Пылающий берег (Горящий берег) - Смит Уилбур (е книги .TXT) 📗
О-хва протянул к жене руку, взяв ее ладонь в свою, и так они стояли под неприступной скалой, похожие на двух маленьких детей.
— Мы пришли, чтобы петь и танцевать в твою честь, — шептал старик. — Мы пришли с миром, чтобы потом с вашего благоволения воссоединиться с детьми нашего клана, которые умерли от великой лихорадки в далеком краю.
В этой глубоко интимной сцене чувства этих двоих людей были обнажены до предела, и Сантен смутилась. Повернувшись в другую сторону, побрела вдоль узкой галереи под горой. Внезапно остановилась, не сводя изумленных глаз с высокой каменной стены, нависавшей над головой.
— Животные, — прошептала она.
Сантен почувствовала, как внутри зашевелился суеверный страх, мурашки побежали по коже, ибо вся стена была изрисована странными, ни на что не похожими рисунками. Это были изображения корчившихся от боли животных. Детская простота форм придавала им красоту, какую увидишь лишь во сне, и трогательную схожесть со зверьми, которых они собой изображали. Она узнала темные массивные очертания слонов с бивнями и носорогов с их рогами-обломками, силуэты антилопы-гну и быстроногой газели, тесными фалангами выступавшее по каменной стене.
— И люди, — снова прошептала Сантен, находя взглядом тоненькие фигурки, преследующие стада диких животных.
Больше похожие на сказочных существ, они изображались как мужчины-воины, вооруженные луками и увенчанные коронами из стрел. Пенисы гордо торчали, несоизмеримо огромные, а груди и ягодицы у женщин выпирали как особый знак женской красоты.
Рисунки поднимались так высоко по гладким стенам, что художники, должно быть, возводили леса, как потом Микеланджело, чтобы суметь сделать их. Наскальная живопись древних мастеров была наивной, естественные пропорции животных и людей не соблюдались. Например, одна из мужских фигур была больше, чем носорог, на которого охотились. Но это только странным образом углубляло впечатление от рисунков. Сантен забыла обо всем и любовалась ими. Она остановилась в восхищении перед картиной, изображавшей целую группу рыжих антилоп, которые мчались, налетая друг на друга и образовывая общую живую массу. Подгрудки и вздыбленные плечи животных были выполнены столь совершенно, что этой сцене в мифологии Санов наверняка отводилось вполне определенное место.
Здесь и нашла ее Х-ани, присев рядом на корточки.
— Кто рисовал все это?
— Духи Санов. Давным-давно, очень давно.
— Разве их нарисовали не люди?
— Нет! Нет! Люди не обладают таким умением, это рисунки духов.
Значит, навыки творчества давно утеряны. Сантен почувствовала некоторое разочарование. А она-то надеялась, что старая бушменка была одним из таких художников и что у нее появится возможность понаблюдать за тем, как она работает.
— Очень давно рисовали, — повторила Х-ани. — Ни мой отец, ни мой дед не помнили, когда.
Сантен осталось только проглотить эту пилюлю и продолжить наслаждаться изумительной экспозицией.
День уже клонился к вечеру, но пока он еще не кончился, они с Х-ани медленно пробирались вокруг скалы, задрав головы и любуясь произведениями древнего искусства. В некоторых местах камень раскрошился, а кое-где ветер и бури сделали свое дело, изображения разрушились, но в защищенных от ветров естественных нишах или там, где скала нависала крышей, краски казались такими свежими, а цвета столь живыми и яркими, словно рисунки только-только сделали.
Когда день уже почти закончился, они подошли к месту стоянки людей и увидели, что древний очаг полон пепла, а каменные стены покрыты толстым слоем сажи; здесь же лежала куча высохших деревяшек, чтобы снова разводить огонь.
— Завтра мы узнаем, по-прежнему ли враждебно настроены духи или нам позволят продолжить путь, — объяснила Х-ани. — Мы отправимся очень рано, потому что нам нужно достичь тайника до того, как взойдет солнце. Жара делает стражей беспокойными и опасными.
— Что это за место? — не переставала спрашивать Сантен, но старая женщина снова уклонилась от ответа, напустив на себя рассеянный вид, и лишь повторила слово, которое на языке бушменов имело несколько схожих значений и переводилось как «скрытое место» или «безопасное укрытие». Больше ничего не стала объяснять.
Как и предупредила Х-ани, на следующее утро вышли в путь до восхода солнца; оба старика были странно притихшими, явно встревоженными и, как показалось Сантен, словно боялись чего-то.
Небо едва-едва начало светлеть, когда внезапно тропа на скале сделала резкий поворот и они оказались у подножия узкой, клинообразной долины, дно которой так густо поросло буйной зеленью, что, решила Сантен, его наверняка питали подземные воды. Тропа, по которой шли, была едва заметной, вся заросла травой. Ясно, что по ней никто не ходил много месяцев или даже лет. Пришлось наклоняться под густо переплетенными ветвями и перешагивать через поваленные суки и молодую поросль. Высоко на скалах Сантен разглядела огромные, сложенные из мохнатых веток гнезда стервятников, из которых высовывали свои голые розовые головы уродливые птенцы.
— Место Вечной Жизни, — проговорила Х-ани, заметив интерес девушки к птенцам. — Любое существо, рожденное здесь, благословляют духи. Даже птицы это, похоже, знают.
Высокие скалы смыкались над их головами по мере того, как долина сужалась, тропа наконец закончилась, уткнувшись в образовавшийся в скале угол, загородивший небо.
О-хва запел своим гортанным голосом, обращаясь к духам-призракам:
— Мы желаем войти в ваше самое сокровенное место, духи Всего Сущего, духи нашего клана. Откройте же путь для нас. — И он умоляюще распростер руки. — Пусть стражи пропустят нас.
Опустив руки, старик шагнул в черноту в скале и исчез из виду. Сантен охватила жуткая тревога, она рванулась вслед за ним, но, коснувшись локтя, Х-ани удержала ее.
— Сейчас нам угрожает страшная опасность, Нэм Чайлд. Если стражи воспротивятся, мы умрем. Не беги, не маши руками. Шагай медленно, однако решительно и целенаправленно, прося благословения духов, пока будешь идти, — отпустив локоть девушки, Х-ани ступила вперед скалы вслед за мужем.
