не задачка из спецкурса, ее под инструкции не подгонишь!
С этой мыслью достиг, наконец, земли. Огляделся, не чувствуя ни малейшей тревоги. Странно даже. Ночь, место опасное, а холодка по спине нет. Потому, возможно, что стоит под деревом хрупкая вдова-хозяйка и не боится ни тигров, ни даже злых языков, которые "страшнее пистолета".
- Ну, пойдем что ли. Веди, хозяюшка, не томи.
Короткий путь между хижинами и сараями проделали молча - женщина прятала лицо, будто устыдившись собственной дерзости. Первой влезла по лесенке, исчезла в провале двери. Богдан, поднимаясь следом, расстегнул кобуру, но эта мера оказалась ни к чему. Пусто было в хижине - не считая домашней утвари, плетеных циновок, да пучков неведомой сушеной растительности под потолком.
- Ты что, знахарка? Или колдуешь?
- Нет, у нас многие знают травы, - девушка подошла к двери, потянула внутрь деревянную лесенку. - Городские лекарства в Судайпхи стоят дорого и не всегда помогают. Мы лечимся, как умеем.
Что ж, по крайней мере, амбре в хижине стояло очень даже неплохое - лесом пахло, солнцем, свежестью.
- Давай помогу,- ухватившись за лесенку, Богдан задернул ее внутрь, уложил вдоль стены. Теперь, благодаря сваям, от крыльца хижины до земли не менее трех метров. Видел уже прежде такие конструкции в других странах Юго-Востока и знал про главное их назначение - защиту жилья от тигров и змей.
- Дверь закрывать не будем, - распорядился вполне по-хозяйски, ставя карабин в угол, пальцы занялись шнуровкой башмаков. - Вот я, стало быть, и в гостях. Тебя как зовут-то, красивая?
- Лай Мо,- девушка застыла нерешительно у дверей, лицо скрылось в скрыто глубокой тени. - Ты, наверное, считаешь меня шлюхой?
- Нет, вообще-то, - тон вышел настолько фальшивым, что Богдан счел за лучшее умолкнуть. Ситуация, по большому счету, банальнейшая - зазвала бабенка мужика в гости с конкретной целью, и теперь ей надобно для самоуспокоения услышать что-нибудь красивое. Про любовь-морковь, про судьбу, про притяжение сердец. Сколько уж раз задавали Богдану этот нехитрый вопрос, на разных языках, под разными небесами, в разных выражениях! От уклончивого: "Я тебе действительно нравлюсь?", до лобового, как сейчас. Сколько раз отвечал бравый телохранитель, громоздя галантные словечки чужих наречий, заверяя, обманывая! Не особо-то и старался, скажем честно - если не поверят, так сделают вид, что поверили. Спокойней им так.
Сейчас врать почему-то не хотелось, но и молчанием не отделаться - для Лай Мо этот вопрос, похоже, принципиален.
- Понимаешь, у нас в России на все это смотрят проще. Если женщина нравится мужчине, или наоборот...
- Я ведь не вдова, - сказала она, приблизившись вплотную, опустилась одним движением на циновку. - Мой первый мужчина не был моим мужем. Просто парень, из наших. Потом он погиб, завалило на каком-то руднике, а я уже носила в себе его ребенка...
- Да уж, тяжко тебе пришлось, - посочувствовал Богдан, знающий патриархальные нравы. - Били?
- Нет. Тот парень был внуком старосты, любимым внуком. Мужчины собрались и решили считать меня вдовой, со всем причитающимся уважением. А ребенок все же умер. Родился мертвым. Говорят, что так всегда бывает с детьми, зачатыми без брака.
- Ага, - усмехнулся Богдан. - У нас бы в России тогда национальная катастрофа случилась. Нулевой прирост населения. И вообще...
Новый звук прорезал тишину ночи, оборвав Богданову фразу и вытолкнув в кровь мощную порцию адреналина. Длинная, на весь "рожок" автоматная очередь простучала в джунглях и смолкла. "Калашников", не далее километра! Богуславский присел на корточки у дверного проема (не высовываясь), долго вглядывался в лесную тишь, слушал суматошные вопли обезьян и птиц. Ждал. "Гостевая" хижина отсюда видна отлично, лестница втянута, никакого вокруг шевеления.
- Это был плохой человек, чужой, - прошептала Лай Мо, оказавшись, незнамо как, совсем рядом. - Все местные знают про тигра, и никто не пошел бы ночью в джунгли.
Богуславский попытался приобнять ее, не глядя, но "вдова" вывернулась, потянула за собой. Зашелестела ткань, опадая с тела на шершавый циновочный пол.
- Иди ко мне.
Богдан обернулся. И взглянул. Было на что посмотреть: Юго-Восток всегда славился изяществом своих женщин. Хрупкость почти фарфоровая, законченность линий, сексуальность, воспринимаемая на уровне подсознания. А навыки? "Кама-Сутра" - это не отсюда, гораздо западней, но все же ... Азия-с. А массаж таиландский пресловутый? Тоже не отсюда, но почти. В генах, в традициях, в культуре заложено и освящено прошедшими веками, бесчисленными поколениями жен и любовниц.
- Иди ко мне.
- Иду.
Дальше словам не осталось места. Пламя, бешеный напор и последний яростный всплеск. Покой. И опять пламя - неспешное, раздуваемое, будто уголек умелыми женскими губами.
- Почему ты смеешься?
- Мне хорошо. А еще представил, как далеко нас было слышно. Соплеменники твои теперь до утра не уснут.
- Мне можно. Чего еще ждать от молодой вдовы!
"А может, и правда, никакой в тебе корысти, никаких "вырождений рода"? Просто есть мужчина и женщина, вполне симпатичные друг другу. Взаимное притяжение, экзотический каприз - для обеих сторон экзотический. Зачем все усложнять?!".
Мысли ласкали самолюбие, но собрать их воедино никак не удавалось - попробуй тут, сосредоточься, когда ... когда... О-о! Ну, держись!
За распахнутой дверью хижины оглушительно стрекотали цикады.
Глава седьмая
В которой тайн становится все больше.
Автомат системы Калашникова, образца 1947 года (он же АК-47) - довольно мощное оружие. Во многих отношениях. Даже в плане механической прочности корпуса и всех составных частей. Железо - оно и в Африке железо, и в Азии тоже. Дерево - материал куда более хрупкий, а потому кой-какие следы на автомате остались, впечатавшись в древесину цевья и приклада. Пара глубоких вмятин, трещина длинная. И все. Малая плата за пребывание в тигриных зубах. Самому владельцу данного конкретного оружия повезло куда меньше.
- Он, наверное, палец на спуске держал, боялся.
- А стрелял в кого?
- Ни в кого. Мышцы судорогой свело, когда тот ему на спину прыгнул. Вся очередь - в белый свет как в копеечку.
- Куда?
- Никуда. Выражение такое русское, идиоматическое!
Разговаривать Богдану не хотелось. Вид мертвых тел всегда был для него (как для любого нормального человека) сильнейшим депрессантом, отбивающим аппетит и портящим настроение. Даже если принадлежало это тело не другу, не знакомому и вообще не понять кому. Попробуй сейчас разберись! Нога в ботинке, голова - лицо азиатское, узкоглазое, искаженное гримасой. Часть туловища с торчащими белыми ребрами и обрывками зеленой ткани - определенно китель полувоенный, полевого покроя, в каких добрая половина страны ходит по горам и лесам. "Полу", потому что без погон и нашивок, определяющих принадлежность к армии. Мирный житель? Ну да, разумеется - с автоматом на боевом взводе, в ночных джунглях! В пятистах метрах от деревни, где как раз заночевали богатенькие иностранцы!
- Может, карманы проверить? - сделал Богдан шаг вперед и остановился, приторможенный жестом Хоксли.
- Не стоит, право, приближаться к останкам ближе, чем на пять метров, у тигра очень хорошее обоняние. Мы и так достаточно тут наследили, господа.
